Деятельность низовых партийных и советских организаций в Глазовском уезде Вятской губернии в конце 1918 — первой половине 1919 гг.
Вопросы деятельности волостных органов новой власти, их активности или отсутствию таковой, имеют большое значение для изучения различных аспектов истории Гражданской войны в нашем крае. В документах ГУ «Центр документации новейшей истории Удмуртской Республики» (фондов Глазовского, Сарапульского укома, Ижевского и Воткинского райкомов партии) содержатся документы, позволяющие достаточно подробно рассмотреть эти процессы — отчёты, информации, политические сводки укомов, отделов уисполкомов, особого отдела Реввоенсовета 3-й армии, инструкторов укома, командированных в разные волости, протоколы заседаний волостных съездов советов, исполкомов, ячеек РКП (б), переписка волостных организаций с укомом и др.
Анализ работы систем управления и самоуправления волостного уровня в годы Гражданской войны был проведён на примере Святицкой и Бельской волостей, располагавшихся соответственно на западе и юге Глазовского уезда, ныне их территория входит в составы Фалёнкского района Кировской области и Игринского района Удмуртии. Волости сходны своими социально-экономическими характеристиками — исключительно крестьянские, с подавляющим преобладанием русского населения. Для анализа данные волости взяты ещё и потому, что позволяют проследить работу органов новой власти в условиях, близких к нормальным (насколько может быть применим подобный термин для времени Гражданской войны), — эти волости весь период Гражданской войны оставались под контролем советских властей и в них отсутствовали какие-либо крупные контрреволюционные выступления.
Как говорилось в отчётах отдела управления уисполкома в октябре 1918 г. «население означенных волостей по отношению к Советской власти не питает ничего враждебного, и деревня живёт своей жизнью… и как бы находится в выжидательном состоянии» (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.5, л.21–22). Действие же местных советов отделом управления характеризовалось так: «сидят и ждут у моря погоды» (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1,д.8, л.36). Меры по конфискации помещичьих и церковных земель эти волости никак не затронули по причине отсутствия в них таких земель. Комбеды были созданы, как и по всему уезду осенью 1918 г., но каких-либо данных об их реальной деятельности не прослеживается. Периодически появлялись агитаторы из Глазова, собирали митинги и деревни дружно принимали продиктованные агитаторами резолюции по вопросам империалистической войны, революций в Германии, Болгарии и т.п. (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.5, л.32)
В ноябре 1918 г., на почве введения чрезвычайного налога и мобилизации призывных возрастов в РККА, отмечается некоторое недовольство. Причём, недовольство вызвал не столько факт введения налога, сколько установленные жёсткие сроки, а так же то, что за сданный хлеб население не получало керосина, табака и прочей мануфактуры. В связи с этим в волостях «явно ропщут на то, что Советская власть в деле обирания народа ещё хуже царской» (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.5, л.48).
В Святицкой волости деятельность властей активизировалась в сентябре 1918 г., когда в волость прибыл из Глазова коммунист Павел Бахарев, назначенный военным комиссаром Святицкого военного района, куда вместе со Святицкой были включены соседние Балахинская, Ухтымская, Верхосунская, Елганская и Лемская волости. Задачей Бахарева была организация обороны района в случае, если крестьянские повстанцы из Малмыжского уезда Вятской губернии попытаются продвинуться в северном направлении. С собой Бахарев привёз 15 бельгийских винтовок «Гра». Согласно его докладу, в это время советы в данных волостях уже существовали, и вроде работали, выполняя спускаемые сверху распоряжения, но состояли исключительно из беспартийных, и коммунистов в данных волостях не было. Первым делом Павел Бахарев организовал в волости отряд самообороны для защиты района «от белогвардейских банд со стороны Малмыжского уезда», в него могли вступить желающие граждане, не эксплуатирующие чужой труд, по рекомендации волостного исполкома. Волостным исполкомам и военкомам Бахарев поручил еженедельно присылать доклады о положении в волостях. Так же всем советским работникам было вменено в обязанность вести агитацию среди населения (ЦДНИ УР ф.2, оп.1, д.8, л.28).
15 членов этого отряда, в большинстве — работники советских органов, и создали в начале октября 1918 г. «ячейку сочувствующих коммунистов». Среди этих 15-ти были председатель и члены волисполкома, волостной военком, старший милиционер. Из этих 15-ти только двое характеризовались как бедняки, остальные — как середняки. Все крестьяне, русские, в большинстве — с начальным образованием. Но дальше первого собрания история ячейки не продолжилась, да и ожидаемые белые со стороны Малмыжа так и не появились.
Карьера же военного комиссара Бахарева во вверенном ему районе закончилась в феврале 1919 г., когда он был арестован особым отделом РВС 3-й армии. По его заключению, Бахарев «не работал, а всецело отдавался женскому полу», кроме того, самовольно проводил обыски у зажиточных граждан, конфисковывая у них в свою пользу ценные предметы, вроде бумажников и часов (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.82, л.123).
