6 января 1947 г.

Прошел Новый год. Как я его встретил – напишу ниже.

А пока пишу, что случилось на днях. Сегодня приходил[а] из суда судебный исполнитель и сказала, что надо деньги Ошевой платить. Это значит, что областной суд присудил не в нашу пользу. Вот после этого и верь в правильность советских законов. Я смело могу сказать, что на деньги можно купить всех – судью, прокурора, всяких адвокатов и т.д.

Вчера приходила наша Верка. Она принесла Борьке новогодний подарок. Но посидела очень мало. Потом была Таня, с которой мы жили вместе в доме отдыха. Она взяла материалы и хочет сшить платья Зине и Клавке.

Вечером пришел Петька Ов-ков с Галиной. Посидел, поговорил и ушел. Даже выпить мне с ним не пришлось. Очень жаль, но я не думал, что он ко мне зайдет, а то бы обязательно что-нибудь приготовил.

Вчера утром ездил на завод, но не работал. Днем был на толкучке. Продал несколько книжек да замок старый. Купил абажур для настольной лампы, но он оказался мал, и мне пришлось переделывать ободок у подставки. Сделал его уже, правда, некрасиво, но ничего, сойдет. Сейчас у нас стала настоящая настольная лампа. Два дня подряд ходил встречать Клавку. Вчера так же днем к ней заходил в чайную, ничего хорошего у нее там нет.

В цехе на днях обещают очень много «комиссионок», пожалуй, работы будет достаточно. Цех перешел на новый график – три дня работать, на четвертый – выходной. А мы еще работаем по-старому.

Д. 12. Л. 103 – 104.

Стихийный рынок по продаже и обмену продуктов, вещей, продуктовых карточек, периодически разгоняемый милицией. Во второй половине 1940-х гг. располагался рядом с официальным рынком (с деревянными прилавками и навесами над ними) близ проходных завода им. Сталина.

Здесь: комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

10 января 1947 г.

Пишу о Новом годе:

31/XII-46 г. я его встречал у Алексея К., а потом в клубе завода. Пришли мы с Зиной к Алексею, там покушали пельмени, выпили чуть не литр 50º водки и ушли в клуб. Там послушали концерт, потанцевали и в 3-00 часа ушли снова к Алешке и у него ночевали. Утром еще выпили, и мы с Зиной уехали домой.

Дома 1-го января 1947 г. Анка у нас делала праздник – именины Лильки. Было много гостей. Я напился так, что кое-что даже и не помню. В общем, вечер провели очень хорошо. На другой день утром я едва ушел на работу и всю смену там ходил как опоенный.

В праздник Рождества мы были у отца. Покушали пирога, выпили водки и пива. Но я был не пьян. Отцу даже, как будто бы, неудобно было, что не хватило вина. Но и я тоже попал в неприятное положение – не принес с собой ничего. Ну, что поделаешь, раз такая жизнь сейчас. В общем, я тоже всем остался доволен. Тем более что наш Борька впервые на елке побывал и даже подарки получил.

Сейчас орудовал на днях с хлебом[1], заработал чуть не сотню рублей (в общем, мне их Клавка добровольно сама дала). Но все деньги я издержал, купил облигаций нового займа две штуки, конфет да яблок Борьке. Спать, правда, мало спал. Но ничего.

Завтра мы с Зиной и Клавкой хочем сходить на вечер работников треста столовых в чайную № 3. Не знаю, как мы его проведем, но об этом я тоже напишу.

На днях в клубе МВД был судебный процесс над бандитами. Двоим дали расстрел, а остальным – по 8-10 лет. Очень правильно сделали. Ну, хватит писать. Скоро на работу.

Д. 12. Л. 104 – 105.

[1] Так в документе.

Здесь: государственная ценная бумага, которая удостоверяет отношения займа между ее владельцем и лицом, выпустившим ее. Она может предусматривать право получения в оговоренный срок ее номинальной стоимости в том или ином эквиваленте, а также право владельца (держателя) на получение процента от ее номинальной стоимости. Таким образом, экономическая суть облигаций очень похожа на кредитование. Иногда их выпуск носит целевой характер – для финансирования конкретных программ или объектов, доход от которых в дальнейшем служит источником для выплаты дохода по облигациям.

Облигации отличаются многообразием. В частности, они различаются по статусу заемщика; по срокам, на которые выпускаются займы; по целям выпуска; по способам выплаты доходов и/или погашения и другим критериям.

15 января 1947 г.

