2 января 1954 г.

Как я и догадывался, письмо пришло насчет квартиры. Одно пишет Зина и второе – от Галкиной из Москвы. Она предлагает нам освободить комнату и даже хочет перевести ее на имя Галкина. А потом будто бы приедет жить в Молотов и сама. Ну, это, конечно, «утка». Никогда она квартиру в Москве не бросит. Тут же был конверт с обратным адресом на «Москва, 61» до востребования. Вот это меня и интересует. Она, видимо, боится, что письма и деньги я ей пересылаю на домашний адрес. Видимо, не хочет, чтобы об этом деле знали остальные ее родные и соседи по квартире. Это надо будет учесть – может, и пригодится.

Написал письма Зиночке и Боре и ответ на письмо в Москву. Пишу, как провел Новый год. Встречали его в гостинице. Притащили ветку от сосны, сделали к ней крестовину. Повесили игрушки, которые я купил для Бориса. Навесили шплинтов, шайб, гаек, прокладок, шайб Гровера и т.д. Поставили две парафиновые свечи.

В 10 час. вечера начали встречать Новый год, напились водки; закуска была неважная: огурцы, помидоры, капуста, селедка, колбаса, сало. Но и этого хватило. Жаль все-таки, что пришлось встречать Новый год раздельно с семьей, а тем более не вместе с Зиночкой.

На другой день снова выпили утром, а вечером сходили в кино. Смотрели «Франц Шуберт», но картина очень скучная и мне не понравилась.

Денег издержал не так-то уж много. Вообще, в этот раз у меня все будет с деньгами хорошо. Поджигателей^[1] на пьянку, вроде «вьетнамца», нет, а поэтому деньги все идут только на питание, ну, да изредка на книги. Ребята достали одну пару лыж, и сейчас будем по очереди на них ходить в лес и поле.

Сейчас пока перестану читать книги, пусть голова отдохнет. Буду заниматься только автобиографией.

Работы все еще нет.

Я на две книжки: «Рассказы» Кнорре и «История одного взрыва» Охотникова – выменял у Гриши книгу «Даурия» на украинском языке. Пусть она хоть как память останется. Насчет поездки в Киев еще не решил. Посылал им в Новый год поздравительную телеграмму.

Д. 16. Л. 57 об. – 58 об.

5 января 1954 г.

Работы все нет. «Мушка» начала было отмирать, но позавчера Гриша высказал такой лозунг: «Мушки – вместо масла», и мы его все поддержали. Это расшифровывается очень просто: кто проиграется, тот – естественно – не может брать на завтрак масло, раз уж эти деньги проиграл. Но это у нас звучит гораздо скромнее, чем когда-то был лозунг в Германии: «Пушки – вместо масла». Мы более скромные.

3-го числа приехал Раппопорт и в тот же день уехал, так как ему еще надо было заехать на рекламацию в Сухолесы, а уже оттуда он поедет в Молотов. Послал с ним Борису пластмассовые игрушки с елки и фонарик.

Вчера ходил на лыжах. Нашел станцию Станишевку. Был в лесу. Очень хорошо прошелся, а потом с удовольствием пообедал. Еще когда-нибудь в другую сторону на лыжах схожу. Все же это развлечение будет.

Пришел перевод с завода, но денег на почте пока нет, так что я их и не получаю.

Д. 16. Л. 58 об. – 59.

8 января 1954 г.

Деньги получил. Записался в библиотеку, уже успел прочитать «Большое искусство» Панферова и «Судьба открытия» Лукина. Ходил еще раз на лыжах, но в другую сторону. Все-таки как хорошо в лесу. Сосны все стоят, как серебряные, покрыты инеем. И всюду еще попадаются окопы, оставшиеся от войны. Много же крови было пролито в этих лесах.

Вчера смотрели с ребятами кино «Слуга двух господ» – очень понравилось.

В «мушку» не играем, я свои карты сжег – они стали уж очень старые, а другие никто не покупает. Ну, и я тоже больше их брать не хочу.

Записываю на память одну выдержку из книги:

«Разве я бы смог лежать с ней в постели, если бы любил другую. Ведь это хуже проституции: целовать меня и думать о другом»

Панферов («Большое искусство»)

Очень правильная мысль высказана этими словами: так быть не должно.

Работы все еще нет, а до конца командировки остался только месяц. Чтоб не забыть, записываю новые для меня сказки^[1]:

1. Положение хуже губернаторского (ребенок)

2. Длинная лестница (шпалы на ж/дор[оге])

3. Свет потух (автомашина без света)

В общем, полезно их запомнить.

Д. 16. Л. 59 – 59 об.

11 января 1954 г.

С сегодняшнего дня начинаю другой образ жизни. Обязательно буду ходить завтракать, пораньше ложиться спать и раньше вставать. Цилиндры привезли. Со среды, наверное, начнем работать. Да уж и пора, а то совсем обленились. В субботу ездили в баню, и потом получилась двухдневная раскрутка, так [что] только сегодня еще очухались.

Смотрел кино «Свадьба с приданым». Купил опять много новых книг.

Д. 16. Л. 60.

16 января 1954 г.

Позавчера начали работу, но только успели подготовить к съемке два ц[илинд]ра. На другой день был сильный ветер и пурга, мы только расконсервировали «горшки». А сегодня вообще на улице творилось что–то невероятное: ветер, снег с песком, в нескольких метрах ничего не видно. Опять ничего не сделали. Что уже будет в понедельник, но на той неделе постараемся заменить все привезенные ц-ры.

Получил письмо от Даньшина из Прилук и от Арсентия из Молотова.

Получили пропуска для свободного хождения по гарнизону, а то за последнее время патрули стали что-то здорово цепляться. Из Москвы пришло письмо от Галкиной, она в нем уже ругаться начала. Грозится все бумаги переделать на Галкина. Посмотрим, что дальше получится. А вообще-то опять суды начнутся, это уже наверняка.

Сегодня видел очень интересный сон, даже запишу его для памяти:

Почта. Я пришел за письмами. Мне какой-то мальчишка дал открытку, но что на ней написано, непонятно. Тут же фотокарточка Бориса. Отдельные листы от журналов. Конфеты круглые, как драже. Три конфетки шоколадных. Это будто бы послал мне Борис. Я стал ругаться, что посылка распечатана, и что из нее что-то украли. Тогда мальчик расплакался и принес еще несколько шоколадных конфет. Я взял их и вдруг…

Оказался дома в Новой Деревне. Зашел в сени, на полке лежит Рудка, он болеет. Тут же много газет, опущенных почтальоном в щелку в стене. Я стал выбирать последние газеты и…

Очутился дома. Меня встретила Зина, но не очень ласково. У нас оказались Клавка и еще какая-то девчонка. Стали ложиться спать. Места на кровати мало. Я стал ложиться к Зине, а оказался на Клавке. Она лежит животом вниз. Вдруг Зина и говорит: «Ты ноги-то раздвинь, ему удобней будет лежать». Та так и сделала. И я тут вроде уже к ней и пристраиваться начал, а она и я в трусах. Вдруг Зина подвинулась, я стал перелезать к ней и… проснулся.

Проснулся, лежу вниз животом и, действительно, все у меня в таком состоянии, как во сне на Клавке.

Вот это сон. К чему он?

Д. 16. Л. 60 – 61 об.

17 января 1954 г.

Что я за человек – так и не могу понять. Ночью мучаюсь бессонницей, а утром встаю рано с большим трудом, все хочется подольше поспать. И все это получается из-за того, что я очень много вечером думаю о неприятности с квартирой, о том, что я буду говорить на суде и куда пойду жаловаться дальше, если суд будет не в нашу пользу.

Ну, еще о том, как с Зиночкой встречусь, что мы с ней говорить будем, как она ко мне отнесется и т.д. и т.д.

Сегодня получили телеграмму о том, что командировка нам продлена по 12-е февраля 1954 г. Это значит, что отсюда мы должны выехать 8-го числа. А я даже 6-го выеду. Чтобы в Киеве один день пробыть.

Послал письма Зине и Ивану Левченко.

Д. 16. Л. 61 об. – 62.

22 января 1954 г.

Вчера приехал Раппопорт и сообщил мне такую новость, что Зиночка на меня обижается, почему я ей не пишу письма. Вот уж это с ее стороны неправильно. Мы же с ней договорились, что письма будем писать только ответные, а я ей послал письмо 3-го января, а ответа до сих пор еще не получил. Так что даже одно внеочередное послал и обижается она на меня напрасно.

Недавно Николай Иванович принес пол-литра спирта. Мы его с ребятами выпили, а потом пошли в кино смотреть «Неаполь – город миллионеров». Непонятно только было одно: ведь у нас у самих таких плохих картин много, для чего еще такое «дерьмо» было в Италии покупать.

Читаю «Книгу для родителей» Макаренко – хорошая и полезная штука.

Сегодня утром опять сцепился с Яшей ругаться. Больно уж он бойкий и знающий в организации производства и так и не может понять, что здесь не завод, а в/часть. [Яша] обвиняет во всем нас с И.П., что мы не можем добиться машин, что мотористы плохо работают и ему все приходится делать самому. И вот я вывел такое заключение, [что] больше в организационно-технические вопросы вмешиваться я не буду, а буду работать строго по своему заданию.

Вот тогда и посмотрим, больше или меньше придется ему работать. Хоть спокойней буду себя чувствовать, не буду ходить в штаб и спорить там из-за машин.

Вчера здесь разбилась одна машина, но весь экипаж, к счастью, остался цел. Кино «Тени» и «Вернись в Сорренто».

Д. 16. Л. 62 – 62 об.

24 января 1954 г.

Наконец-то получил письмо от Зиночки и Бориса. Как я и думал, она, видно, не получила от меня письмо, которое я послал 3-го января. Но куда оно, интересно, делось? Здесь оно задержаться не могло. Видимо, уже там, в Молотове, где-то затерялось. Приеду – постараюсь разобраться. Написал ей сегодня же ответ и послал его (только число написал 25/I-54).

Зинка, милая, скоро-скоро я уже тебя увижу. Жду – не дождусь этого дня.

Д. 16. Л. 63.

25 января 1954 г.

Начали делать 75-ю. Работа началась хорошо, что дальше будет. Получил письмо от Левченко. Пишет, что когда я приеду домой, он придет ко мне выпить за Новый год.

Хорошо, пусть приходит, только не в первый день моего приезда. В этот день я хочу быть только с одной моей любимой Зиночкой.

Д. 16. Л. 63.

26 января 1954 г.

Остался еще один «горшок». Работать очень холодно: t = -23°С.