Новый этап в деятельности низовых партийных и советских волостных организаций наступает с началом 1919 г., когда в связи с наступлением Сибирской армии войск верховного правителя России А.В. Колчака Глазовский уезд становится прифронтовой зоной 3-й армии Восточного фронта. В волостные исполкомы направляются представители Управления снабжения армии, совместно с местными властями организующие целый ряд мероприятий по снабжению воинских частей. Крестьяне со своими подводами привлекаются к перевозке красноармейцев и военных грузов, рубке и вывозке дров, сдаче хлеба, мяса и др. продуктов по твёрдым ценам для армии (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.37, л.36). Именно данные мероприятия вызывают наибольшее недовольство местного крестьянства, которое подогревается и слухами, когда правдивыми, когда не очень, о наступлении белых (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.60, л.25).
Но теперь против недовольных крестьян были уже не вооружённые устаревшими винтовками односельчане, а кадровые работники особого отдела РВС 3-й армии. Не менее жёстко, чем к заподозренным в контрреволюции, они, как показал пример военного комиссара Бахарева, относились и к зарвавшимся советским работникам. Уже 13 января 1919 г. особый отдел РВС 3-й армии арестовывает председателя и ряд членов Бельского волостного исполкома [фамилии не установлены], явившихся на волостной съезд бедноты в пьяном виде. Они привлекаются к суду военно-революционного трибунала 3-й армии за «деятельность, возбудившую против Советской власти значительную часть местного населения» (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1,д.16, л.71). 3 февраля 1919 г. особый отдел РВС 3-й армии сообщает, что «по делу о контрреволюционной агитации в Святицкой волости… трое священников приговорено к расстрелу, в том числе и Ардашев, изобличённый, кроме того, в принадлежности к Союзу Русского народа и хранении черносотенной литературы. В связи с этим Святицким исполкомом было вынесено постановление о запечатывании церквей и полном прекращении церковных обрядов» (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1,д.16, л.78).
Принимаются и активные шаги по организации низовых ячеек РКП (б).
В Святицкой волости организатором ячейки выступил присланный из Глазова агитатор укома В.Лескин. 21 января 1919 г. он собрал сочувствующих, принявших решение о преобразование ячейки сочувствующих из тех же 15 членов отрядов самообороны в ячейку коммунистов. Все собравшиеся подписали подписку: «Я [такой-то] предан всем имущественным состоянием, душой и телом идее коммунизма навсегда, и готов исполнять требования свыше товарищей коммунистов, стоящих у власти. Если хотя одно неисполнение мною вышеупомянутого ручательства, то я от коммунистов объявляю себя вне закона, в чём и расписуюсь». Расписку подписали 14 из 15 коммунистов, 15-й оказался неграмотным и за него расписался другой. После расписки собрание установило вступительный взнос в 5 руб., а членский взнос — 1% с заработанного рубля (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1,д.29, л.6). Так была создана ячейка РКП (б) в волости, в уком был отправлен список из 15 членов. По правилам, у каждого члена должно было быть два поручителя — члены вновь образованной ячейки и расписались друг за друга. Председателем ячейки был избран волостной продовольственный комиссар Алексей Целоусов, бывший ранее главой вышеупомянутого отряда. Печатью продкома он и скрепил документы (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.29, л.7). К маю 1919 г. в Святицкой волостной ячейке РКП (б) состояло 29 человек, все мужчины, крестьяне в возрасте 20–25 лет, в большинстве уже успевшие жениться и завести собственное хозяйство (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.25, лл.77,79).
В Бельской волости организация большевистской ячейки шла другим путём. После ареста председателя волостного исполкома особым отделом 3-й армии из Глазова был прислан новый председатель волисполкома — Михаил Пасынков, кронштадский матрос, член партии большевиков с 1917 г. Он собрал 23 января 1919 г. заседание волостного исполкома и на нём организовал ячейку сочувствующих РКП (б), в которую записались все 6 членов исполкома (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.90, л.10). 4 февраля собрался волостной съезд советов, на котором в партию записалось 10 из 14 делегатов съезда. Причём, практически все писались бедняками, либо не имеющими имущества (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.90, лл. 5, 11). К 30 апрелю 1919 г. в ячейке числилось 16 членов.
С этого момента волостные ячейки начинают активную работу, вмешиваясь во все сферы жизни волости. Советские органы сразу занимают подчиненную позицию по отношению к партийным. Ячейки формируют целиком из своих членов и во главе с присланными из Глазова инструкторами укома РКП (б) волостные избирательные комиссии, проводящие в феврале 1919 г. перевыборы советов. На собрании ячейки формируется, также исключительно из её членов, состав волостного исполкома, который затем просто утверждается волостным съездом советов (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.29, лл.10, 16).
