С. В. Неганов
Директор Пермского государственного архива
социально-политической истории
НАУКА ВОЙНЫ.
УЧИЛ ЛИ КТО-НИБУДЬ УРОКИ?
Проходящий в рамках Ноябрьских историко-архивных чтений в Пермском партархиве цикл научных мероприятий, посвященных Великой Отечественной войне, в 2020 году продолжила международная научно-практическая конференция «Изучение истории Великой Отечественной войны: источники, методы исследований и результаты. Итоги научно-исследовательской деятельности к 75-летию Победы».
Название и содержание конференции не просто посвящало ее большому юбилею, но и обозначало основную задачу: попытаться подвести некоторые итоги научно-исследовательской деятельности по обозначенной теме за 75 лет, прошедших после изучаемых событий. Именно эта задача представлялась наиболее актуальной по итогам состоявшейся в рамках Ноябрьских Чтений ранее – в 2019 году – конференции «Великая Отечественная война. 1941–1945 гг. к 75-летию Победы».
Нам кажется, что со своей основной задачей конференция 2020 года справилась. Безусловно, на конференции не произошло полного и исчерпывающего подведения итогов исследовательской деятельности по теме Великой Отечественной войны, однако основные ее черты и зримые результаты были обозначены. В ходе конференции на конкретных примерах состоялось рассмотрение вопросов источниковедческой базы, обобщение историографии, систематизация методов исследований, обсуждение форматов популяризации и репрезентации исследовательской и архивной информации по рассматриваемой теме. Это рассмотрение, на наш взгляд, показало, с одной стороны, большой объем работы, проделанной за истекшие три четверти века, а с другой – в значительной степени подтвердило предположения, высказанные нами в статье, предваряющей сборник материалов предыдущей конференции 1. Повторять эти мысли в данном случае нет необходимости, но основная их суть сводилась к наличию у некоторой части нашего общества обманчивого представления о том, что история Великой Отечественной войны по большей части изучена, что проблемные вопросы в основном нашли ответы и исследовательская деятельность в рамках данной темы не имеет серьезных перспектив. Ошибочность этого мнения была ярко продемонстрирована в ходе конференции 2020 года, а материалы, публикуемые в данном сборнике, служат убедительным тому подтверждением.
Но, как всякое содержательное научное мероприятие, конференция 2020 года, подтвердив правомочность заданных вопросов, а частично дав на них ответы, в то же время послужила основой для формулирования новых вопросов. К сожалению, конференция проходила с преобладанием дистанционного формата общения, что обуславливалось известными мерами по противодействию распространения коронавирусной инфекции. Однако дискуссии в ходе конференции неизбежно возникали как в интернет-эфире, так и в кулуарном (в том числе он-лайн) общении.
Важный вывод, который, по нашему мнению, можно сделать на основе прозвучавших докладов и обсуждений, связан с тем, что наибольший дефицит исследовательской деятельности обнаруживается в отношении анализа состояния общества и общественных процессов предшествовавших Великой Отечественной войне, процессов происходивших в ходе нее, а также тех, что стали ее следствием. Но именно эти вопросы, как следует из содержания многих выступлений на конференции, являются ключевыми для понимания рассматриваемого масштабного события. Важное мировоззренческое значение указанных вопросов, повышая их актуальность, в то же время в немалой степени затрудняет их исследование.
Однако и проигнорировать эту ключевую для рассматриваемой темы проблематику, на наш взгляд, невозможно по следующим причинам. Каждое новое поколение проходит тот же путь, что и предыдущее, в осознании окружающего мира и своего места в нем. И в том числе каждое новое поколение отвечает для себя на вопрос «что есть Родина?». Что, на наш взгляд, применительно к категории «поколение» синонимично вопросу «что есть я?». И в этом смысле Великая Отечественная война, только как одно из наиболее ярких событий в биографии России, всегда будет обеспечивать конкретность и практичность этого вопроса. Отношение к Великой Отечественной войне только как к прошлому, как к истории – рискованно, так как ситуация, которая потребует мобилизации всего общества, не только может, но и обязательно повторится.
Так было всегда в истории.
А будет ли это война или другой вызов национального или глобального масштаба – это детали. И мы не можем, как дети, верить в то, что все неприятности остались в прошлом.
И тогда нам понадобится знать, понимать и уметь все то, что мы (другое поколение до нас) знали, понимали и умели тогда, отвечая на вызовы той Великой войны.
День Победы в этом смысле не просто повод для радости и гордости за свой народ, за свою страну, это – прежде всего повод соотнести себя в индивидуальном и социальном плане с тем временем и убедиться в том, что «можем повторить».