Д. 16. Л. 63 об.

29 января 1954 г.

Вчера ездил в баню в город и там попутно выполнил заказ Арсентия – купил ему сосок.

Все еще стоят холода: t = -27°С.

Кино «Остров страданий», но не пошли, неохота даже из гостиницы в такой мороз выходить.

Д. 16. Л. 63 об.

30 января 1954 г.

Каждую ночь вижу свою Зиночку во сне. Причем, всегда в таких случаях, как бы я желал видеть ее наяву. Видимо, не зря я так сильно [п]о ней скучаю. Между прочим, сегодняшний сон оказался для меня не очень приятным. Вот его содержание:

Я приехал домой. Нас с Зиной, отцом и матерью пригласил к себе в гости Володька Воробьев. Мы пришли к нему рано, еще никого у них нет. А я Зиночке привез подарок – коробку с набором духов. Отдал их ей, она стала ее раскрывать и уронила флакон на пол. Все духи пролились, [так как] флакон разбился. Пришли какие-то две девчонки. Сели за стол. Зина – очень расстроенная. Я позвал ее сесть со мной рядом, а она мне ответила: «Иди ты к …… ..….» - и покраснела. И я в этот момент… проснулся.

Плохой сон, но я верю в то, что этого не получится. Ведь все, что видишь во сне, всегда бывает наоборот. Сегодня И.П. уже уезжает в Молотов. Через 6 дней поеду и я.

Д. 16. Л. 63 об. – 64.

1 февраля 1954 г.

Сегодня обкатал машины 91 и 89. Осталась еще одна 75-я. Это значит, что 5-го числа я отсюда уже уезжаю домой к своему сыну и милой Зиночке.

Д. 16. Л. 64.

3 февраля 1954 г.

Комната все пустеет и пустеет. Вчера уехал Н.И. Нас осталось всего только три человека, да и я уже через 2 дня тоже уезжаю.

Сегодня получил письмо от Зиночки. Пишет, что дома все в порядке. Только Борис что-то хуже учиться начал, ну, приеду домой, так сам с ним разберусь. В общем, поедем домой так, как задумали, я – раньше, и жду Яшу в Киеве. Потом от Киева уже едем вместе.

Интересно, как меня в этот раз Зиночка встретит, а я ей опять все-таки постараюсь какой-нибудь подарок купить. Пусть хоть ей радость будет. В Киеве хочу остановиться у Миши. Жаль только, что никуда, вроде театра или музея, сходить не придется. Просто я так одет, что идти мне будет не в чем. Но я думаю на следующий раз одеться почище.

Д. 16. Л. 64 об.

8 февраля 1954 г.

Сегодня утром в 9⁵⁰ час. мы выехали из Киева. В Киев я приехал 6/II-54, остановился у Миши. Два дня бегал по магазинам, все искал эти фарфоровые статуэтки. Но хороших нашел мало. В общем, все равно кое-что купил. В Киеве много продают свежемороженых фруктов в коробках: абрикосы, сливы, виноград. Есть также много лимонов.

Вечером, как уж и водится, пришлось выпить. Причем, я тоже водки покупал. Приходил Сеня и Вовка со своей девушкой. Вторую ночь я спал вместе с Яшей уже на вокзале. Чемоданы сдавали в камеру хранения.

Д. 16. Л. 65.

9 февраля 1954 г.

Утром уже были в Москве. Решили здесь не задерживаться. Билеты закомпостировали еще в поезде в общий вагон, но потом я их перекомпостировал на плацкартный.

В Москве походили по магазинам. Купил там шаль за 83¹⁰ руб., лент для Грани и Алевтины. Грибочков пять килограмм отхватил. Денег осталось на дорогу мало. Искал, что бы купить в подарок Зине, но ничего хорошего не нашел. Пришлось взять ей духи «В полет». Ничего уже не поделаешь. Пили только пиво. Водки с самого Киева в рот не берем. Вместе с нами в поезде, только в другом вагоне, едет Женя Дудин, поговорил с ним немного, но куда он ездил не спросил.

Д. 16. Л. 65 – 65 об.

11 февраля 1954 г.

Приехал домой. Зиночка встретила меня хорошо. Дальнейшие записи будут в этой тетради. Мой вес после командировки – 61,1 кг.

Д. 16. Л. 17 об.

***

Утром приехали в Молотов. Меня встретили Зиночка и Шура. Доехали все благополучно. Сходил в баньку, вечером немного выпили. И вот уже эту ночь я сплю дома. Все дальнейшие записи будут в основном дневнике. Опять до следующей командировки. А потом в этой тетради опять начну писать. Для интереса записываю сон, который я видел, когда спал последнюю ночь в поезде. Вот он:

Дом вроде профилактория. Полянка. Я, Яша, Васька Ляка с какой-то девчонкой сидим и пьем пол-литра водки прямо на полянке. На закуску – банка килек. Водки не хватило. Я должен идти купить. Пошел за деньгами. Вдруг в дверях комнаты показалась Зина. Я одел валенки, и мы пошли с ней домой в Новую Деревню.

Встретился какой-то знакомый. У него нет жены. Я остановился, Зина ушла. Подошла какая-то баба [и], чтобы не мешать разговору, я пошел домой.

Двери на замке. Вышел на улицу. В окна видно, что в квартире внизу ходит какая-то девчонка. Я снова зашел во двор. Двери уже открыты. В доме сидит милиция с шашками наголо. Какие-то ребята, отец. Я понял, что это воры – отец не велел ничего с ними говорить. Показали девчонку – она оказалась знакомая. Я пошел с ней вверх. На полу лежит моя неродная мать, она, видимо, мертвая. Я стукнул девчонку по голове и сказал: «К кому это ты выдумала воров привести?» Взял ее за лицо, а она мне укусила руку и я… проснулся.

По просьбе Левченко я искал в Киеве пластинку Утесова «У черного моря», но нашел только слова (и то лишь начало) этой песни:

Я знаю тот город, где плыл и тонул,

Где на берег выброшен счастьем.

Я знаю тот воздух, что с детства вдохнул

И вдоволь не мог надышаться. – 2 раза

У Черного моря……. и т.д.

Но где купить пластинку – не знаю.

В общем, дальнейшие записи в основном дневнике.

Д. 16. Л. 65 об. – 66 об.

15 февраля 1954 г.

Сегодня отчитался. Все хорошо. Даже еще мне 52 руб. с завода осталось. В цехе работа уже появляется, но еще мало. Приходится еще раз съездить. Завтра уже мне, наверняка, новая командировка будет готова. Полцеха старых рабочих перевели в другие цеха. В ОТК и то многих не стало. В общем, дела неважные.

Отпуск мне назначен на март месяц, но я думаю, что пойду уж не раньше мая. В общем, будет по-моему.

Витьку Козлова «хватил» паралич. Половина тела у него парализована. Лежит дома. Завтра постараюсь к нему зайти. Вот какие могут быть случайности в жизни. На вид совсем здоровый парень, а что получилось. Ну, у него, видимо, сердце слабое было, из-за этого и получилось. А в остальном в цехе все по-старому. Между прочим, меня опять выбрали в цехком на старую работу. Приеду, так уж тогда за работу возьмусь.

Зиночка в этот раз хочет сделать нашу свадьбу – в церкви обвенчаться. Ну, я очень-то и не противлюсь, схожу, обвенчаюсь, а потом небольшой пир устроим. В общем, постараемся все это дело обделать до моего отъезда.

Д. 16. Л. 17 об. – 18.

16 февраля 1954 г.

Дал почитать книги Левченко:

Лыньков «Незабываемые дни»

Бубеннов «Белая береза»

Черносвитов «Мелкое дело».

Д. 16. Л. 66 об.

22 февраля 1954 г.

Все, что случилось за последние дни, я дома записать не успел, и пишу об этом уже в вагоне поезда. А произошло много интересного. Во-первых, я с Зиной ходил в церковь и обвенчался по всем законам. Но, хотя она к этому делу и давно готовилась, а почти ничего у нее готово не было.

В пятницу еще утром у нее не было белого платья, а днем за какие-нибудь 3-4 часа она сумела купить материал и дома Ольга сшила ей венчальное платье. Венчаться ходили вечером.

С нами были Аня, Шура, Яшка и Сашка Погудин с Надей. Все были одеты нормально, и нашу свадьбу зрители сочли как самую богатую в этот день. После венца ушли к нам и выпили литр водки. Праздник уже назначили на следующий день. А в заводе я фактически считаюсь уже уехавшим в командировку. В субботу у нас собрались гости. Причем, среди них был и наш Борис Петров из цеха. Стол был оборудован замечательно. Разные закуски и кушанья так были красиво оформлены, что все были довольны. Это все было сделано благодаря умению Ани сервировать стол. Был баян, приемник. Пели, пили, танцевали, веселились. Только вот мать с отцом обиделись, что я им не сказал о своем венчании.

Ну, и у нас с Зиной ссора получилась. Я разбил рюмку, а она стала ругаться. Ну, я тут и разнервничался, да так, что даже спьяна расплакался. И на своем венчальном платочке такие слова написал: «В этот платок я плакал второй раз в жизни. 20 /II-54». Но куда он делся, я сейчас даже и не знаю. А потом еще из-за Анки с Яшкой связался. Он начал на нее махаться, а я его уговаривал, уговаривал, да и дал хорошенько, что он даже упал. А потом выгнал его из квартиры. Так он часа в три ночи ушел домой пьяный, но все прошло благополучно. А ведь дурака дорогой могли раздеть и часы золотые снять. Но хорошо, что все кончилось хорошо.

На другой день я встал поздно и уехал покупать рюмки, но дешевых не нашел. Зашел к Сашке, пригласил их снова к нам. Главное, адрес ихний не помнил, а искал по улицам их дом, только по памяти и нашел. Днем снова собрались у нас. Татьяна привезла мне другой плацкарт в 7-й вагон вместо 9-го.

Все началось хорошо, а кончилось опять плохо. Зина стала пить не в меру. Стала дурачиться, т.е. пустилась в пляс с задранным платьем. Я ее вначале все уговаривал, а потом решил закрыть ее в маленькой комнате. Толкнул ее туда, тут ввязалась Анька. Я опять стукнул стаканом с вином об пол, ну, и началось. Снова разнервничался, ушел в кухню. Меня стали уговаривать и успокаивать. И главное, Сашкина Надя подошла успокаивать. Анка и на нее, и на меня набросилась. Вступился Сашка. Она и на него накричала. В общем, получился такой шум, что все сразу же ушли домой. Остался только один отец. Да и он тоже через некоторое время ушел. В общем, во время этой свадьбы я многих обидел, на всех накричал, а почему, и сам не знаю. Хорошо, что хоть Петрова в это время у нас не было.