Показательный случай, рисующий взаимоотношения партийных и советских властей, произошёл в Бельской волости в марте 1919 г. Председатель исполкома Пасынков уволил делопроизводителя волостного продотдела Травина, члена ячейки, повздорившего с ним из-за нарядов на рубку дров для железной дороги. Пасынков заявил Травину, что «хозяин в исполкоме он» и что «узурпации власти или какого-либо двоевластия в исполкоме он не позволит». В результате бурной дискуссии по этому вопросу собрание восстановило Травина в должности и решило «обязать членов исполкома вопрос увольнения членов ячейки… предоставлять разрешению ячейки» (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.37, лл.35–36).
Важным и постоянным вопросом для местных властей стало прекращение кумышковарения. В этом их активно поддерживал особый отдел РВС 3-й армии, именно его силами организовывались регулярные обыски у подозреваемых. Вопрос о прекращении кумышковарения был главным и регулярным на собраниях ячеек и волостных съездах советов. Так, 5 мая 1919 г. Святицкий волостной съезд принял решение о принятии «самых экстренных мер к прекращению кумышковарения в волости и винновых подвергать самым суровым мерам вплоть до расстрела», сельским и деревенским советом поручалось реализовывать такие меры, в противном случае угрожали строгой ответственностью (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.25, л.81).
Так же регулярно приходилось заниматься вопросом распределения нарядов, точнее попытками как-то регулировать это распределение. На собрании представителей деревенских советов Святицкой волости 22 июня 1919 г. было принято решение о наведении порядка в этой сфере, подводы можно было давать только с разрешения деревенского совета, которым поручалось составить списки нарядов на подводы и установить очередь. Причём наряд должен даваться минимум за 2 дня до представления подводы (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.60, л.25).
В сфере социальных вопросов местные власти занимались вопросами обеспечения семей красноармейцев. 5 мая 1919 г. Святицкий волостной съезд советов принял решение о немедленной регистрации исполкомом семей красноармейцев с целью обеспечения их пайком. Так же было решено оказывать помощь семьям красноармейцев и советских служащих в проведении полевых работ — «для чего деревенские советы должны делать надлежащие наряды из числа свободных и необременённых своими работами» (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.25, л.81).
Наибольшие усилия волостные коммунисты сосредоточили на агитационно-пропагандистской работе. Регулярные митинги, собрания, распространение и читка газет, в Бельской волости даже предприняли попытку создания Народного дома. Но зачастую именно активность в этой области создавала непростые отношения с местным учительством. В Бельской волости дело дошло до открытого конфликта. Местные учительницы все решения об изъятии учебников духовно-религиозного содержания, устройстве по деревням чтения советских брошюр и газет «всегда игнорировали». Заведующий волостного ОНО Чураков нагрянул в школу во время урока учительницы Анны Фокиной и обыскал сумки учеников. У 12 из 17 он обнаружил часословы, а в некоторых из них написанные руками учеников записи с текстами молитв в новой орфографии — «Спаси Господи и помилуй великаго господина нашего святейшего патриарха Московского и Всея России Тихона, преосвященнейшаго Никандра, епископа Вятского и Слободского. Господи, сохрани их и помилуй на многие лета». Чураков посчитал доказанным факт контрреволюционной деятельности Фокиной и заявил, что таким «места в школах быть не должно». Волостные коммунисты обратились в УОНО с требованием о немедленном увольнении Фокиной (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.37, лл.50–52).
В мае 1919 г. в соответствии с решением ЦК РКП (б) была проведена мобилизация в ряды Красной Армии 50% коммунистов. План был перевыполнен. Добровольцами на фронт пошли наиболее активные и деятельные члены волостных ячеек — 17 человек в Святицкой волости и 8 — в Бельской, в т.ч. Пасынков и Целоусов (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.25, л.75,79).
С их уходом деятельность волостных ячеек партии практически прекратилась. Это и зафиксировал прибывший в июне 1919 г. в волости инструктор укома Коптяев, он даже не смог созвать общее собрание оставшихся коммунистов (ЦДНИ УР, ф.2, оа.1, д.60, л.30). В том же июне 1919 г. Глазовский уезд перестал быть прифронтовой полосой, после чего и активность советских органов также заметно снизилась, что хорошо отслеживается по резкому сокращению объёма переписки волостных органов власти с уездными. Как не без юмора писал Глазовский уездный военком 14 июня 1919 г., «из прифронтовых волостей уезда не успели ещё выйти действующие части, как оттуда уже начинают поступать сообщения, что «в волости всё тихо и спокойно» (ЦДНИ УР, ф.2, оп.1, д.18, л.358).
Таким образом, следует констатировать, что активность деятельности волостных партийных и советских органов напрямую была связана с ситуацией на Восточном фронте Гражданской войны и инициировалась вышестоящими партийными и военными властями. С исчезновением непосредственной военной угрозы, эта активность снижалась до минимального уровня.