В субботу ходил на вечер работников столовых и чайных. Ходил один. Зина заупрямилась и не пошла. Поругалась с Клавкой. Та тоже не пошла. Я разозлился и ушел один. Там меня долго не раздевали – не было мест. Потом все же я разделся. Зашел… Знакомых никого нет. Потанцевал немного с какой-то девчонкой. Выпить и купить что-нибудь в буфете не удалось. Столики все были заняты. Потом пришла Анька с Яшкой, но они сразу же сели за столик к своим знакомым. Пришла также Танька со своим новым парнем. Мне там надоело, и я решил пойти на работу. Домой идти не хотелось, чтобы не слышать этой беспричинной ругани своей жены.

Но когда я пришел на [ул.] К. Маркса, то трамвая долго не было. Я пошел пешком и … по пути зашел в «Каму». Там заказал себе водки, пива и селедочку. Выпил, но закусывать совсем не закусывал. На работу идти было уже поздно, и я вернулся обратно в «чайную». Там уже везде было свободно, но у меня не было денег. Ну, стал там опять танцевать и домой направился в 3-00 часа ночи.

На другой день работал две смены. Зина начала было ругаться, но потом мы с ней помирились. Она меня было до такой степени довела, что я сам из себя выходил. Но все прошло!

Зина что-то все болеет и плачет. Говорит, что у нее опять кто-то есть в животе. Ну что ж, пусть еще одного даст мне в подарок, и у нас будет пара ребятишек.

Жить все же трудно. Денег стали платить все меньше. За декабрь я, например, получаю только 476 рублей. Но это и то больше, чем остальные ребята.

Вчера приехал Николай, но на днях должен снова уехать. На улице холодно (-23ºС).

Нас хотели перевести работать на 8-00 час., но через три дня выходной, да так составило начальство график, что мы не согласились, и пока все работаем по-старому. Работа в цехе есть и, притом, напряженная.

Д. 12. Л. 105 – 106.

В послевоенное время самый престижный ресторан г. Молотова, находился на ул. К. Маркса (ныне – Сибирская) в двух кварталах от здания обкома КПСС в доме дореволюционной постройки.

24 января 1947 г.

Ну, где найти правду на Руси? Со вчерашнего дня мы стали работать по 8-00 час. Я написал в охрану труда заявление, ребята все подписались, и сегодня я туда сходил. Но инспектор, который там сидит, вначале сказал, что мы и должны работать по 8-00 час., а когда я стал ему доказывать документами неправильность перевода нас с 6-тичасового на 8-мичасовой рабочий день, то он сказал, что этот справочник он не признает, и написал, что мы не должны пользоваться 6-тичасовым рабочим днем. А сам сказал: «Можете еще писать в ЦС союза рабочих авиапромышленности». Короче говоря, тут у меня ничего не вышло. Знаю, что несправедливо и жаловаться некуда. Особенно у нас в заводе, где даже профсоюзная организация фактически в подчинении директора. Ну что же, попробуем написать в Москву, а все же попускаться этому не надо.

Читал не очень давно рассказы американских писателей. Вот выдержки из некоторых рассказов:

«Что серые глаза самые острые, и что все прославленные стрелки имели серые глаза».

А. Бирс («Случай на мосту через Совиный ручей»)

«Лет пятнадцать ей было, и у нее был такой вид, ровно тыква торчала под платьем. Мы спросили ее:

– Кто отец ребенка?

– Слушайте, – говорит она, – положим, вы проходили бы через чащу дикой ежевики в одной только сетке. Разве могли бы вы сказать, какая колючка уколола вас сильнее?»

Д. Конрой («Бездомные»)

«Ведь умереть все равно, что уснуть. Смерть означает конец мученьям – вечный покой».

Д. Лондон («Любовь к жизни»).

Последняя выдержка очень подходит к настоящей жизни, когда действительно лучше умереть, чем мучиться.

В цехе, пройдя 210 и 220 часов, «накрылись» обе маленькие машины – треснули картеры.

Сапоги, которые я сдал в цех для ремонта, у меня украли, и теперь я не знаю, что делать: требовать с сапожника деньги или заставить его сшить мне какие-нибудь сапоги?

Плохо, очень плохо! – работать по восемь часов.

Д. 12. Л. 106 об. – 107 об.

Самый известный рассказ американского писателя Амброза Бирса, впервые опубликован в газете «Сан-Франциско экземинер» в 1890 г., входит в сборник «В гуще жизни (Рассказы о солдатах и штатских)».

Рассказ Джека Конроя (1899 – 1990 гг.), американского писателя, известного своими левыми политическими взглядами, писавшего о жизни американских рабочих первой половины XX века.