За два дня мы выпили 18 пол-литров водки, корчагу вишневки, ящик пива и ящик воды. На это дело издержали 500 рублей (это кроме вишневки и закусок) В общем, свадьба вышла на славу, только вот очень жаль, что эти ссоры получились. К вечеру мы с Зиночкой помирились и расстались по-хорошему. Но в данном случае мы оба были виноваты.

Теперь у меня и кольцо, и крест венчальные есть и, думаю, что жизнь дальше пойдет хорошая. А эти ссоры постараемся забыть.

Еду я сейчас без командировки. Я ее 20-го числа отослал письмом Ширинкину. Если он ее получит и сумеет отметить, как я просил, то у меня получится очень хорошо. Если же она по случайности затеряется, то это будет хуже. Но, думаю, что все пройдет благополучно. Денег у меня с собой много. Зина, кроме командировочных, еще 200 р. на крепдешин дала. А дорогой я их почти держать не буду. Водку не пью, а только пиво уничтожаю.

В этот приезд я, между прочим, сам убедился, что у нас в городе есть еще грабежи. В четверг я, Зина и Борис шли в 10 час. вечера в баню. У нас на углу подошла к нам девушка и сказала, что у нее только что сняли часы тут же в квартале два парня. Мы быстро пошли на то место, но уже никого не нашли. Сказали об этом постовому милиционеру, но он сказал, что никого не видел. В общем, мы пошли дальше, а девушка осталась с милиционером, но едва ли кого они поймали. В общем, я это сам дело узнал от самой потерпевшей, и как мне хотелось поймать этих ребят, но ничего не вышло. Я за эту командировку не только хочу уложиться в норму, а даже немного денег на разные покупки сэкономить. Пить постараюсь совсем бросить.

Дальнейшие записи веду в добавочной тетради. Все до приезда из командировки обратно в Молотов.

Д. 16. Л. 18 – 19 об.

23 февраля 1954 г.

3-я командировка

Я, видимо, так расстроился происшедшими ссорами дома, что сегодня опять видел неприятный сон про Зину:

Я сижу дома, Зины нет. Какой-то праздник. Вдруг она приходит с Шуркой Шовниной, пьяная. Платье у нее все помятое, прическа растрепанная. Рассказывает, что дорогой к ним пристал какой-то мальчишка и спросил у Шурки про Зину: «Сколько у этой^[1] … денег». А Шурка вместо ответа стукнула его по морде и парень от них удрал. Я хожу злой, Шурку выгнал. Начал стыдить Зину и… проснулся.

Сегодня приехал в Москву. Еду я в этот раз один.

Д. 16. Л. 67.

25 февраля 1954 г.

Прибыл утром в Киев, часа два просидел на вокзале, а потом поехал на квартиру к Мише. Пишу о времени, проведенном в Москве. После приезда я сразу же пошел в новый магазин ГУМ. Вот это действительно отделали магазинчик: в нем так называемые три линии, магазин двухэтажный. В общем, громадный магазин, но купить тоже там что-нибудь нелегко. За хорошими вещами очереди, а остальное и в других магазинах есть. Купил там только для Зиночки шерстяные носочки. Продуктов купить не успел. Взял только 1 кг киселя и трехлитровую банку грибов-маслят.

До Киева ехал хорошо. Вагон тоже был весь плацкартный. Я почти всю дорогу спал.

Д. 16. Л. 67 – 67 об.

27 февраля 1954 г.

Вот наконец-то я снова в Скоморохах. В Киеве я был только два дня. За это время походил по магазинам. Купил там Зине крепдешин на платье. Был в историческом музее, но ничего хорошего там не видел. Видимо, во время войны он был разграблен и многих экспонатов в нем сейчас нет. Но самое главное, что в этот раз я побывал там в Киево-Печерской Лавре.

Узнал ее адрес, приехал туда и начал осмотр. Многие церкви и дома сильно разбиты, а одна [церковь] так совсем полностью разрушена немцами. Видел там могилы Юрия Долгорукого – основателя Москвы, Василия Кочубея – полковника Искры, целого ряда князей и княгинь. В одной из церквей там был колокол весом в 1636 пудов, но сейчас его нет – немцы увезли на переплавку. Там же сходил на Выставку театрального искусства, но она мне не очень понравилась.

После этого пошел в другое место – в пещеры монахов. Там люди специально ходят смотреть эти мощи, подземные кельи и церкви. Обо всем, что там находится, рассказывает поп, который водит людей в этих пещерах. Они существуют с 11-го века. Очень много там гробов с разными святыми. Везде горят лампады. Чтобы идти в пещеры, надо обязательно брать свечку. В ближних пещерах находится три подземных церкви и похоронен их основатель св. Антоний, а в дальних пещерах – две церкви и второй их основатель св. Феодосий. Я ходил и сюда, и туда. Купил там для мамы книжку с молитвами за 15 руб. Сохранил для нее на память остатки свечей. Побывал также и у колодцев со святой водой. Решил на обратном пути еще раз туда сходить и хоть пол-литра этой воды маме привезти.

Разговаривал с обоими попами, спросил их, где здесь продают иконы и крестики. Один вышел со мной на улицу и показал киоск, где все это продается. Но он был уже закрыт. На другой день я снова туда приехал утром. С трамвая шел вместе с попом, он меня узнал и тоже посоветовал, кроме икон и крестов, захватить для мамы еще и воды из святых колодцев. Киоск снова был закрыт, но этот поп сходил куда-то, и тогда пришел туда монах. Вот я у него и купил 3 иконки по 5 руб. штука и 3 крестика по рублю. Иконки и крестики уже освященные, никуда их больше носить не надо, а прямо весить к другим иконам и все.

А ночью я из Киева уже уехал. В этот раз я случайно попал на именины к Левиным. Гостей у них было много, а водки мало, так что я даже и пьяный не был.

Статуэток в магазине почему-то сейчас в продаже нет.

С командировкой у меня все благополучно. Прибытие отмечено 23-м числом. Работы пока нет и не было без меня. Иван Палыч все время здесь отдыхал. С питанием по-прежнему плохо: в столовой все по-старому, в магазине ничего нет. Хорошо, что я хоть грибы да кисель с собой захватил. Все же будет разнообразнее.

Д. 16. Л. 67 об. – 69.

1 марта 1954 г.

Утром приехал Раппопорт и сегодня снова уедет в Борисполь на рекламацию. Сегодня в штабе сказали, что пришли цилиндры. Числа так с 5-го начнем, наверное, работать. Сегодня получил перевод 600 руб., сейчас буду стараться расходовать деньги по норме. Что у меня из этого в этот раз получится – увижу в конце командировки.

Д. 16. Л. 69 – 69 об.

2 марта 1954 г.

Вчера послал Зине поздравительную телеграмму с условием вручить ее 8-го числа. На улице уже второй день оттепель, снег тает, на земле лужи воды.

Д. 16. Л. 69.

5 марта 1954 г.

Ну, здесь, видимо, весна началась: всюду вода, грязь. Снег еще лежит только в лесу да в ложбинках, а на ровных местах уже весь растаял. «Горшков» на нашу долю досталось всего восемь штук. Мы их за три – четыре дня все сделаем. Вот какие дела.

Д. 16. Л. 69 об.

6 марта 1954 г.

Из ста «горшков» главных оказалось только двадцать. Из 8-ми штук, доставшихся на нашу долю, сегодня мы уже 4 штуки сделали. Во вторник наверняка и остальные [за]кончим. С деньгами все в порядке – в норму укладываюсь. Смотрел кино «Судьба Марины».

Д. 16. Л. 69 об. – 70.

8 марта 1954 г.

Вот и женский праздник прошел. Как-то его там Зиночка провела, а я так даже сегодня не выпил. Правда, в обед бутылку пива пил, а водки - ни капли. Ну и везет же нам с Зиной за последнее время! Вчера проверял облигации 2-го займа и одна из них – № 021663 – выиграла 200 рублей. Пусть немного, но факт тот что выиграли.

Д. 16. Л. 70.

11 марта 1954 г.

Вчера всю работу закончили. В этой партии «горшков» я даже одну штуку самостоятельно заменил. На улице тепло, снегу нет. Уже даже грачи прилетели.

Работы теперь тоже нет, вот только обкатку надо сделать. Вечером ходили в ДОСА на встречу с кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР т. Федоровым. Это как раз тот самый руководитель черниговских партизан, который написал книгу «Подпольный обком действует». Мужчина представительный, но в своей речи ничего хорошего не сказал.

Кино «Необыкновенная дружба».

Д. 16. Л. 70 – 70 об.

12 марта 1954 г.

Одну машину я уже обкатал. Все в порядке. Получил от Зиночки письмо, причем, оно очень хорошее. Помнит она обо мне. Вечером с Иваном ездили в баню в город. Купил там две хороших статуэтки.

Кино «Колония под землей».

Д. 16. Л. 70 об.

13 марта 1954 г.

Послал письма Зине, Борису и Левченко через адрес Черникова. На улице очень тепло. Солнце светит, дождя нет.

Д. 16. Л. 70 об.

18 марта 1954 г.

Скучно, работы нет. Очень скучаю о своей Зиночке. Все время перед сном о ней думаю. Жду – не дождусь, когда поеду домой. Очень тяжело я эту командировку переношу. Кино «Кармен».

Послал еще письмо Зиночке. Все было бы хорошо, но вот только без работы плохо.

Д. 16. Л. 70 об.

20 марта 1954 г.

Завтра Раппопорт едет в Молотов. Послал с ним крепдешин и носочки Зине. А она должна послать мне книгу «Осмотр Москвы».

Д. 16. Л. 71.

22 марта 1954 г.

Деньги с завода еще не пришли. Я уже занял 100 руб. Никуда не хожу, только изредка вроде прогулок по окрестностям с ребятами совершаем. Очень много читаю. Продукты все вышли. Уже даже завтракать начал ходить в столовую.

Д. 16. Л. 71.

25 марта 1954 г.

Полное безобразие – прошло 12 дней, как посылали телеграмму на деньги, а деньги с завода мне все еще не прислали. Хоть вторую телеграмму давай. Кино «Господин Такси» – дрянь, не понравилось совсем.

Д. 16. Л. 71.

27 марта 1954 г.

Наконец-то все начало налаживаться. Вчера получил перевод с завода, но почему-то только 900 рублей. Рассчитался со всеми долгами.

