С. В. Неганов
Директор Пермского государственного архива
социально-политической истории

НАУКА О ВОЙНЕ

Аннотация. В настоящей статье анализируются исследовательские подходы к изучению в России темы истории Великой Отечественной войны, характерные для различных исторических периодов последних 75 лет. Анализируются также научные итоги «Ноябрьских историко-архивных чтений» 2019 года, которые открыли цикл научных мероприятий, посвященных данной теме. На основе анализа автор делает вывод о том, что инструментарий и подходы к изучению истории войны используются свойственные разным эпохам и зачастую наука о войне говорит сегодня разными языками. Автором обосновывается мысль о том, что в обществе сегодня сформировался запрос на глубокий и всесторонний анализ темы истории Великой Отечественной войны, опирающийся на исследовательский инструментарий целого ряда гуманитарных дисциплин, исследовательские практики исторической, социологической, экономической науки, теории управления и др. В статье выделено такое явление, как «Экономика Победы», в том числе какие решения, технологии и инновации определили ее конкурентные преимущества.

Ключевые слова: Наука о войне, история Великой Отечественной войны, дата начала Второй мировой войны, исследовательские подходы, «экономика Победы», героизация и дегероизация исторических событий, война как социальное явление, междисциплинарный анализ, почему СССР победил, героическое содержание эпохи.

Конференция «Великая Отечественная война 1941–1945 гг. К 75-летию Победы» в 2019 году открыла цикл научных мероприятий, которые, проходя в рамках Ноябрьских историко-архивных Чтений в Пермском партархиве, будут посвящены истории Великой Отечественной войны.

В соответствии с замыслом, данные мероприятия должны продемонстрировать достижения исторической науки и смежных с ней наук в изучении Великой Отечественной войны в ее взаимосвязи с различными событиями Второй мировой войны и другими историческими явлениями и процессами.

Хотя значительная часть докладов на конференции была выделена в группу, содержательно привязанную к истории Пермского края, но и доклады иной региональной и национальной ориентации, и доклады, представляющие более широкие контексты, тем не менее имеют также не только территориальные общие и особенные черты, определяющие их исследовательские характеристики. В этом смысле доклады конференции оказались чрезвычайно разнородными и в том числе ориентированными на исследовательские подходы, характерные для разных периодов изучения темы Великой Отечественной войны.

Наверное, такая ситуация является на сегодняшний день неизбежнойс учетом заявления одного из участников конференции о том, что, например, в Пермском крае за последние 30 лет не было опубликовано ни одной научной (не беря в расчет краеведческие и публицистические) работы, посвященной истории Великой Отечественной войны. Во всяком случае, автор данного заявления таких работ не обнаружил. Даже если это утверждение содержит некоторое преувеличение, находится оно тем не менее близко к реальной ситуации и касается, по всей видимости, не только Пермского края.

В то же время, судя по количеству участников конференции и возникшему к ней общественному интересу, как нам кажется, в России (и не только), и в нашем регионе в том числе, происходит именно сейчас и сегодня возвращение к серьезной исследовательской работе по теме истории Великой Отечественной войны. При этом инструментарий и подходы в этой работе используются свойственные разным эпохам, и зачастую наука о войне говорит сегодня разными языками.

На наш взгляд, общий подход к изучению Великой Отечественной войны в отечественной исторической и других гуманитарных науках прошел через несколько общих социально-психологических этапов.

Первый, послевоенный, можно охарактеризовать представлением о том, что Отечественная война огромна, коснулась она каждого, и поэтому «все и так все знают». Сколько-нибудь серьезный анализ и обобщение в этот период практически отсутствуют. Мы видим это и на примере источниковой документальной базы. Например, в архивах Пермского края практически отсутствуют документы 1940–1950-х гг., в которых бы суммировалась и обобщалась статистическая и фактическая информация за период Великой Отечественной войны. Сводки создаются, и динамика социальных и экономических процессов отслеживается с 1941 по 1944 год, а затем приоритеты меняются и заказ на анализ и обобщение процессов военного четырехлетия исчезает. С социальной точки зрения это объяснимо, поскольку перед обществом в этот период встают не менее сложные задачи послевоенного восстановления.