Один из самых известных рассказов Джека Лондона, американского писателя, автора приключенческих рассказов и романов, написан в 1905 г., повествует о том, как человек силой духа в одиночку побеждает суровую природу Севера.

26 января 1947 г.

Сегодня воскресенье, но опять работали. Зина все-таки вчера сделала аборт. Пока болеет, но что будет дальше – неизвестно.

За сломавшиеся машины все-таки обещают заплатить. Я подсчитал примерно свою премию, получается приличная сумма. Будем ждать результатов. Деньги в заводе все еще не дают. Это отражается на жизни!

Д. 12. Л. 107 об.

28 января 1947 г.

Зинаида очень мучается, но я ей ничем помочь не могу. В воскресенье она ходила в магазин – получила сливочное масло на Борьку и растительное на меня – за декабрь месяц. Ну, вот там, наверное, простыла – сейчас и болеет.

Работаю в ночь.

Д. 12. Л. 108.

29 января 1947 г.

Сегодня утром пришел домой, а Зины нет. Ее, оказывается, увезли на «скорой помощи» в больницу в 4-00 часа ночи. У нее еще вечером tº была +41º, а к ночи ей стало еще хуже.

Нашел я ее в больнице в Молотовском р-не. Пишет, что чувствует себя плохо. Унес ей булочек, молока и апельсин. Спал совсем мало. А мне очень ее жаль. Я даже боялся, кабы она не умерла. Но пока все благополучно.

Денег в цехе все еще не дают, и я с трудом ими перебиваюсь. Хлеб продам, так деньги есть, а не продам – так нет.

Д. 12. Л. 108.

30 января 1947 г.

Сегодня опять ездил к Зине. Чувствует она себя все еще неважно. Ну, буду надеяться, что она скоро снова будет здоровой. Бориска ее отсутствие переносит спокойно: и ночью спит, и днем не вспоминает.

Д. 12. Л. 108 об.

4 февраля 1947 г.

Вчера с работы сорвался пораньше, в воскресенье и в субботу тоже не работал. Деньги в заводе получил. Окончательный – 478 р. и аванс – 400 р. Заплатил членские взносы в профсоюз, чтобы обменять билет, а то он очень у меня «замаранный». Отдал я 150 руб. за год. Сейчас, если получу новый билет, то буду платить аккуратно.

В пятницу у меня разоблачили трюк с патефоном. Получилось это так. Я унес один патефон и хлеб продал, а второй патефон унес в Новую Деревню. Велел его Кольке принести к нам домой. Но когда он его нес ко мне, с ним и получилась неприятность. Когда он подходил к «Пролетарке», его заметил милиционер. Остановил его. А Колька, видимо, испугался и бросился бежать. Тот его поймал, спросил: «Куда идешь?». Но так как Колька адрес перепутал, то милиционер увел его в милицию. А там и обнаружили, что в патефоне находится хлеб. Я в это время был в больнице у Зины. Когда я приехал домой, то все там были взволнованы. Оказывается, за мной приходил милиционер из 2-го отделения милиции. Клавка боялась, что ее снимут с работы и отдадут под суд. Мы с ней сходили в Новую Деревню, взяли там отца и пошли в милицию. Колька был там. Я сказал, что хлеб мой, что я его хотел продать, но узнал, что в цехе дают деньги и отправил его обратно домой. Ну, нас после этого всех и отпустили. В общем, все сошло благополучно. Только Колька на работу не ходил, но я там с табельщицей все устроил. А хлеб на другой день я все-таки продал. За это дело могли бы крепко привязаться, но или милиционер был знакомый, или действительно мне поверили в то, что я говорил, – все это дело быстро замялось.

1-го февраля утром я договорился с Чазовым, что он съездит со мной на машине за Зиной. Днем я съездил к ней один. Сказал, чтобы она меня дождалась обязательно, и уехал в гараж за машиной. Там оказалось, что чазовская машина стоит на ремонте. Я просил Володьку, потом Сашку, но они на своих машинах не поехали. Полчетвертого пришел Чазов. Я помог ему собрать водяную помпу. Весь вывозился в масле, но когда мы с ним поехали, то не успели доехать до перекрестка 8-го маршрута, как у помпы сильно стала течь вода, и, чтобы не сжечь мотор, Чазов вернулся в гараж, а я поехал за Зиной на трамвае. Она совсем уже было собиралась идти домой одна. Мы сели на автобус, доехали до [ул.] К. Маркса, потом пересели на трамвай и поздно вечером были дома. В этот день я измучился сам, Зина вся изнервничалась и замерзла, и дома-то все не знали, почему мы так долго не едем из больницы.