А сегодня пришли письма от Зиночки и Бориса. Сразу же написал им ответ и письмо опустил в ящик. Переотметка командировки тоже прошла благополучно. Ездил в Житомир в баню. Купил там Борису диафильмов 15 штук и все интересные. Кино «Их было пятеро».

Зиночка пишет хорошие письма, даже очень хорошие – молодец она все-таки у меня. Кино «Честь товарища».

Д. 16. Л. 71 – 71 об.

28 марта 1954 г.

Приехал Нецветаев. Иван Виноградов – рыбинец – послезавтра уже поедет домой. А мне здесь надо жить еще минимум дней двадцать пять. Получил письмо от Левченко. Написал ему ответ. Послал в цехком заявление на путевку для Бориса. Погода начала портиться: с самого утра идет сырой снег, а время уже 7 часов вечера. На улице сыровато.

Д. 16. Л. 71 об.

29 марта 1954 г.

На улице вся земля покрыта снегом. Послал письмо Даньшину в Прибытки.

Д. 16. Л. 71 об.

30 марта 1954 г.

А сегодня уже на улице снова сухо и тепло. Я в эту командировку веду очень спокойный образ жизни, а поэтому думаю, что должен пополнеть и прибавиться в весе. В день отъезда из дому мой вес был 61,3 кг, а Бориса – 20,75 кг. По приезду домой мы снова с ним проверим свой вес. Кино «Огни на реке» – не очень.

Д. 16. Л. 72.

31 марта 1954 г.

Сегодня все ожидают Постановления правительства о снижении цен. Магазины уже закрыты на переучет. Вечером будем ждать сообщение по радио. Кино «Ночь в Венеции» – красивое, но бессмысленное.

Цены действительно снизили: на промтовары более или менее прилично, а на продукты (хлеб, чай, соль, – пожалуй, все) – совсем незаметно. Работы все нет. Одурели все от безделья. Печь уже не топят, в комнате холодно. Опять приходится самим дрова собирать да изредка печку топить, а то замерзаем.

Д. 16. Л. 72.

7 апреля 1954 г.

(среда)

В субботу привезли ц[илинд]ры, а сегодня мы уже сумели 8 штук заменить. Работа сейчас есть. Сегодня получил телеграмму о продлении командировки. Продлили до 25/IV-54 г. Значит, 20-го числа я отсюда уже выеду. Сейчас читаю «Бурю» Лациса – очень хорошо и правдиво написано, читаю с удовольствием.

Д. 16. Л. 72 об.

8 апреля 1954 г.

Получил письмо от Зиночки и Бориса. Послал им ответы сегодня же. Кино «Ворота № 6».

Д. 16. Л. 72 об.

9 апреля 1954 г.

Приехал Сеня, привез мне селедки от Зиночки. Кино «Под небом Сицилии».

Д. 16. Л. 72 об.

13 апреля 1954 г.

Завтра мы за эту командировку работу заканчиваем. Иван уезжает, а один я ничего делать не буду. Для Зиночки я еще купил крепдешину и для себя наконец-то купил хороший складной нож. Мой выезд домой сейчас будет задерживаться только из-за денег на дорогу. Как только получаю деньги, то сразу же уезжаю домой и я. Со мной вместе хочет ехать домой еще Мишка Рябков. Вдвоем, конечно, ехать будет веселее. Послал Зиночке письмо. Ходил с Мишкой на концерт Тамары Аветисян – все номера понравились. От Зины еще получил 200 руб., просит купить еще этого крепдешина в горошек. Придется купить.

Д. 16. Л. 72 об. – 73.

18 апреля 1954 г.

Завтра я уже отсюда уезжаю в Житомир и дальше ближе к дому. Деньги с завода получил. Крепдешин купил. Все идет по плану. Только вот на губах какая-то «хреновина» вскочила. Ну, ничего, это все пройдет.

Д. 16. Л. 73.

20 апреля 1954 г.

Уехал из Житомира и в этот же день из Киева. В Лавру все-таки съездил и взял там для мамы пол-литра воды из колодца св. Антония. Мишка тоже со мной ездил и тоже воды взял.

Д. 16. Л. 73.

21 апреля 1954 г.

Я уже в Москве. Спал ночь на Курском вокзале. На Самотеку не поехал.

Д. 16. Л. 73 об.

22 апреля 1954 г.

Получил от Зины письмо и 2000 рублей. Купил ей чернобурку за 1850 рублей, очень она мне нравится, серебристая такая. Тоська мне помогала ее выбирать. Ходил в цирк смотреть «Чудеса без чудес» – очень интересный и занятный номер, много в нем непонятного.

Д. 16. Л. 73 об.

23 апреля 1954 г.

Вечером выехал из Москвы. Денег всего осталось 3 рубля. Как я только с ними до дому доберусь. Но продукты, правда, у меня с собой есть.

В Москве в этот раз никуда так не ходил. К Пашке Заморину опять зайти не удалось, а очень хотелось с ним повидаться. Больше думаю в командировку не ехать, а взять отпуск и куда-нибудь вместе с Зиной съездить. Что из этого выйдет – увидим.

Д. 16. Л. 73 об.

25 апреля 1954 г.

Приехал домой. Зина меня встретила хорошо. Все в порядке. Жизнь снова наладилась. Думаю, что ссор больше не будет. Сейчас буду, главное, насчет отпуска стараться.

Д. 16. Л. 20.

28 апреля 1954 г.

С отпуском все не получилось. Снова уже выписали командировку, но поеду я уже только после праздников. Зина здесь без меня купила очень много материалов для пальто себе и мне. Купила два отреза дорожки, один за 450 руб., а второй даже и не знаю, она его сразу же продала обратно.

Д. 16. Л. 20.

30 апреля 1954 г.

Виделся сегодня с Медведем и Женькой Мелединым. С тем и другим пришлось выпить. Я так напился, что даже не помню, как и спать улегся. С Женькой пил у себя дома. Командировка уже на руках, деньги получены. Ехать решил 4-го мая.

Д. 16. Л. 20.

2 мая 1954 г.

Вчера мы с Борей ходили на демонстрацию, а после нее я и Зина ходили к Лебедеву на пьянку. Делали что-то вроде складчины. Время там провели хорошо, там и ночевали. Пили много. Фотографировались. В общем, замечательно время прошло.

Сегодня весь день я проспал и только к вечеру очухался. Спать улеглись рано. Так больше в праздники мы никуда и не ходили.

Д. 16. Л. 20.

4 мая 1954 г.

Сегодня снова уезжаю. Но это будет обязательно уже последней командировкой. В этот раз мне дали денег на покупки чужие люди все 335 рублей.

Остальные записи опять будут вестись в добавочной тетради.

Д. 16. Л. 20.

5 мая 1954 г.

4-я командировка

Едем в поезде: я, Лебедев, Путин и Устинов. Весь день резались в домино. Изредка водку пьем. Едем, можно сказать, очень даже весело.

Д. 16. Л. 74.

7 мая 1954 г.

Вчера и сегодня бродили по Москве, походили по магазинам. Съездили на стадион «Динамо», но там матча не было, и мы только поле посмотрели. Ночевали в разных местах. Мы с Сережкой спали на Самотеке. Утром ездили на Новодевичье кладбище. Опять ходили в собор-музей. Побывали на могиле Швецова – очень уж она скромная и незаметная. Видели много новых памятников. Я купил косынки и ленты для всех, кто мне их заказывал.

В ГУМе купил для дому будильник точь-в-точь такой же, какой у меня украли в 1949 году (весь никелированный) – 42¹⁰ руб. Вечером все отсюда уезжаем: вначале Сережка, потом те двое и ночью уже я. Случайно встретил в Москве Мишку Иванова. Он едет в отпуск в Ленинград. Пытались попасть в Мавзолей, но ничего не вышло.

Д. 16. Л. 74.

9 мая 1954 г.

Весь день ходил по Киеву – все с 6 час. утра. Устал очень. В Киеве открыт новый памятник Щорсу – он сидит на коне, большой памятник, массивный. Был также у памятника Ватутину. Потом на речном трамвае прокатился по Днепру до устья р. Десны. Поездка длилась 2 часа. Днем зашел к Сене и попал… на свадьбу. Оказывается, вчера ихний Вовка женился на своей еврейке Рите. Вчера у них были гости, а сегодня только одни свои. Ну, я, конечно, выпил и поехал в Зоопарк. Зоопарк в Киеве неплохой – много редких зверей есть. Вечером сходил еще в цирк. Программа замечательная, лучше чем даже в Москве. Было только очень неудобно то, что со мной была сетка с продуктами, и я, как сел на место, так с него и не вставал до конца представления

Д. 16. Л. 74 об.

10 мая 1954 г.

Прибыл в Скоморохи. Работы много. Рыбинцев все еще здесь нет. Иван без меня сделал всего только два цилиндра. Сеня что-то все хандрит: пьет – говорят – все время. Причиной этому послужило то, что в последний приезд в Молотов он там случайно разговорился с одним офицером, жившим вместе с ним в гостинице, и тот ему рассказал, что 12 лет назад один ихний сержант переспал ночь с Сениной женой, а Сеня в это время был в командировке. Вот он сейчас и психует из-за этого, даже плачет, когда пьяный напьется. А ведь все это было недоказанным фактом, а может быть даже и вообще все это неправда. В общем, дурак, да и только. Послал письмо Зиночке.

Д. 16. Л. 74 об. – 75.

13 мая 1954 г.

Работаем ежедневно с большой нагрузкой. Здесь был инженер армии и сам лично увидел, что мы сидим без работы. Спросил нас, почему мы не работаем. Сеня ему сказал, что не дают машин. Инженер дал такой разгон здешнему командованию, что нам сейчас они уже сами каждый день работу дают. Знай только пошевеливайся. В общем, при таком положении мы в своем полку за несколько дней всю работу закончим и потом, наверняка, перейдем в другой полк.

Кино «Команда с нашей улицы» на украинском языке – понял его плохо.

Д. 16. Л. 75.

15 мая 1954 г.

Между прочим, когда я был в Киеве, там мне сказали, что перед 1-м мая над Киевом пролетал американский бомбардировщик, четырехмоторный, реактивный, и его не могли ни сбить, ни посадить. Даже зенитки огонь открывали и истребители в воздух поднимались. Но ничего сделать не могли. Я, конечно, сказал, что это неправда. Но вот и здесь вояки рассказывали, что этот случай действительно был. Даже с нашего аэродрома два ястребка поднимались, но так как самолет шел примерно на [высоте] 17 тысяч метров и с большой скоростью, то его и упустили. Неприятный факт. Главное то, что с земли его видели, а летчики в воздухе обнаружить его не могли.

