Архивно-следственные дела православного духовенства как источник для изучения государственно-церковных отношений

И.Ю. Федотова, начальник
отдела НСА, ААТ и ИПС
ГКБУ «ПермГАНИ»

Советская власть определила свои действия в отношении религии и религиозных организаций, в первую очередь Русской православной церкви (РПЦ), практически с первых дней своего существования. Эта политика проводилась по нескольким направлениям: антирелигиозная пропаганда, закрытие культовых зданий, репрессии в отношении православного духовенства и активных верующих. Репрессии в отношении православного духовенства – неотъемлемая часть советской истории.

В Пермском государственном архиве новейшей истории (ПермГАНИ) находятся на хранении архивно-следственные дела более чем на 35 тыс. человек, подвергшихся политическим репрессиям в годы советской власти. Из них 348 человек – православные священнослужители (данные получены на основании базы данных «Картотека репрессированных», включающей биографические сведения из архивно-следственных дел, находящихся на хранении в ПермГАНИ). Их архивно-следственные дела являются ценным источником для изучения репрессивной политики государства в отношении РПЦ. Анализ всего массива документов позволяет проследить основные тенденции данной политики, ее особенности на разных этапах. Изучение отдельных дел дает возможность познакомиться с судьбами священнослужителей, установить, каким образом на них повлияли политические репрессии.

Кроме того, состав документов архивно-следственных дел позволяет исследовать не только вопросы, непосредственно связанные с репрессиями в отношении РПЦ, но и другие аспекты государственно-церковных отношений. Чаще всего это происходит, если в состав архивно-следственных дел входит не только «стандартный набор» документов (анкета арестованного, протоколы допросов, обвинительное заключение, приговор, документы о реабилитации и т.п.), но и другие, приобщенные к делу материалы. В качестве примера можно рассмотреть два характерных случая.

В архивно-следственных делах священнослужителей, арестованных в 1919 – 1921 гг., были выявлены документы, позволяющие изучать формирование взаимоотношений членов РКП(б) и рядовых представителей духовенства на местах. Так, в делах священника К.М. Воронцова и дьякона В.В. Дьяконова были выявлены ходатайства об их освобождении, подписанные не только верующими, но и членами партии. Коммунисты, сообщали, что К.М. Воронцов ни разу не высказывался против советской власти¹. В защиту В.В. Дьяконова выступили члены местной ячейки РКП(б), которые отмечали, что «В. Дьяконов заступался перед белыми за арестовываемых коммунистов и советских работников»².

Кроме ходатайств в архивно-следственных делах сохранились и выписки из протоколов партийных собраний, которые также свидетельствуют о поддержке арестованных служителей культа. Так, об освобождении осужденного священника Е.А. Горланова ходатайствовали не только прихожане, но и члены местной парторганизации. Вопрос об арестованном священнике рассматривался на партсобрании, выписка из протокола которого находится в деле. Члены организации признавали, что Е.А. Горланов «спас более 10 жизней наших дорогих товарищей», и ходатайствовали об его освобождении³.

Таким образом, анализ документов архивно-следственных дел позволяет сделать вывод, что на местах взаимоотношения коммунистов и православного духовенства формировались медленнее, чем на официальном уровне, и в 1919 г. – начале 1920-х гг. были еще крайне неустойчивы.

Еще один аспект взаимоотношений советского государства и православной церкви, который возможно исследовать с помощью документов архивно-следственных дел православных священнослужителей, – процесс закрытия храмов, его связь с репрессиями в отношении духовенства.

Нередко вскоре после ареста священнослужителей какой-либо церкви местными Советами принималось решение о ее закрытии. При этом следствие происходило практически одновременно с процедурой закрытия церкви. В некоторых архивно-следственных делах отложились документы, позволяющие проследить этот процесс.

Примером может служить архивно-следственное дело священнослужителей Свято-Троицкого храма г. Молотово (ныне Мотовилихинский район г. Перми). Осенью 1935 г. были арестованы члены «контрреволюционной группы» при этом храме: четыре священника (П.В. Конюхов, А.П. Дроздов, П.А. Казыльский и В.П. Трухин) и два дьякона (И.И. Мальгин и Н.М. Шаромов), церковнослужители и «активные верующие» (рабочие и служащие г. Молотово и г. Перми, две бывшие монахини)⁴.

В деле содержатся спец-записки, направленные начальником Пермского сектора НКВД Л.Г. Лососом в УНКВД по Свердловской области, заметки, опубликованные в газете «Молотовский рабочий», и выписка из протокола заседания Президиума Молотовского городского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов от 1 декабря 1935 г. Спец-записки позволяют установить, когда началось расследование по делу «контрреволюционной группы» и как оно протекло⁵. Публикации в «Молотовском рабочем» помогают понять, как проводилась кампания по закрытию Свято-Троицкого храма⁶. Согласно выписке из протокола заседания Совета, основанием для принятия решения ходатайствовать о закрытии храма послужило нарушение церковным советом договора на аренду здания храма, использование его «для деятельности контрреволюционной монархической организации» и учет требований трудящихся г. Молотово⁷. Анализ документов архивно-следственного дела позволяет сделать вывод, что арест священнослужителей Свято-Троицкой церкви послужил поводом для начала кампании по закрытию храма.

Таким образом, рассмотрение архивно-следственных дел православных священнослужителей свидетельствует, что они содержат многоаспектную информацию и могут быть использованы как источники для изучения не только репрессий в отношении духовенства, но и других вопросов взаимоотношений советского государства и РПЦ.

___________________________
¹ ПермГАНИ. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 11084. Л. 22–24 об.
² ПермГАНИ. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 11088. Л. 6, 8.
³ ПермГАНИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 11357. Л. 21 – 21 об.
⁴ ПермГАНИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 8911. Т. 1. Л. 6–6 об., 34–34 об., 43–43 об.
⁵ ПермГАНИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 8911. Наблюдательное дело. Л. 2, 5, 26.
⁶ ПермГАНИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 8911. Т. 2. Л. 216–218.
⁷ ПермГАНИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 8911. Т. 2. Л. 220