Сейчас Зина дома, еще слаба, но уже ходит и скоро совсем уже поправится.

Надо идти на работу. Времени уже 4-й час дня. Сейчас быстро оденусь и отправляюсь. Завтра еще кое-что напишу. Пока все!

Д. 12. Л. 108 об. – 110.

Переносная версия граммофона, механическое устройство для проигрывания граммофонных пластинок. В отличие от граммофона рупор патефона маленький и встроен в корпус, сам аппарат скомпонован в виде чемоданчика, переносится в застегнутом виде за специальную ручку.

6 февраля 1947 г.

Всю неделю убегаю с работы раньше, т.к. все равно работы нет. Зина отучает Борьку от груди, он от этого сильно мучается. Ночью плохо спит, все плачет. А когда не видит мать, то ведет себя спокойно. Хоть бы отправить ее куда-нибудь, в дом отдыха, что ли: там и она отдохнет, да и Борис скорее успокоится.

 Через несколько дней будет проводиться комедия в одном действии по выборам в Верховный Совет РСФСР. Какие же это выборы, когда в бюллетене будет только один кандидат. Все равно, конечно, он будет избран. Зря только средства на всю эту избирательную компанию тратят. Но если у нас будут в цехе в этот день работать, то я ни на какие выборы не пойду.

Мелочь по-маленькому копится. Крупные я давно издержал, а эти держатся. В цехе программа, как будто, выполнена. Если это действительно так, то нам за январь должны дать неплохой окончательный расчет. А мне сейчас, как никогда, нужно много денег. Да и кому они не нужны?!

Д. 12. Л. 110 – 110 об.

10 февраля 1947 г.

Программу цеху не засчитали, а поэтому получу я опять мало.

Вчера ходил голосовать. Проголосовал нормально – отдал свой голос за Захваткину И.П. Вообще, чувствовалась во всем какая-то торжественность. После этого мы с Зиной уехали к Якову в Разгуляй. Там за пельменями хорошо выпили. Домой приехал в пьяном виде, да еще дома 0,5 литра «Уральской» выпил, так что все последующее я смутно помню. Не помню даже, как плитку делал. Проснулся очень рано, но на работу все-таки опоздал. Пришел к полдевятому. Начало недели неудачное. Правда, работы не было.

Там узнал очень важное известие. Вчера в 12-00 час. дня совершенно дотла сгорели два цеха – рембаза и цех Коли. Там погорело много моторов, а также четыре автомашины, стоящие там на ремонте, в том числе и машина директора завода.

По всем сопоставлениям этот пожар произошел неслучайно. Во-первых, [это был] нерабочий день, во-вторых – день выборов, в-третьих, не работали телефоны в цехе, не было в гидранте воды и т.д. По рассказам очевидцев, на пожар приезжали все пожарные машины города и большое начальство из НКВД. Забрали дежурного по цеху и двух подсанов[1], которые, по-видимому, оставались там спать в выходной день. Да уже, когда кончился пожар, так и из штольни семь человек подсанов вытащили. Они там, видимо, сидели, пока был весь пожар. Сейчас ищут причины пожара, но едва ли найдут! Сгорели все следы.

Сегодня днем нас вызывали к директору завода в зал заседаний. Там было все начальство завода. На б[алан]сы ставят опять два мотора на комиссионное испытание. И вот директор лично сам зачитал приказ, где указаны все работники балансов, обслуживающие «комиссионки», и каждому указана сумма премий за успешное проведение этих испытаний. Мне, например, назначено 3000 руб., а братишке Кольке – 2000 руб. В общем, самая большая премия – 5000 руб., а малая – 2000 руб. Ну, кроме этого, еще обещают всем теплую спецовку. Буду надеяться, что машины пройдут. Тогда эти деньги нас с Зиной очень хорошо поддержат. С завтрашнего дня будет решаться – быть заводу или не быть представителем авиапромышленности.

Д. 12. Л. 111 – 112.

[1] Так в документе, вероятно, имеется в виду слово «пацанов».

Здесь: комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

12 февраля 1947 г.

Машины все еще не начали испытание. Стоят на устранении дефектов.

На улице теплая погода -10ºС. Даже днем снег тает.

В цехе стали давать опять всем молоко, но искусственное.

«Крокодил» я все-таки вчера вывесил.

Д. 12. Л. 112.