Сегодня видел интересный сон:

Едем в поезде я и Пашка Заморин. Рядом сидит какой-то парень. Подъехали к станции. Мы с Пашкой ушли в буфет и отстали от поезда. На следующем поезде доехали до станции, где сняли наши вещи. У Пашки все вещи целы, а у меня в чемодане лежит только керогаз и письмо, в котором тот парень пишет о том, что я ротозей, а поэтому он все мои вещи забрал, а мне только один керогаз оставил. Ну, тут я и… проснулся.

Д. 16. Л. 75 об. – 76.

17 мая 1954 г.

Иван в субботу уехал в деревню рыбачить, а приехать хотел сегодня утром. Но вернулся лишь только вечером. Мне пришлось самому менять ц[илинд]ры. Хорошо что хоть Виноградов приехал, так он мне помог, а то я даже не знаю, что было бы, если б не сумели сделать все вовремя. А то машина должна уже сегодня ночью уйти в полет. В общем, все успели сделали. Завтра на работу пойдем очень рано утром, ц-ры к съемке уже еще на одном приготовлены. Сделаем утром, а днем отдохнем.

В субботу мы с Борисом Давыдовым ходили в баню, ну, а потом уж, как водится, дали раскрутку. Все воскресенье пробыли в Житомире, заходили там днем даже в парк. На базаре купили 4 десятка яиц, ну, штук шесть дорогой разбили, конечно. Купил себе несколько книжек. Вечером в ДОСА смотрели кино «Верные друзья». Понравилась мне картина, но в жизни так не бывает.

Д. 16. Л. 76.

18 мая 1954 г.

Сегодня начали работу в 6 час. утра. У нас в полку осталось делать еще только пять изделий. Так за эти дни работали, что я даже еще ни одной книги не прочитал. Сейчас займусь за чтение. Письмо Зиночке буду писать уже тогда, когда от нее ответ придет.

Д. 16. Л. 76 об.

19 мая 1954 г.

Сегодня после обеда мы ходили ловить рыбу. Иван все из Молотова с собой бредень привез. Поймали на уху, только замерзли очень. Вода еще холодная, а ветерок был. Ну, ничего, зато ухи поедим. А погода здесь все еще стоит холодная.

Д. 16. Л. 76 об.

22 мая 1954 г.

В четверг на аэродроме был выходной день, и мы тоже не работали. И вот что-то мне так в этот день взгрустнулось, что мы с одним рыбинцем решили выпить. Напились с ним изрядно и улеглись спать. А засыпая, я все думал о своей Зиночке: как все-таки я сейчас о ней скучаю, если бы она знала. Доволен я ей очень и хочу, чтобы вся дальнейшая жизнь проходила у нас во взаимном уважении. Только вот до встречи с ней еще много времени осталось – все больше полутора месяцев. Рассчитывал получить от нее сегодня письмо, но не получил. Значит, завтра оно должно прийти обязательно. Работу мы в своем полку кончаем, осталось только два мотора. Если и в другом полку нам так будут давать моторы, то мы в середине июня всю эту точку сделаем. Вот тогда, наверное, нас куда-нибудь заставят переехать в другое место, что мне очень не хочется.

Лучше бы уж разрешили домой пораньше вернуться. Ну, в общем, поживем – увидим.

Двадцатого числа я послал домой посылку с косынками и книгами, чтобы мне на обратном пути с ними не таскаться. Все это дело стало мне 20 руб. На улице все холодно, частенько дождь идет, ни купаться, ни загорать нельзя. Сегодня в обед такая гроза была – дождь с градом,  – что мы не успели закончить работу. Значит, завтра нам придется работать, а ведь завтра праздник воссоединения. Послал письма Ивану в Гомель и Виктору в Ленинград.

Д. 16. Л. 76 об. – 77.

24 мая 1954 г.

Вчера послал письмо Зиночке, а от нее все еще так и не получил. На праздник воссоединения мы ходили с Иваном в ДОСА, посмотрели там кино, чуть-чуть выпили и все. Сегодня выходной день. Ходил на речку стирать носки и платки. Полежал немного на солнышке, погрелся.

Д. 16. Л. 77 об.

26 мая 1954 г.

Наконец-то получил письмо от Зиночки. Она, оказывается, была больна. Вчера здесь был такой теплый день, и я впервые искупался в речке. Сегодняшний день был последним днем работы в полку Ушакова. Сейчас мы здесь все закончили и на днях перейдем работать в другой полк. Вот надо только точно узнать, сколько там нужно будет «горшков» менять. Послал Зине письмо.

Д. 16. Л. 77 об.

31 мая 1954 г.

Уже второй день нет дождя. Погода солнечная, сегодня хорошо позагорал, искупался. Получил письмо от Левченко из Гомеля, пишет, что тенниски есть, только не в полоску. Пишет также, что там есть радиоприемники «Минск Р-7» и «Беларусь 53». Надо будет обо всем написать письмо Зиночке. С завтрашнего дня начинаем работать в другом полку.

Д. 16. Л. 77 об.

1 июня 1954 г.

Ну, это уже форменное свинство: Иван вчера уехал рыбачить и пообещал сегодня вернуться к 1 часу дня и вот не приехал. Второй Иван ушел загорать. Я заменил 1 цилиндр и больше – к черту! Мне тоже много не надо. Сейчас буду строго придерживаться своего задания. Хватит, понянчился с Иваном Палычем, пусть сам обо всем сейчас беспокоится. Сегодня получил 50 руб. от Давыдова из Москвы, он их у меня занимал, когда жил здесь.

Д. 16. Л. 78.

4 июня 1954 г.

Все-таки не так тиха мирная жизнь, как кажется. Сегодня ночью здесь чуть не убили часового (ранили его в обе ноги), который охранял бомбосклад. Видимо, кто-то хотел кое-что неприятное на этом складе сделать. Часовой в больнице. Злоумышленники скрылись и их не нашли. Работа движется плохо: за неделю сделали только два мотора. Два дня провозились с чашкой ц[илинд]ра, не могли ее свернуть. На 86-й неприятность – оборвало гильзу ц-ра № 7, вся звезда разрушена. Мотор наш, но ремонтный, работу делали рыбинцы. Мы себя виновными не считаем, но все равно неприятно.

Д. 16. Л. 78.

6 июня 1954 г.

Вчера наконец-то приехал Сеня, он уже опаздывает в Молотов, и сегодня ему еще пришлось дать телеграмму о продлении командировки. Что выйдет – неизвестно. Сегодня мы 4 часа ходили с бреднем по реке, наловили целый чайник рыбы. И сейчас хотим сварить уху. Почему-то нет писем от Зиночки, непонятно, почему она мне не пишет ответа. Подожду еще пару дней, а потом ей сердитое письмо напишу. А сегодня пока еще посылаю хорошее. Послал ей посылку, а получила она ее или нет – не знаю.

Д. 16. Л. 78 об.

8 июня 1954 г.

Получили продление командировки по 30-е число, Значит, 24-го вечером мы уже отсюда выезжаем. А писем от Зиночки все нет. Денег с завода тоже не шлют.

Д. 16. Л. 78 об.

10 июня 1954 г.

Впервые в жизни я увидел здесь, как цветет белая акация – очень красиво, лучше, чем черемуха или сирень. Вот теперь мне стали понятны красивые слова старинного романса «Белой акации гроздья пушистые^[1] вновь аромата полны». Действительно, ароматные белые гроздья.

Сеня сегодня уехал в Молотов и хорошо сделал, а то он и нам всем здесь нервы портил из-за ссоры со своей женой (боюсь, чтобы и у меня такая ссора с Зинкой не получилась), писем-то от нее все еще нет. Вчера я получил перевод 900 руб. Дал телеграмму о подписке на заем к себе в цех. На почте окончательно со всеми поругался из-за ихней невежливости.

Кино «Украденное счастье».

Д. 16. Л. 78 об. – 79.

11 июня 1954 г.

Все в порядке. Получил письмо от Зины. Борис, оказывается, уже в пионерлагере. Ничего – пусть привыкает к обществу. Завтра пошлю ей ответ. Сразу 2 кино – «Школа мужества» и «Поет Украина».

Д. 16. Л. 79.

14 июня 1954 г.

В субботу ходил в город пешком через с. Станишевка. Дорога показалась не длинной. Но только я дорогой выдумал искупаться в р. Тетерев и со мной произошла неприятность. Когда уже был в воде, то только тогда заметил, что забыл снять часы, и вот сейчас пришлось отдать их в ремонт и за это дело заплатить 26 рублей. Да еще неизвестно, как они дальше будут идти. Купил в городе книги «Переяславская рада» – 2 тома и «Кобзарь» – 3 книги. А в воскресенье мы с ребятами дали опять раскрутку, и я даже не помню, как улегся спать. Денег остается все меньше и меньше, на покупки почти что ничего не остается. Даже у Зины запросил двести рублей на Москву.

Д. 16. Л. 79.

16 июня 1954 г.

Я надумал все книги, чтобы не таскаться с ними, послать домой посылкой на свое имя и на днях это дело сделаю. Работа уже совсем кончается, осталась одна машина. Я во время работы все стараюсь загорать и уже хорошо загорел. Часы из ремонта получил – идут нормально. Прочитал книгу «Гроза» Шияна – очень понравилась, хорошая вещь.

Д. 16. Л. 79 об.

20 июня 1954 г.

Да, вишни нам здесь не поесть: на днях мы уезжаем, а она еще зеленая. Зато клубники садовой берем по 1 р. 50 к. стакан, вот ее здесь уже много. Я за последнее время повадился ходить в город пешком, вчера уже в третий раз там был: ходил в два музея, кино и даже на пляж на р. Тетерев. Съездил на станцию, узнал новое летнее расписание поездов. Ехать решил на поезде Львов – Москва без остановки в Киеве. Это нам лучше, быстрее дома будем. Сегодня послал домой посылку с книгами на свое имя. Работу закончили – осталось только оформить акты и можно уезжать. Денег совсем мало.

Кино «Международный концерт».

Д. 16. Л. 79 об.

21 июня 1954 г.

Сегодня вымыл рабочие брюки, чемодан – в общем, подготовился к отъезду. А [книгу] «Угрюм-река» я все-таки для Андрея купил и повезу ее с собой.

Д. 16. Л. 80.

23 июня 1954 г.

Сегодня нас на почте «обрадовали» – пришли деньги и продление командировки до 10-го июля. До приезда Раппопорта выезд не разрешают. С горя мы сходили с Андреем в город, катались на лодке, купались, загорали. Вчера смотрели постановку «Брестская крепость».