Огромный масштаб Великой Отечественной войны как события в жизни общества делает ее и ключевой темой в проблематике национальной самоидентификации народа России. Практическим и инструментальным можно считать утверждение о том, что Россия как страна существует до тех пор, пока ее народ уверен в том, что «можем повторить». Если можем повторить победу в столь масштабном социально-историческом кризисе, можем справиться с таким колоссальным, не только военным, но – социальным вызовом, каким стала Великая Отечественная война, то общество способно справиться и с любыми иными вызовами.
В этом смысле неоценимое значение приобретает объективный детальный анализ того, благодаря чему, собственно, удалось справиться с этим историческим вызовом. И похоже, что системный подход к такому практическому анализу отечественной науки еще только предстоит сформулировать. Тем не менее приступать к этому, на наш взгляд, возможно и необходимо.
Одна из дискуссий, возникших в связи с конференцией, развернулась вокруг того, как с научной точки зрения корректно именовать нашего противника в Великой Отечественной войне. Термины часто имеют ключевое значение для определения предмета исследования. «Немцы»? Но война не сводилась к межэтническому противостоянию. А сотни тысяч советских граждан, будучи этническими немцами, тем не менее каждый на своем посту делали все необходимое для Победы. «Германцы»? Такое предложение основывалось на том, что с СССР вело войну государство под названием «Третий Рейх германского народа». Но в коалицию, солдаты которой убивали наших граждан на нашей земле, входили и другие государства. Итальянские, венгерские, румынские и другие воинские части невозможно выделить из общих боевых действий и единой логики войны. «Фашисты»? Но разве танк может быть «фашистским»? Железный агрегат не может стать носителем идеологии. Или все-таки может, если этим агрегатом управляют люди, действия которых определяет эта идеология? Но за этим неизбежно следует вопрос о роли и значении идеологии в рассматриваемых исторических событиях. Если действия (включая победы и поражения) стороны нашего противника в немалой степени определялись идеологией, то в какой степени идеология влияла на социальные процессы, определявшие победы и поражения нашей стороны? Справедливо ли утверждение о том, что Великая Отечественная война была войной идеологий, в отличие от большого разнообразия других войн (в Европе, Азии, Африке), входящих в собирательное понятие «Вторая мировая война»?
Одна из точек зрения по этому вопросу может выглядеть следующим образом. Для русского человека война – это тяжелый непростой труд. И этот труд – коллективный. Победить можно только сообща. Поэтому из госпиталя часто рвались не просто на фронт, а в «свой» полк, «свою» роту, «свой» взвод. В этом смысле крайне актуальны оказались ценности социализма – коллективизм, уважение к труду и представление о том, что труд является в первую очередь обязательным условием успеха (не хитрость, не расчет, не удача и т. д.). Возможно именно эти ценности обеспечили конкурентное преимущество советской армии над армией противника во время Великой Отечественной войны? И именно неотъемлемая необходимость такого преимущества делает эту войну идеологической – сражались не страны, а идеологические системы. Их отличия – были условием победы или поражения.
По мнению большинства современных исследователей, фашизм как особый (патологический) способ самоосознания общества в каждом конкретном случае был ответом на возникшее ранее болезненное, кризисное состояние общества. Прежде всего в странах, появившихся на осколках Германской и Австро-Венгерской империй (включая и Италию). Фашистский выбор в результате привел к краху все страны, зараженные им. В иных случаях в неагрессивном варианте фашизм консервировал и тормозил развитие общества, как в Испании.
Таким образом, идеология может рассматриваться как способ самоопределения общества в зависимости от объективных вызовов окружающей действительности. Выражение идеологии общества, ее артикуляция в этом случае способствуют развитию общества в том или ином направлении и ускорению социальных процессов (как прогресса, так и регресса). Пропаганда и просвещение укрепляют общество и продвигают вперед по избранному идеологическому пути. Сложившаяся национальная идеология доминирует в общественном сознании, оставляя на его периферии место и любым другим (маргинальным) идеологиям. Она же поддерживается государством, чья задача – быть адекватным мнению большинства.