Сатирическая стенная газета завода им. Сталина. В связи с большой популярностью журнала «Крокодил» по всей стране появляются подобные издания. На заводах, фабриках и других предприятиях создаются с помощью «крокодильцев» рабочие сатирические журналы и газеты с таким же названием, но уже с примерами из жизни и злободневными темами местного характера. Параллельно сатирические отделы и рубрики появляются в фабрично-заводских, районных и областных газетах, выпускаются тысячи сатирических стенгазет.

17 февраля 1947 г.

Машины все еще идут нормально. Сейчас у меня пока все мечты, чтобы они прошли и, притом, были засчитаны без дефектов.

Сейчас пришли из кино. Смотрели «Первая перчатка» – хорошая картина. А на днях смотрели «Суд народов», где были показаны все руководители фашистской Германии. Вначале в живом, а потом в мертвом виде – повешенные.

Жизнь идет невесело. Как-нибудь я соберусь и напишу то, что сейчас наблюдается в жизни людей нашего времени. А это очень невеселая история!

Д. 12. Л. 112 об.

Советский художественный фильм, 1947 г., режиссер А. Фролов, жанр: спортивная комедия, рассказывает о судьбе подающего надежды боксера.

Советский документальный фильм, 1947 г., режиссеры Роман Кармен и Елизавета Свилова, жанр: военно-историческая хроника (о ходе Нюрнбергского процесса – суда над главными преступниками фашистского режима в Германии).

22 февраля 1947 г.

Все же, как полна человеческая жизнь разных неожиданностей! На днях я видел, как молодой здоровой женщине отрезало трамваем обе ноги и руку. Она прыгнула около поликлиники на ходу в трамвай, сорвалась и попала под колеса. И все это было для нее так неожиданно. Сейчас, если она уже не умерла, она калека.

На заводе сломались обе машины. Одна идет сначала, другую сняли. Это значит, что наши 3000 руб. сорвались. И все это не по нашей вине.

Между прочим, в соседнем цехе забрали одного работягу, который сознательно делал брак в работе. Самую ответственную деталь – клапана ц[илинд]ров он не притирал, а мазал маслом, и сдавал их за годные, отчего все время и ломались машины на испытаниях. Сейчас он имеет возможность схватить от 6 до 8 лет. И поделом ему! Не делай, что не надо.

Денег в цехе не дают и опять, наверное, долго не выдадут. А жить чем-то надо. Сегодня узнал, что происходит вербовка на «Дальстрой». И мы с Сережкой хочем туда уехать. Вот посоветуемся дома, узнаем все условия и решим. О результатах напишу потом.

Д. 12. Л. 112 об. – 113.

3 марта 1947 г.

В среду мы с Сережкой были у вербовщика «Дальстроя». Он сказал, что авиационных специальностей там не надо, а на другие народ уже набран. Предложил пойти на курсы горных мастеров, но я не согласился, а Сережка вначале было хотел пойти учиться, но когда ему в цехе отказали в рекомендации, то и он решил не ездить никуда из родного города.

В этот же день Клавка уехали жить с Колькой в Чермоз. Они, оказывается, об этом давно договорились, а я узнал только в самый последний момент, хотя и догадывался об этом. Сейчас мы в доме остались одни в обеих комнатах. Это к лучшему!

Анка подавала в суд на Ошеву, что она украла сапоги, но та на суде от всего отперлась, и суд Анкину просьбу не удовлетворил. Зря только целый день мы в суде потеряли. А у той «сволочи» все же хватило «совести» от всего отказаться.

Одну машину в цехе, оказалось, что засчитали. Обещают дать премию. Сейчас идет еще одна машина. Мы около нее как около ребенка стараемся, но не знаем, как она себя дальше поведет, если пройдет – деньги получим, если нет – все пропало.

Окончательный получил. Вчера ходили на рынок. Купили Зине гарусную кофту вязаную – красивая штучка.

Смотрели кино «Нахимов», но она мне не очень понравилась[1].

Вчерашнее воскресенье опять работали. В магазине стали давать постное масло за старые месяца. Зина сегодня получила более 3-х кг.

В городе – настоящая бесхозяйственность: трамваи на завод не ходят, и приходится туда и обратно ходить пешком.

Сережкина Надька сделала аборт в больнице, и он всем об этом рассказывает. А я, наоборот, о своей Зине никому ничего не говорил.

Свой патефон я продаю нашему Сашке, но он деньги почти все отдал, а все еще не решается взять его окончательно.

На улице за последние дни происходят очень резкие изменения температуры: от +2ºС днем доходит до -22ºС вечером. Очень большой получается перепад. Да, кроме того, дуют сильные резкие ветры. В общем, холодно!