Д. 16. Л. 80.

28 июня 1954 г.

Иван сегодня уехал, я остался один ждать Сеню. Ничего не делаю, хожу купаюсь, загораю и только. С завода пришли деньги 300 руб., но я их пока не получаю. Видел в продаже уже черешню. Много клубники по 6 руб. кило, но домой ее увезти не удастся, так как клубника очень скоро портится. Сейчас, как только приедет Семен, то я сразу выезжаю домой. Достал для дома пол-литра спирта.

Д. 16. Л. 80.

30 июня 1954 г.

Опять ходил в город. Узнал тоже сколько километров до города (8,8 км). Дорогой наблюдал солнечное затмение. Брал полкило черешни по 6 р. кило. Сени все еще нет. Все время вижу во сне Зинаиду. Последнее кино – «Счастливый финиш».

Д. 16. Л. 80 – 80 об.

1 июля 1954 г.

Приехал Сеня. Завтра я постараюсь выехать домой. Что получится – не знаю.

Д. 16. Л. 80 об.

2 июля 1954 г.

Выехал Львовским поездом в 14²⁸ час., который идет через Белоруссию. Командировку отметить не успел, оставил ее в штабе, когда отметят, то Сеня пошлет ее мне письмом в Молотов. Рискую, но ничего не сделаешь, уж очень домой тороплюсь к жене и сыну.

Д. 16. Л. 80 об.

3 июля 1954 г.

Еду через Коростень, Овруч, Мозырь, Калинковичи, Гомель, Жлобин, Быхов, Шклов. В Орше на станции купил «Американскую трагедию» и 1-й том «Декамерона». Памятник Заслонову все еще не сооружен.

Проехал Смоленск, Вязьму и поздно вечером прибыл в Москву на Белорусский вокзал.

Д. 16. Л. 80 об.

4 июля 1954 г.

Вещи увез на Самотеку, а сам ночевал в подъезде дома около Курского вокзала, чтобы первому занять очередь за билетами в кассу предварительной продажи. Так это и получилось, но несмотря [на то] что я был первым, билет мне не закомпостировали, так как были места только на 8-е число, а у меня уже в тот день кончается срок годности билета. Тогда я пошел на Курский вокзал и там получил плацкарт на 5 июля.

После этого поездил по магазинам, выполнил все Зинины заказы. Получил на почте от нее письмо и деньги. Сходил в баню помылся. Вечером побывал в цирке, там опять хорошая программа и, главное, в III-м отделении выступал ансамбль цыган с цирковыми номерами. Хорошо работал клоун Борис Вяткин со своей Манюней.

Д. 16. Л. 81.

5 июля 1954 г.

Утром уехал в Парк им. Горького, походил там. Побывал на выставке Германской Демократической Республики, но она уже была закрыта, и я видел только отдельные экспонаты. Был в павильоне немецкого пива, там даже обслуживающий персонал и то немцы. После этого я сел на речной трамвай и прокатился на нем вниз по Москва-реке до самого последнего моста. А потом обратно все до Ленинских гор. Там вышел на берег, искупался в Москва-реке и, поднявшись в гору, посмотрел новый Государственный университет – Дворец Науки.

Грандиозное, красивое, замечательное сооружение. Оттуда я уехал до Павелецкого вокзала и вернулся на Самотеку. Купил продуктов и в 20⁰⁸ час. вечера выехал домой в Молотов.

Д. 16. Л. 81 – 81 об.

6 июля 1954 г.

Утром в Горьком встретился с Путиным, он тоже едет домой раньше. Потом в Котельниче увидел Гладкова, тот опять из отпуска возвращается из Горького на работу. Договорились, чтоб он ничего в цехе не говорил, что мы едем домой раньше.

Д. 16. Л. 81 об.

7 июля 1954 г.

Днем приехал в Молотов. Зина встретила на вокзале. На этом тетрадь кончаю.

Д. 16. Л. 81 об.

***

Сегодня я вернулся домой из командировки. Меня встретили на вокзале: Зина, Борис и Аня с Лилией. Все хорошо. Мой вес 63,1 кг. Я прибыл все на 1,8 кг.

Д. 16. Л. 20 об.

8 июля 1954 г.

Сходил на речной вокзал, записался в очередь на билеты на пароход до Астрахани и до Москвы. Были с Борей на пляже за Камой. Сегодня получил на почте свое командировочное удостоверение (я его в Житомире оставлял, а Сеня мне уже прислал письмом).

Д. 16. Л. 20 об.

9 июля 1954 г.

Целый день просидел дома. Никуда не ходил. Я, фактически, еще не приехал.

Д. 16. Л. 20 об.

10 июля 1954 г.

Ходил в завод. Просил отпуск. Пока не дают, но я все равно постараюсь его добиться.

Д. 16. Л. 20 об.

11 июля 1954 г.

Погуляли с Зиной по городу. Смотрели кино «Ошибка Карла Швалька».

Д. 16. Л. 20 об.

12 июля 1954 г.

Был в цехе, но к работе не приступаю. Прошу отпуск упорно.

Д. 16. Л. 20 об.

13 июля 1954 г.

Сдал отчет за командировку. Сдал всю спецовку. Брюки и телогрейку сдал свои старые, а хорошие оставил дома. Кладовщик ничего не заметил. Наверняка, все будет хорошо. Отпуск все-таки дали – уже подписали отпускное удостоверение.

Д. 16. Л. 20 об. – 21.

14 июля 1954 г.

Отпускные на руках. Билеты на Москву я уже могу брать, а на Астрахань еще очень далеко. Многие обещают достать мне их, а сдвигов нет, в общем, дело темное.

С завтрашнего дня я в отпуску.

Д. 16. Л. 21.

15 июля 1954 г.

Сегодня утром пошел насчет билетов к Зининым знакомым. Уехал с ними на речной вокзал, но с билетами было дело еще неизвестно. Я на всякий случай стал в очередь к 7-й кассе и в 1.00 час дня уже сам свободно купил билеты до Астрахани [в] 1-й класс.

Сразу же побежал к Зине. Она оформила отпуск. Я съездил в завод, написал на отпускные деньги доверенность Костылеву и на такси приехал домой. Дома все уже было готово, мы уехали на пристань и в 4 часа дня уже отплыли на «Якове Воробьеве» в Астрахань. Мы и в прошлом году на нем плавали.

Д. 16. Л. 21.

1 августа 1954 г.

Пароход пришел в Молотов с опозданием на 6 часов, но нас все равно встретили Яшка с Анной, Лиля и Рудик. Сплавали мы хорошо. Привезли помидор, варенья, селедки и балыка. Ничего особенного во время поездки не было. Правда, на обратном пути один дурак утопиться выдумал, но его спасли. Пришлось только пароход останавливать, да он с себя брюки в воде сбросил и утопил их со всеми документами. А так все прошло нормально. В Куйбышеве, Саратове, Сталинграде и Астрахани ходили в город в магазины, на базары. В других городах пароход стоял мало времени, и мы их не смотрели. На пароходе все по-прежнему, только с питанием в этот раз было хуже: в ресторане есть нечего было и очень большие очереди за столиком. Помидоры в Астрахани были по 7 руб. спелые и 25 руб. ведро зеленые – дорого в этот раз. Время провели хорошо, очень много выпили пива. Погода была хорошая, но позагорать пришлось мало. В общем, все равно поездкой все остались довольны.

Д. 16. Л. 21 – 21 об.

6 августа 1954 г.

Сегодня ходил сдавать заказ на пошив зимнего пальто, но было много народу, и у меня ничего не вышло.

Д. 16. Л. 21 об.

9 августа 1954 г.

С Борисом уехал в Болгары за грибами. До Муллов на такси, дальше до Култаево на грузовой, а потом еще 6 км шли пешком. Остановились у Дуни.

Д. 16. Л. 21 об.

12 августа 1954 г.

Вернулись домой. Привезли грибов красноголовиков. Засушили их, поджарили, и я даже немного замариновал. Грибов в лесу много, но погода была плохая. Все время дождь. В лесу сыро и холодно.

Д. 16. Л. 21 об.

13 августа 1954 г.

Сфотографировался на пропуск. Был в заводе. Сказали, что буду работать за «старшего». В понедельник я уже начну работать в цехе. Ведь я все с конца сентября прошлого года не работал, придется ко всему заново привыкать. Но я духом не падаю, вспомню все.

Д. 16. Л. 21 об.

15 августа 1954 г.

Сегодня у Бори день рождения. Приходили Николай с Тоней. Выпили. Ушли в город. Купили Борису брюки и пальто осенние, мне – костюм для работы.

Д. 16. Л. 22.

16 августа 1954 г.

Первый день работал. Многое забыл, но ничего, скоро освоюсь. В цехе много изменений. Петров сейчас зам. главного контролера. Витька – начальник БТК цеха, я и Костя – старшие смен. Но все это, конечно, временно, пока люди находятся в отпусках.

Не очень давно приходил Галкин. Требует или 150 рублей в месяц, причем, деньги за год вперед, или 10 тысяч рублей. Я, конечно, отказался, а предложил ему 50 руб. в месяц или 6,5 тысяч. Он ушел спокойным. Но, видимо, что-то опять готовит нам каверзное. Наверняка будет снова суд. В общем, мне эта комната уже все нервы вымотала.

Зина купила книжный шкаф за 437 руб. Красивый шкафик, но без стекол. Книги я уже все в него сложил. Хорошо получилось.

Д. 16. Л. 22.

2 сентября 1954 г.

Очень давно не писал, не хватало времени, все вспоминал отдельные моменты технологии по работе. Работаю за старшего. Пишу отдельные интересные моменты жизни за прошедший период.

18 августа на спиртоводочном заводе произошел взрыв, взорвалась цистерна со спиртом. От взрыва провалился потолок, обвалился угол здания, треснула стена соседнего хлебозавода, крышу от взрыва приподняло даже в воздух, и потом опустило на место. Я сам видел, как еще кирпичи с воздуха падали^[1]. После этого начался сильный пожар. Приезжало много пожарных машин, скорые помощи. Имеется несколько человек раненых. В общем, очень неприятная история получилась.

28-го августа я шел домой из второй смены. И вот на Ирбитской улице между Ленинской и Коммунистической от забора отошел пьяный паренек и окликнул меня: «Эй, мужик, что ты так спешишь». А я действительно шел быстро. Но я ничего не ответил. Тогда он мне закричал вслед: «Что, боишься, часы у тебя, наверное, к ж… привязаны». Я тогда остановился, вернулся немного обратно и сказал: «А что? Тебе этими часами по зубам надо дать? Я это могу сделать». Парень сразу попятился и отстал. Вот, думаю, засранец, один на один хотел меня испугать. Он больше ничего не стал говорить, а я пошел дальше своей дорогой.