Можно с уверенностью сказать, что в Советском Союзе социальной группой, в наибольшей степени аккумулировавшей и в наибольшей степени воспроизводившей потенциал советской идеологии, стала молодежь – поколение, родившееся после Революции и воспитанное советской школой. У данной социальной группы моральные и ценностные установки, сформированные на основе советской идеологии, не подверглись естественной эрозии, связанной с социальной практикой, и степень самоотвержения, необходимая для преодоления глобального вызова той войны, у советской молодежи была максимальной. Для описания и анализа этого социального явления могут рассматриваться многочисленные социальные образцы, такие как подвиг Зои Космодемьянской, а также многочисленные произведения духовной культуры, такие как стихотворение Ярослава Смелякова «Судья». Моральный эталон, сформированный данной социальной практикой, безусловно, сталв свою очередь, одним из существенных факторов, определивших высочайшую степень социальной мобилизации ради Победы. И в то же время он содержит огромный потенциал социальной мобилизации в любых новых кризисных ситуациях. Конечно, в случае, если этот эталон будет являться гармоничной частью национальной идеологии сегодняшнего и завтрашнего дня.
Но все представленные концепты нуждаются в критическом осмыслении и разностороннем исследовательском подтверждении. В качестве еще одного вопроса, требующего анализа с точки зрения социальных процессов, прозвучал вопрос о том, есть ли «тайна неготовности к войне» или «почему Сталин верил, что Гитлер не нападет на СССР»? Может быть, и не верил? И готовность, может быть, была? Точнее, уверенность в том, что к войне готовы. А разгром РККА летом 1941 года, возможно, связан с тем беспорядком и отсутствием дисциплины во всех формах и видах, во всех отраслях и экономики и формированиях армии – который был одним из существенных наследий Великой русской Революции, а для многих – ключевым пониманием наступившей «свободы»? Этот тотальный бардак 1920-х, с которым общество начало справляться в 1930-е, в ходе аграрной и индустриальной реформ, отнюдь не был искоренен к началу большой войны. Идеологически сильная «революционная» армия в буденовках хорошо знала, за что будет сражаться в будущей войне, но плохо представляла, как это будет делать и уж тем более не понимала, как к этой войне готовиться. Умение сражаться было завоевано затем четырьмя годами тяжелого ратного труда. И результаты этого умения детально проанализированы военной наукой.
Но не является ли само по себе наличие вопроса о неготовности к войне свидетельством отсутствия и сегодня достаточно глубокого понимания в науке ситуации «готовности»? Что такое «готовность» к войне в условиях определенных социальных и экономических процессов?
Анализ ситуации «предвойны» в контексте последующих событий и в перспективе долгосрочных социальных процессов представляется важным направлением разносторонней исследовательской деятельности, имеющей в том числе и практический, прикладной аспект.
Одним из направлений дискуссии в отношении «предвойны» может стать следующий прозвучавший в обсуждениях тезис: чтобы не допустить большой войны, нужно быть к ней готовым, чтобы быть к ней готовым, нужно сражаться на войнах малых. Иными словами, неоценимый опыт для Победы в Великой Отечественной войне дали Советской России участие в войне в Испании (использование авиации и танков), в Финляндии (специфика зимней войны), на Халхин-Голе (тактика, согласование действий родов войск) и т. д. В свою очередь, возможно, уверенность Гитлера в слабости и недостаточной боеспособности СССР спровоцировала войну и идею блицкрига, а убедительная демонстрация силы могла бы его остановить.
В этой связи, возможно, важным для осмысления является утверждение о том, что только постоянное убедительное повторение себе и другим слов, написанных советским солдатом на стене Рейхстага: «…можем повторить…», является надежной гарантией мира.
Масштабность дискуссии в рамках вышеозначенных тем, как нам кажется, позволяет достаточно обоснованно исходить из того, что опыт Великой Отечественной войны – не может рассматриваться только на основе суммы опытов других войн, он представляет собой иное качество социального явления под названием «война». И «Великой» эта война является не только по масштабам, но и по социальным последствиям. Качественно иная, она так же качественно изменила общество, став сильнейшим фактором, определившим формирование нового сообщества, нового народа.
Проблематика связанных с Великой Отечественной войной социальных процессов и явлений, которых мы коснулись в данной статье, представляется нам гораздо более обширной и многообразной, чем совокупность тем и вопросов, прозвучавших в докладах и обсуждениях на прошедшей конференции. В то же время мы уверены, что как сама прошедшая конференция, так и публикуемые в настоящем сборнике ее материалы послужат достойной основой для глубокого и многовекторного научного поиска в рамках важнейшей для нашего общества темы истории Великой Отечественной войны.
1 Неганов С. В. Наука о войне // Ноябрьские историко-архивные чтения – 2019 г. Материалы научной конференции «Великая Отечественная война. 1941–1945 гг. К 75-летию Победы» / Под ред. С. В. Неганова – Пермь, 2020. С. 3–8.