Февральскую программу цех выполнил. Обещают хорошо заплатить, а это очень кстати – я люблю деньги!

Д. 12. Л. 113 об. – 114 об.

[1] Так в документе.

Советский художественный фильм, 1946 г., режиссер Вс. Пудовкин, жанр: историко-биографический, военная драма.

9 марта 1947 г.

Деньги за патефон я получил с Сашки все полностью – 1100 руб. и уже 6-го марта купил себе электропатефон за 600 руб. В придачу к нему дали 500 штук иголок по 63 коп. за сотню. Работает он хорошо. Проводку я сделал все до тумбочки. И вид у патефона очень красивый – светло-коричневый.

Недавно я повздорил с Зиной, разозлился и со злости в вечер пропил 150 руб. денег. Вначале пил десертное на ул. Ленина в киоске, но с него не опьянел. Потом поехал в Особторг, купил 0,5 л «Горного дубняка» и выпил его дома. А на другой день уже снова все было хорошо.

Машина на заводе идет хорошо. Прошла уже 110-00 час. На нее приходят смотреть каждый день зам. министра авиапромышленности Кузнецов и Баландин. Все время ходит Солдатов и остальные высшие чины. Недаром один паренек сказал, что «сейчас на б[алан]се находятся люди от пом. моториста до зам. министра». Ну, если машина пройдет – будут нам много денег. Вторая машина тоже уже прошла 20-00 часов – идет хорошо.

Купил недавно отрывной календарь. А я думал уже, что в этом году без него остался. Прибил его над кроватью – получилось красиво.

Зина ушла в баню, а я, усыпив Бориса, вот и сижу пишу.

Д. 12. Л. 114 об. – 115.

Переносная версия граммофона, механическое устройство для проигрывания граммофонных пластинок. В отличие от граммофона рупор патефона маленький и встроен в корпус, сам аппарат скомпонован в виде чемоданчика, переносится в застегнутом виде за специальную ручку.

Здесь: Особый торг – организация, торгующая продуктами и промышленными товарами по коммерческим ценам без карточек, существовавшая с 1944 г. по декабрь 1947 г.

Крепкий (40º) алкогольный напиток.

Василий Петрович Баландин (1904 – 1973 гг.) – в годы Великой Отечественной войны – директор одного из лучших авиастроительных заводов страны (в г. Уфе), впоследствии – зам. Народного Комиссара (позднее - министра) авиационной промышленности СССР, Герой Социалистического Труда.

11 марта 1947 г.

В день 8-е марта были в гостях у Яшки и Аньки. Там, кроме нас, были еще работники чайных города. Напился здорово, но домой дошли с Зиной хорошо.

Дома у нас тоже была у Шурки пьянка. Они меня еще заставляли пить, но я уже не мог и лег спать. На работу проспал, но так как было воскресенье, то я не очень и боялся, что опоздал.

Этот день в 41-м году я встречал в Москве у Нади и тоже был сильно пьян, но что вспоминать, когда это давно уже прошло. А все же интересно знать, какова судьба моей московской знакомой Нины. Где она сейчас и как живет?

Моя Зинаида все еще не может устроиться в трест столовых. Вообще-то, это очень скользкая дорога. Но я думаю, что она будет вести себя безукоризненно – не как Шурка или Анька до житья с Яковом. Если даже кто будет к ней приставать, то, во всяком случае, тому не поздоровится. Потому что разрушать семейную жизнь я не дам. Тем более что у нас замечательный сын Боренька. Но я думаю, что ничего плохого не будет. Зина меня знает, что я обид не прощаю и, конечно, будет умной и верной. А больше мне ничего не надо. В крайнем же случае я за себя не ручаюсь. Будет что-нибудь страшное!

У Сережки сейчас очень трудная жизнь, и он все время ходит недовольный. Ну, что же поделаешь, и я когда-то все время был обиженный и злой, особенно когда жил в подвале. А у него с Надькой и ее матерью все время происходят столкновения. Он мне сказал, что даже уходить от них хочет. Но я на это ничего не ответил – в этом деле советовать никому нельзя. А вообще-то, ему надо от них уехать и жить с Надькой где-нибудь в отдельной квартире. Тогда у них все дело направится. Тем более что у него есть сын, а это очень крепкое соединение между мужем и женой.

Вчера мы с Зиной посмотрели [фильм] «Девушка моей мечты». Очень замечательно картина оформлена. Краски подобраны замечательно. Немного наивное содержание, но зато правдиво показана жизнь. В ней уже не скрывается, что народ сидит на норме. Не как в наших кинокартинах, где показано, что у нас жизнь хороша, несмотря что такое тяжелое время. Я таких картин еще не видал, за исключением, правда, стереокино, которое еще ничем не превзойдено. В общем, я остался очень доволен картиной.