В 1960-е годы наступает этап героизации. Общественная потребность состояла в том, чтобы отдать должное поколению победителей, пока живы эти победители, во всяком случае, те из них, кто дожил до Победы, и достойно почтить память победителей погибших. Именно в 1960–1980 гг. входит в общественную жизнь страны праздник 9 мая, повсеместно строятся монументальные мемориалы и памятники, а историческая наука ориентируется на участие в создании героических мифов, в которых нуждаются и поколение победителей, и их дети.

На наш взгляд, зеркальным продолжением и частью этапа героизации стал происходивший в 1990-е – начале 2000-х гг. процесс дегероизации. Содержание процесса осталось прежним, только полярность поменялась с положительной на отрицательную. Недавно созданные мифы опровергаются, построенные мемориалы и памятники разрушаются (в ряде бывших республик СССР), а историческая наука, зачастую с неменьшим азартом и энтузиазмом, участвует в формировании новых антигероических мифов. Потребность в антигероических мифах, вероятно, испытывала та часть (или части) общества, представители которой не чувствовали себя победителями или наследниками Победы. Это, возможно, значительная часть «поколения детей победителей», пришедшего на смену «поколению победителей», разочарованная в результатах Победы, в качестве которых в том числе это поколение воспринимает окружающую социальную действительность и перспективы развития этой действительности. Не чувствовали себя победителями представители существенной части национальных элит ряда республик СССР (прежде всего, прибалтийских), а также некоторая часть элит, репрессированных в годы войны российских этносов. Но и в том поколении, которое мы называем «поколением победителей», есть заметная часть проигравших, мечтающих о реванше, – те, кто воевал на другой стороне или ее поддерживал, или сотрудничал в том или ином виде. Оппозицией в этом поколении стали и те, кто провел всю войну в лагерях и, даже будучи реабилитированным, не мог разделить славу победителей.

На наш взгляд, в «нулевые» сформировался новый этап в общественном освоении темы Великой Отечественной войны и в ее научном осмыслении. Характеризуется он, как нам кажется, стремлением собрать, сохранить и сделать доступной подлинную, исходную информацию о Великой Отечественной войне в тех объемах и формах, в которых это еще возможно. На удовлетворение этой общественной потребности работают сейчас и масштабные публикации документов, и массовый сбор и фиксация подлинных воспоминаний ветеранов войны (число которых с каждым годом стремительно уменьшается), и ширящееся поисковое движение, результатом работы которого являются могилы непогребенных тогда солдат, вскрытые объекты военной археологии, найденные и восстановленные образцы военной техники и т.д. Стремление к подлинности в отношении Великой Отечественной войны является естественной реакцией на несовершенство как героических, так и антигероических мифов, а также сложившееся на сегодняшний день в обществе ясное понимание того, как легко за счет манипуляции искусственно отобранными фактами можно героический миф превратить в антигероический, а тот, в свою очередь, – в откровенную фальсификацию.

В то же время, как нам кажется, уже сейчас формируется следующий этап общественного запроса, обращенного к истории Великой Отечественной войны. Это запрос на глубокий и всесторонний анализ и опирающееся на исследовательский инструментарий целого ряда гуманитарных дисциплин научное осмысление социальных явлений и процессов, являющихся содержанием исторического феномена, носящего имя «Великая Отечественная война». Речь идет об исследовательских практиках исторической, социологической, экономической науки, теории управления и др. Только основанное на объективных фактах и подлинных документах постепенно складывающееся понимание реальных социальных процессов может обеспечить для нашего общества адекватную, лишенную мифологической искусственности, гармоничную интеграцию в его историческую память и в повседневную практику грандиозного по значимости этапа его истории – Великой Отечественной войны.