На другой день я, Георгий, Алексей Иваныч с женой, Витька, Володя Семенов и Борис ездили на Болгары за рыжиками. Выпили там в лесу, грибов набрали мало, потому что рыжиков еще почти нет. Вечером мы с Зиной ходили к Анке на именины. Там я так напился, что плохо все помню. Даже как домой ушли, не знаю.

На другой день утром Яшка снова пришел за мной, но я мучился очень и пить уже ничего не мог.

Я переписал все свои стихи, написанные в прежние годы, в одну общую тетрадь, получилось хорошо, хоть память останется. Закончил переписывать дневник за время житья в командировке в Житомире. Видел на днях Ивана Павловича. Он все-таки рассчитался с завода и уезжает к Нинке в Троянов. Дурак, но что с ним поделаешь. Я вообще в такие дела ввязываться не люблю.

Стекла в книжный шкаф я вставил, теперь все книги хранятся в порядке. Борису выкупили письменный стол, сделанный на заказ за 200 руб. Галкин приходил, но нас не было дома. Опять принес письмо, в котором сказано: или платите 150 руб. в месяц, или отдайте 10000 руб. Но больше пока не приходил.

Я сейчас на больничном второй уже день. У меня ангина. Все время большая t°. Правда, уже спала с 39°до 37,8°, но все еще горло очень больно. Особенно когда что-нибудь глотаешь. Пью аспирин, ем пенициллин. Все время сижу дома, никуда не хожу.

Д. 16. Л. 22 – 23.

7 сентября 1954 г.

Все еще на больничном. Врач на работу пока не допускает. Недавно опять был Галкин, и снова мы ни о чем не договорились. Теперь будем ждать от него новых неприятностей. Что-то у нас опять будет?

Сашка наконец-то сегодня от нас уехал. Но брюки и книги мне так и не отдал. Подожду еще немного, а потом буду с ним поступать по-другому. Сейчас к нам приехала Клава. Она пока будет жить у нас. Дома читаю книги. Закончил все запущенные записи. Сейчас у меня все, что надо было переписать, переписано. Остались только письма. В воскресенье ходил за Каму за грибами, но принес их очень мало.

Д. 16. Л. 23 – 23 об.

27 сентября 1954 г.

Месяц кончается, а я еще почти ничего не записывал. Постараюсь все вспомнить и записать. 14-го числа нам с Колькой отец устроил такую штуку, что сейчас даже в цехе неудобно. Ни слова не говоря, что ему требуется от нас денежная помощь, взял да и подал в суд. В первый раз сам на суд не явился, а во второй раз опять Колька не приходил. В общем, присудили нам платить отцу по 150 руб. в месяц, короче говоря, ту сумму, которую я сам согласился ему платить. Но из-за того что это будут вычитать в цехе как алименты и там будут нехорошие разговоры, Зинка на отца обиделась, да и я тоже. Теперь уж, пожалуй, нам в Новой Деревне больше не бывать. Договорись он с нами по-хорошему, все было бы иначе.

Не очень давно я опять ездил на Болгары за рыжиками. Ночевал там. Привез полную корзину и замариновал их. Теперь вот еще бы надо съездить, но не знаю, когда и на чем.

С 21/IX 54 я работаю уже на б[алан]сах. Старшим больше остаться не пожелал. Хочу, чтобы средний заработок не очень резко упал. Сам же пожелал работать на «В»^[1], рассуждая так – «Я их породил, я их и убью», т.е. первым их испытывать начал и закончу последним. А потом все-таки я рассчитываю попасть на освоение новой машины. Если даже в Казань будут посылать, то не откажусь туда съездить.

Зина меняет всю мебель в квартире на новую. Борису купили односпальную кровать – 314 р. Купили новый шифоньер с зеркальцем – 550 р. Купили вчера трюмо за 685 руб., и еще комод думаем новый купить. Теперь вот куда только все старое девать, еще не знаем. Черт с ним, если даже что и не продадим, так пусть в дровнике стоит. Раз уж я согласился все сменить, так денег и не жалею.

Времени свободного много, книги продолжаю почитывать. На работе стенгазету даже вчера выпустил. Теперь постараюсь, чтобы она выходила регулярно.

Погода стоит хорошая, теплая, солнечная. Самая пора для рыжиков, но вот не на чем за ними только ездить.

Иван приехал из дома отдыха, и в честь этого и своего дня рождения устраивал пьянку. Два дня мы с ним пили. И вот я пьяный, видимо, там разоткровенничался и рассказал все, что я о нем думаю и почему мы с ним так недружно живем. Теперь, возможно, отношения между нами будут лучше. Ну что ж, поживем – увидим. Завтра выходной день, и он предлагает ехать на Болгары за картошкой. Наверное, я с ним тоже обязательно съезжу.

Клавдия все еще живет у нас. Приезжал Николай из Свердловска. Но пробыл у нас очень мало и уехал отсюда куда-то в командировку. Выпили, конечно, с ним, но поговорить ни о чем много не пришлось. Я работать уходил, а увольнение из-за этого приезда брать не захотел, да мне его и не дали бы, так как все равно работать было некому.

Д. 16. Л. 23 об. – 24.

14 ноября 1954 г.

Я так запустил записи в своем дневнике, что все сейчас придется восстанавливать по памяти. В общем, запишу все, что вспомню. 28 сентября я, Иван, Яшка, Анна, Шура и Зина уехали на грузовой машине в Болгары. Приехали туда уже вечером. Выпили, ночевали, а на другой день утром ушли в лес за грибами. Набрали немного рыжиков, пришли в деревню, снова пили. На закуску я им рыжиков нажарил. Водки не хватило, так за ней на машине в Сулемы съездили. В общем, хорошую дали раскрутку. Вечером нагрузили картошки и уехали домой. Я до того был весь в грязи, что посмотреть страшно было.

Поработал несколько смен, и вдруг оказалось, что мы должны были поехать в командировку в Казань. 5-го числа октября месяца мы выехали днем из Молотова, 6-го были в Казани. Приехали в соцгород, и там нас сразу на трамвайной остановке буквально расхватали по квартирам. Мы поселились вместе с Иваном Штейниковым. Хозяева у нас были евреи, но очень хорошие. Несколько дней оформляли пропуска в завод. Потом проходили теорию, и только числа так с 20-го стали ходить на практику посменно. Схватили много полезного, как в теории, так и в практике. Но работы и у них было очень мало. Очень довольны все остались преподавателем, очень просто и доходчиво он объяснял.

В Казани мы ходили в цирк, были в драмтеатре – смотрели «Свадебное путешествие». Видели в кино «Экспресс из Нюрнберга», «Бродяга» и «Ураган». Бродили по магазинам. Ездили даже в какие-то Дербышки, но хорошего ничего не купили.

Жили впроголодь. С питанием там очень, очень плохо. Водки, правда, выпили много, да и просто вин немало. А все это Иван меня агитировал. Ну, да и другие ребята не отставали. Купил я там много хороших книг: двухтомник Мопассана, «Три мушкетера», «Без семьи» и пять книг разных повестей. Из вещей купил только Зине домашние туфли и папаху из цигейки. Домой ехали уже скромно. Даже не пили, не было денег. Из Казани мы уехали 1-го числа ночью. А за несколько дней до отъезда туда уже приехала новая группа наших ребят.

Не обошлось, конечно, без неприятностей. Некоторые ребята уехали пораньше, а мне оставили командировки и просили их отметить. И вот в самый последний день наша секретарша отмечать их не стала. Оказывается, что кто-то из наших ребят поднял в квартире, где живут, драку и большой шум. И вот, пока не будут известны виновники, она нам и отказалась отмечать командировки. В общем, я написал рапорт, что эти люди из группы Богатова, и все пошло дальше нормально.

Да, вот еще Гладков очень возмущался, что я Батуева отпустил домой раньше, но я ему сказал, что не его дело, и все затихло.

В Молотов приехали в 6 час. утра 3-го ноября. Нас встретили Батуев и Горбунов на машинах, и домой мы приехали на «Москвиче». Вечерком немного выпили, а на другой день уже вышли в завод, сдали там авансовые отчеты, причем, с меня остался долг 75 рублей, и приступили к работе… на земле. Пришлось копать землю, т.е. кучи разбрасывать, чтобы было ровное место. Вообще-то, работа не из приятных, но ничего не поделаешь. В Казани освоили теорию, а здесь практику стали с лопатой проходить. Работал я на земле все до 11-го числа, а потом снова в Казань уехала группа людей, и я стал работать опять за старшего смены. Хоть сейчас эта работа и нудная, но зато легче, чем на земле.

Пишу, как провел праздничные дни. 7-го утром ходил на демонстрацию. Там встретился с Политовым, и он утащил меня к его свояку. Там изрядно выпили браги, а потом пошли дальше. Вечером мы все ушли на Плоский в гости. Шли пешком по грязи, очень измучились. Там снова напились браги, а когда шли обратно, все вывозились в грязи. В автобусе на нас смотрели как на бродяг. Домой пришли поздно. На другой день собрались у нас и снова хорошо напились. В общем, я еще только вчера вычистил от грязи пальто и брюки. Больше мы ни к кому не ходили, и к нам никто не приходил.

Да, правда, чуть еще не забыл. 4-го ноября был вечер треста столовых в кафе № 1, и мы туда тоже ходили с Яшкой. Выпили там хорошо, потанцевали, но домой ушли рано.

Сегодня, совсем случайно, мне удалось выписать подписные издания: Д. Лондона – 7 томов и А. Чехова – 12 томов. В очередь меня Мякотников записал, а я только сходил два раза отметился. Вчера удалось сдать в ателье заказ на пошив мне зимнего пальто. В следующую субботу должны сдать еще и осеннее. Вот тогда у меня сразу две обновы будет. Правда, на это дело денег много надо, но ничего, выкрутимся. Без меня Зина купила все-таки комод с трельяжем. Сейчас в комнатах полный порядок, только должок за нами есть сотни три, да снова неприятности с кухней начинаются. Галкин пожаловался прокурору. Тот меня вызвал к себе, хотел дать команду о моем выселении, но я ему написал объяснение и, кажется, доказал, что снова меня можно выселить только судом. Не знаю, что будет дальше, а пока еще ничего не известно. Хожу и нервничаю, вот-вот опять суды из-за кухни начнутся.