 Сейчас мы дома целиком сидим на хлебной норме, но ничего, я не замечаю, что хлеба нам не хватает. Хлеба на столе всегда достаточно.

На улице стало тепло: -2ºС.

Машины пока еще идут нормально. Пока все хорошо. Если так будет и дальше, то завтра днем одна из них закончит испытание. А это значит, что я должен получить лишних 1,5-2 тысячи рублей как вознаграждение за работу в выходные дни и напряженность при проведении этих испытаний. Ну, буду надеяться, что все будет в порядке. Сегодня ночью узнаю все.

Жизнь в городе тяжелая. Все дорого – особенно хлеб. Но ничего не сделаешь, после войны всегда так бывает. Как-нибудь переживем. Не надо только падать духом! Кто всегда смеется – тот легче переносит трудности. А это у меня есть в избытке, т.е. весел я всегда.

Д. 12. Л. 115 об. – 117 об.

Музыкальный фильм, производство: Германия, 1944 г., режиссер Георг Якоби, в главной роли Марика Рекк. В СССР демонстрировался с сокращениями.

12 марта 1947 г.

Машина совсем уже проходит испытание. Сегодня утром осталось только одно пикирование. Думаю, что, придя на работу, я уже ее не застану. Она будет снята с б[алан]са как прошедшая испытание.

Д. 12. Л. 117 об.

Профессиональное – стенд (рама), смонтированный для испытания авиационных двигателей. На заводе № 19 первые балансы были установлены в 1937 г.

20 марта 1947 г.

Зина оформилась работать в 5-ю чайную киоскершей, но, начиная с понедельника, работает буфетчицей, и притом самостоятельно. Сейчас жить будет лучше. Я хоть за нее доволен, она сейчас нашла себе желаемую работу. Ну, что ж, пусть работает, посмотрим, будет ли она сейчас о доме заботиться. А то может получиться так, что все заработанные деньги она будет тратить только на себя.

1. Мотор в цехе закончил 150-00 час., но где-то на картере нашли трещину, и все еще неизвестно, зачтут его заводу или нет.

А за первый мотор нам заплатили половину обещанной суммы. А некоторым даже больше тысячи.

2. Сейчас снова поставлены на испытание много моторов, работать очень тяжело. Говорят, что нам дадут помощников. Я, наверное, буду работать с Сергеем. В этот раз ребята говорили меньше, чем раньше, что мы получили деньги за «комиссионку». Да им до этого и дела нет.

Купил Боре новые маленькие черные валенки. Они очень красиво сидят у него на ножках. Я думаю вот еще галоши на них купить – и пусть он весной в них бегает.

Зину сейчас вижу очень мало, и как-то скучно без нее кажется. Недавно спросил меня на работе Витька: «Люблю ли я свою жену?». Я ответил, что да. Так они все засмеялись. А я ничуть не соврал.

В воскресенье мы не работаем. Я ходил с Зиной в клуб МВД на танцы. Вечер провели хорошо. Я пиво попил немного, а потом весь вечер танцевал с Зиной – вспомнил молодость. Вообще-то, там сейчас все культурно сделано.

В этот же день ко мне приходил Пашка Челпанов. Он демобилизовался из армии – приехал из Берлина. Он возмужал, стал выше ростом, но много поговорить с ним не пришлось. Мы с Зиной ушли, а они остались, но будет еще время – поговорим.

Сегодня солнечный день. В комнатах все блестит, и кажется, что жить на свете совсем не [так] плохо, как это в действительности.

Окончательный я получаю 57 руб., но говорят, что сделан перерасчет, и я должен получить более крупную сумму денег.

А с 1-го апреля, кроме того, еще будут компенсацию за отпуска в военные годы давать.

Надо будет немного выпить, хотя бы одного Сережку пригласить, ну, да [еще] Алексея с Галиной. Это надо будет провести в ближайшее воскресенье, если только мы в него работать не будем.

Д. 12. Л. 117 об. – 119.

Здесь: комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1941 г. «в военное время» отменялись отпуска рабочим и служащим с заменой их денежной компенсацией. В апреле 1942 г. выдача компенсаций была прекращена вплоть до окончания Великой Отечественной войны. С 1946 г. началась их постепенная выплата.

29 марта 1947 г.