Конференция показала, что готовности к глубокому, основанному на современных исследовательских методах, осмыслению и переосмыслению истории Великой Отечественной войны на сегодняшний день, скорее, нет. Собирая и сохраняя факты, мы еще не готовы погрузиться в суть явлений и попытаться связать разнородные факты воедино, в том числе не готовы подвергать сомнению устоявшиеся стереотипы.

Например, на одной из площадок конференции был поставлен на обсуждение вопрос о дате начала (и, соответственно, продолжительности) Второй мировой войны, основной частью которой стала Великая Отечественная война. Почему формальное объявление Англией и Францией состояния войны Германии, даже без начала каких-либо военных действий с их стороны, автоматически делает 1 сентября 1939 года точкой отсчета? А можно ли точкой отсчета считать 1 октября 1938 года, когда началась оккупация Чехословакии и войска Германии, Польши и Венгрии вступили на ее территорию, а в конфликт кроме них были вовлечены те же Англия, Франция и СССР? Нельзя только потому, что чехословаки были принуждены Англией и Францией к отказу от сопротивления? Но 14 марта 1939 года, когда Германия окончательно оккупировала Чехословакию, военные действия все-таки были (бой в городе Мистек), и от этой даты можно считать начало Второй мировой войны? Или имеет значение то, что Чехословакия сопротивлялась только 1 день, а Польша, позднее, 36 дней? Можно ли считать ключевым формальный аспект: то, что чехословацкое правительство сдалось, а польское бежало из страны, но отказалось капитулировать? А может быть, географическая точка отсчета находится не на Западе, а на Востоке? Например, датой начала Второй мировой войны, возможно, следует считать 29 июля 1938 года – когда начался военный конфликт между СССР и Японией на озере Хасан? Или 11 мая 1939 года – дату начала еще более масштабного конфликта на реке Халхин-Гол? Ведь в вышеназванных конфликтах в Европе участвовали, прежде всего, страны, чья роль в ходе Второй мировой войны оказалась второстепенной: Англия, Франция, Польша, Чехословакия, Венгрия. А в боях на озере Хасан и реке Халхин-Гол столкнулись ключевые участники Мировой войны – СССР и Япония. И именно эти два конфликта определили дальнейшее поведение этих стран в ходе войны – и в конечном итоге ее исход.

На наш взгляд, комплекс этих вопросов открывает широкие возможности для многовекторного анализа, мультидисциплинарных исследований и существенной научной дискуссии. Однако дискуссия по данной теме на конференции так и не развернулась. Единственный прозвучавший аргумент был следующим: на все эти вопросы ответ был дан в решениях Нюрнбергского трибунала, которые нельзя пересматривать. Но разве международные правовые акты могут ограничивать научный поиск? Особенно в ситуации, когда даже не ученые, а политики целого ряда стран легко эти правовые акты подвергают ревизии, пытаясь усадить на скамью подсудимых страну, которая выступала в роли прокурора на том судебном процессе?

Весь комплекс вышеназванных вопросов требует, вероятно, ответа на ключевой вопрос: что такое не с правовой, а с научной точки зрения «война» как социальное явление?

С другой стороны, от участников конференции удалось услышать и примеры, подтверждающие наличие реальной потребности в глубоком и серьезном анализе социальных процессов, составляющих основу событий Великой Отечественной войны. Например, очевидной становится сегодня необходимость глубоко и всесторонне сформулировать ответ на вопрос: что такое «Экономика Победы»? С позиций нынешнего дня совершенно очевидно, что одним из ключевых факторов Победы в Великой Отечественной войне стало превосходство мобилизационной экономики, созданной в годы войны в СССР, над моделями военной экономики большинства других стран – участниц Мировой войны. Из чего же складывалась «Экономика Победы», какие решения, технологии и инновации определили ее конкурентные преимущества?