Выкупил из ателье двои брюки^[1], сшили их хорошо. Мне, например, нравится. Завтра начинаю работать во вторую смену, хоть высыпаться буду. Старую мебель всю продали по дешевке, всего лишь на 790 рублей, а за новую заплатили около 2500 рублей. В общем, «выгодное» дело обстряпали.

Д. 16. Л. 24 об. – 26.

19 ноября 1954 г.

У нас в цехе в ОТК очень много лишних людей, и человек десять-двенадцать будут переводить в другие цеха. Кое-кого уже на это дело наметили, но почти что все, как правило, в другой цех идти не хотят. Что будет, еще неизвестно. Ясно только одно, что я все равно останусь в цехе на старом месте.

Позавчера были перевыборы цехкома. Не знаю, выдвинули ли мою кандидатуру в первый состав, но лично сам я был бы доволен, если бы в этом году мне удалось ускользнуть от этой работы. В отпуск я иду в марте месяце. Спорить я не стал, так как все равно хочу ехать на курорт, да и денег побольше за отпуск подсчитают, пока еще заработок не упал. У Зины тоже чайную закрывают (передают в кафе № 1 как филиал), и она работать не будет. Ну, это и неплохо. Пусть отдохнет, подлечится. А потом видно будет. Надоест дома сидеть – пойдет работать снова, а не надоест, так пусть дома сидит.

Проживем – не умрем. Вот какие дела.

Недавно проездом был Николай. Он едет на курорт в Батуми, и на денек остановился в Молотове. Клава тоже с ним приехала и сейчас живет здесь у нас.

Д. 16. Л. 26 – 26 об.

30 ноября 1954 г.

Завтра уже начнется декабрь, а снегу на улицах очень мало. Холодов тоже почти еще не было. Жизнь течет без перемен. Работы в цехе совсем нет. Правда, мы уже новую машину вовсю «крутим» – тренируемся, но в основном-то работы нет. Меня опять выбрали в цехком и предлагали даже должность председателя цехкома, но я от нее отказался. Во-первых, с зарплатой будет хуже, да и работать пришлось бы все время в первую смену, а вот это-то мне в основном и не нравится. Уж очень мне рано утром вставать не хочется. В общем, пока у нас в цехе безвластие – все еще не могут выбрать, кого поставить председателем. За старшего я тоже завтра буду работать последний день. Как мне за это дело заплатят – еще не знаю.

Клава уехала обратно в Свердловск. Зина сегодня тоже ушла в последний раз на работу, и пока будет отдыхать дома и не работать. Ничего, пусть дома побудет.

Я переписал все имеющиеся у меня книги и их стоимость. Всего их оказалось на 1472 рубля. Жаль, что еще много книг, пока я ездил в командировки, у меня потерялось. Сегодня у меня был Георгий Батуев, и я ему дал взаймы числа так до 25/XII 54 одну тысячу пятьсот рублей. Не могу я отказать, если у меня есть деньги. С книжки мы взяли 3000 руб. Сейчас надо их во что бы то ни стало положить их обратно. А сейчас это труднее сделать, тем более что заработок начал падать, и лишних денег уже не будет. Одна только надежда на деньги, которые я получу за выслугу лет. Дома все в порядке. Насчет комнаты Галкин пока не тревожит. В цехе в ОТК изменения: Царт и Тугай ушли в другой цех, Сафронов и Политов вообще рассчитались с завода. Да еще, наверное, человек пять уйдут. Прочитал «Философские повести» Вольтера. Даже не думал, что у него могут быть такие вещи – интересные.

Д. 16. Л. 26 об. – 27.

1 декабря 1954 г.

Оказалось, что за замещение старшего мне заплатят только разницу в окладах. Это, конечно, хуже, чем средний, но ничего не поделаешь.

Д. 16. Л. 27.

8 декабря 1954 г.

Беспорядок в цехе все еще продолжается. Работы по переделке на б[алан]сов идут полным ходом. Ни у кого постоянного места работы почти нет. Я несколько дней работал на строительстве, а теперь опять перевели на баланс на «Т», но, наверняка, через несколько дней опять придется заниматься строительством. В общем, полная неразбериха. Надоело все это очень. Морозов согласился быть предцехкома. Мне дали старую работу. Читаю «На сопках Манчжурии» – пока идет ничего, интересно.

Д. 16. Л. 27.

16 декабря 1954 г.

Как много новостей скопилось у меня за последнее время, придется их записать к себе в дневник. Самая неприятная новость – это та, что вчера я опять судился с Галкиным, и суд снова присудил в его пользу, т.е. опять нас выселить из комнаты. Вот теперь до меня действительно не доходит то, что написано в различных кодексах и постановлениях Верховного Суда СССР. По всем законам правда на моей стороне, а суд присуждает не в мою пользу. Теперь у меня еще надежда на подачу жалоб в различные учреждения. Я решил написать в редакцию газеты «Звезда», депутату Верховного Совета РСФСР, прокурору города, а также подать жалобу в областной суд. Попытаюсь проверить еще эти инстанции.

Пальто зимнее уже раз мерил, завтра иду на вторую примерку. Воротник тоже сдал для переделки. Скорняк обещал и на шапку выкроить.

В прошлую пятницу был на врачебной комиссии. Там мне без звука написали справку, что я нуждаюсь в курортном лечении в I-ю очередь. Значит, в марте я поеду на курорт. У меня, оказывается, гипотония – т.е. пониженное давление крови. Попробую подлечиться.

В цехе все еще на разных подсобных работах приходится работать и конца краю этому не видно.

Приехал Николай с курорта. А сегодня и Клава из Свердловска приехала.

В воскресенье ездил к Яшке на базу, помогали там перевешивать яблоки. Так наработались, что даже я ногу правую надсадил. Но зато яблок для себя купил по 3 руб. килограмм. Выбирали уж самые хорошие и вкусные.

В цехе я в одном месте видел бумагу, в которой Петров пишет глав[ному] контролеру завода, чтобы тот перевел из нашего цеха в другой цех контролеров Любимова, Зуева, Мякоткина и Шаламова. Пока об этом молчу, но в нужном случае могу кое-кому об этом и напомнить. За ноябрь месяц мне заплатили по среднему. На руки я получил 1200 руб. – это еще неплохо. Так можно работать.

Но, короче говоря, сейчас у меня самая главная задача – отстоять спорную комнату для себя.

Д. 16. Л. 27 – 28.

23 декабря 1954 г.

Насчет судебного спора с Галкиным я продолжаю действовать: подал заявление прокурору города, послал письмо в редакцию газеты «Звезда», подал кассационную жалобу в областной суд. Теперь отовсюду буду ждать ответа. Хочу еще к депутату Верховного Совета РСФСР сходить, но не знаю, пойду ли, а заявление на всякий случай я все-таки приготовил. Сегодня выкупил зимнее пальто. За всю работу заплатил 361 р. 35 к. Сшито очень хорошо. Воротник нормальный получился, да и на шапку каракуля тоже осталось. Вот только Яшка кожи достанет, и шапку мне сразу же сошьют.

Я сейчас не работаю – болею гриппом. Все время высокая t° держится. В общем, с 20 декабря сижу дома. Ну, да я на это и не обижаюсь. Надоело уже в цехе на стройке трудиться. Хоть отдохну немного. Смотрели кино «Запасной игрок» – веселая вещь. Клавка с Николаем уехали. Теперь мы опять живем одни. На днях соседские «пацаны» Шовнины чуть было не убили свою мать. Стукнули по голове поленом, но она не умерла. Побыла немного в больнице и сейчас уже дома. Старший Вадька сидит в тюрьме, а сопляка Лешку, который и стукнул мать, уже отпустили домой, а зря.

Д. 16. Л. 28.

24 декабря 1954 г.

Пришло письмо из редакции газеты «Звезда». Мое письмо они отправили прокурору гор. Молотова т. Кудряшову. Он и будет должен дать мне ответ на мое письмо о неправильном решении суда.

Д. 16. Л. 28 об.

30 декабря 1954 г.

Прокурор прислал ответ, что на решение нарсуда 2-го участка он объявил кассационный протест. Сегодня состоялся областной суд насчет квартиры. В чью пользу он решил, я еще не знаю, но очень желал бы, чтобы это было в мою пользу. Ведь все-таки прав я.

Сегодня уже был на 1-й примерке демисезонного пальто. Вторая будет 6-го января.

Отдал вчера шить шапку, а завтра она уже будет готова. Отдал за кожу 50 руб., за работу – 50 руб. и за подборку каракуля – 30 руб. В общем, у меня получилось очень хорошо. Шапка станет всего 130 руб. (не считая каракуля – обрезков от воротника).

Зимнее пальто вместе с шапкой мне стало 2157 рублей – хорошая сумма.

Этому же шапочнику отдам шить свою бостоновую кепку.

Деньги за выслугу лет я перевел все на книжку. На руки мне выдают 2450 руб., а всего подсчитали более 2800 руб. (25%).

Алеша Шаламов затевал в цехе кляузное дело. Написал на Бориса Петрова заявление в партком, что тот будто бы пьет со своими подчиненными, развел в ОТК семейственность и т.п. Меня, Батуева, Козлова, Гуляева и еще целый ряд других в этом деле запачкал. Ну, и факты не подтвердились. Теперь Алеша так сам себя «обосрал», что в цех ему уже обратно возврата не будет. А можно все было сделать по-другому, и вышло бы лучше. А теперь даже все ребята от него оттолкнулись^[1]. Соврал, да неумело.

Скоро от нас должно поехать много народу в командировку в Омск. Я тоже, наверно, туда попаду. Только вот я сегодня мельком слышал, что условия там неважные. Надо будет об этом деле узнать поподробней. Поеду туда испытывать I-ю серию вертолетов. Не знаю, что и делать, дать согласие на поездку или отказаться.

Вчера ходил в театр слушать «Танго». Даже два билета по 12 руб. пропало. Иван с Шуркой не пошли, а деньги-то я заранее взять не догадался. Вот теперь и погорел на 24 руб. А опера вообще понравилась. Только с Зиной поссорились – вот что плохо. Сегодня видел художника. Картину он мне нарисовал. Надо вот съездить, посмотреть ее и забрать домой.

Прочитал наконец-то «Уличную» – понравилось. На 2%-й заем мы в этот раз выиграли 400 руб. Больничный кончился. Работаю опять на «великой стройке» с 28-го декабря. 27/XII-54 перевел в Москву Галкиной 150 руб. (50 руб. я удержал за налоги 1954 г.).

Д. 16. Л. 28 об. – 29.