Участница нашей конференции, являющаяся директором музея крупного промышленного предприятия, рассказала о том, как на основе скрупулезно собранных документов и воспоминаний она попыталась показать в экспозиции своего музея, как было управленчески организовано производство на этом предприятии в годы Великой Отечественной войны. И совершенно неожиданно для нее этот рассказ встретил живой интерес со стороны сегодняшней команды молодых менеджеров, работающих на предприятии. С удивлением сегодняшние управленцы нашли в организационно-структурных схемах военного времени немало решений, адекватных современной экономике, и идей, которые могут помочь в более эффективной организации действующего производства.

В качестве еще одной важнейшей составляющей «Экономики Победы» звучала тема эффективной системы профессиональной подготовки, которая позволила СССР в годы Великой Отечественной войны в короткий срок вовлечь в производство огромную массу новых кадров, обеспечив их профессиональный уровень, достаточный для качественной работы. И все эти явления масштабной военной экономики еще ждут своих исследователей.

Также в докладах на конференции прозвучали такие непростые темы, требующие глубокого осмысления, а часто – переосмысления, как: вклад в Победу бойцов трудовых батальонов; роль Русской Православной Церкви и других конфессий в жизни советского общества в годы войны; организация промышленной и гражданской эвакуации; работа системы социальной защиты в годы войны и организация образовательной деятельности; правоохранительные органы в годы войны и ряд других.

И в заключение.

Мы долго жили в ситуации простых ответов на вопросы о войне. На главный вопрос: «Почему мы победили?» наше общество довольствовалось простым ответом. Сначала ответ был: «Все и так все понимают, мы все там были». Затем ответ звучал примерно так: «Исключительный народ исключительной страны не мог не победить». В 1990-е годы ответ существенно изменился: «Победил кровавый режим, безжалостно жертвуя людьми». Сегодня ответ, возможно, звучит так: «Мы смогли победить, потому что умеем побеждать». Но такой ответ, может быть, более, чем другие, влечет за собой следующий вопрос: «Как именно мы это умеем делать?»

И мы не сможем не отвечать себе на этот вопрос, потому что это вопрос о том, кто мы (были и есть)? Именно Великая Отечественная война собрала, сгустила в коротком временном промежутке все силы и возможности народа. Народа, без преувеличения, боровшегося за выживание. Именно эта Война (слово это никогда не пишут с большой буквы, хотя это было испытанием с большой буквы) позволяет выявить и понять наиболее четко, ярко и глубоко те социальные процессы, явления, системы и подсистемы, из которых слагается уникальная индивидуальность нашего общества, нашего народа.

Изучение истории Великой Отечественной войны – это работа над самоидентификацией нашего общества.

Поэтому мы уверены, что прошло время простых ответов и приходит время глубокого осознания и сложных, но точных ответов, которые нам себе так или иначе придется давать.

Невозможно подвергнуть сомнению героическое содержание той эпохи по простой причине – мы неоспоримо победили (!) в той Великой войне. То, над чем нам предстоит работать, можно называть достоверной героической историей Великой Отечественной войны, основанной на подлинных документах и непреложных фактах.

SCIENCE ABOUT WAR

Neganov S. V.,
Director of the Perm State Archives of Socio-Political History

Abstract. This article analyzes the research approaches to the study in Russia the theme of the history of the Great Patriotic War, characteristic of various historical periods last 75 years. The scientific results of the «November Historical and Archival Readings» 2019, which opened a cycle of scientific events dedicated to this topic, are also analyzed. Based on the analysis, the author concludes that the tools and approaches to the study of the history of war are used characteristic of different eras and, often, the science about war speaks today in different languages. The author substantiates the idea that society today there is a demand for a deep and comprehensive analysis of the theme of the history of the Great Patriotic War, based on the research tools of a number of humanitarian disciplines, research practices of historical, sociological, economic science, management theory, etc. The article highlights such a phenomenon as the «Victory Economy», including what solutions, technologies and innovations determined its competitive advantages.

Keywords: The science about war, the history of the Great Patriotic War, the date of the beginning of the Second World War, research approaches, the «Victory economy», the glorification and degerization of historical events, war as a social phenomenon, interdisciplinary analysis, why the USSR won, the heroic content of the era.