Вчера в цехе было собрание по заключению колдоговора, и я на нем выступил. Вот тут уж я отвел душу. Все сказал, чем недоволен был. Сказал, что надо в магазинах давать не мороженую, гнилую картошку, а хорошую. И вовремя ее вывозить с поля в овощехранилища, чтобы она не стыла на полях и не гнила. Сказал, что нужно немедленно всех рабочих перевести на 6-тичасовой рабочий день. И что иначе станция останется скоро без кадровых рабочих, потому что очень многие сошли с ума, многие ушли из цеха, а у остальных такой вид, что и они вот-вот загнутся.

Сказал, что надо выдавать рабочим действительно спецжиры, а не «соленую известку», которую сейчас возят, т.е. брынзу плохого качества. Чтобы спецодежду давали доброкачественную и, кроме того, тем, кому она действительно полагается.

Выступлением моим все ребята остались довольны, но в число делегатов на заводскую конференцию я не прошел и очень жалею, что мне не удастся там выступить.

Главный инженер завода тут же пообещал, что с 1-го мая весь цех будет работать по 6-ть часов. Мы ему поверили. Будем ждать, что будет, но думаю, что этого мы все же добьемся. А уж один-то месяц как-нибудь проработаем.

Основная причина задержки та, что у нас нет людей. И сейчас по заводу объявлен приказ, что все желающие работать в нашем цехе будут переведены директором завода к нам в цех без задержки.

Зина работает, сумела уже заработать и даже «налететь» на неприятность. Она как-то получила в бутыль 10 литров вина, а дно у бутыли отпало, и все вино вылилось на пол. Так что пришлось платить 330 рублей за недостачу.

Недавно у нас дома варили капустные пельмени. Было достаточно водки. В гостях были два директора и бухгалтер чайной, да Яков с Анной. Но я пил в меру, на работу-то, правда, проспал. Они много что говорили, которое мне полезно знать. Называли много фамилий и имен. Я из них даже некоторые запомнил, такие фамилии, как, например: Кравченко, Богданов, Шутов, Романовский, Сысоевы и разные прочие, – может быть, когда-нибудь и пригодятся.

На днях арестовали продавца магазина, где мы выкупаем хлеб. Его жену нашли убитой на улице Пушкина и Решетникова и подозревают, что ее убил он сам. Сейчас он сидит, но хорошенько еще об этом деле неизвестно ничего.

На улице отвратительная погода: сырость, сырой снег, ветер и все остальные неприятности.

Я купил себе желтые американские ботинки. Хотел взять сапоги, но они не так прочны, и я ничуть не жалею, что взял ботинки.

Машин – «комиссионок» становится все меньше, и скоро, наверняка, все пройдут. Хоть бы опять за них денег немного подкинули, но это очень сомнительное дело.

Д. 12. Л. 119 – 120 об.

Вид дополнительного питания для рабочих, занятых на вредном производстве: сливочное масло или маргарин. Выдавался за счет предприятия.

Здесь: комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

1 апреля 1947 г.

На улице очень быстро тает снег. Ходить даже по некоторым улицам невозможно – везде лужи. В общем, благоустройство города очень плохое.

Зина продолжает работать.

Я в этом году решил сыграть на облигациях. Купил себе их на рынке несколько «штук» и думаю, что не проиграю. Но это будет известно только в июле месяце. Если я и выиграю, то как раз к отпуску. А где в этом году провести отпуск, я еще окончательно не решил.

Д. 12. Л. 121.

8 апреля 1947 г.

В этом году 1-е апреля – день, в который всегда обманывают – здорово оказался для меня неприятным. В этот день Сашка сказал Зине, что мы ему должны 750 руб. денег. Будто бы он их мне отдавал. Я, конечно, стал говорить, что не брал. Зина набросилась на меня, думая, что я от нее скрываю. Я, зная, что прав, отказывался от этого, но потом так разозлился, что отругал ее и ушел из дому. Сходил в кино, посмотрел «Каменный цветок» и потом ушел на работу. На другой день они снова ко мне стали приставать, я опять разозлился и сказал Сашке, чтобы он лучше у себя эти деньги поискал. Зина стала тоже искать и сразу же нашла их в шкафу. Тогда Сашка сознался, что он забыл, что сам их туда положил. Дело успокоилось. Сашка, чтобы примириться, сбегал за пивом, и мы с ним выпили три литра. Потом я пообедал и ушел в баню. Я когда-то слыхал, что в таком состоянии, в каком я был, в баню ходить опасно, но я не обратил на это внимание и пошел. И вот там и произошел со мной несчастный случай.

Д. 12. Л. 121 – 121 об.

(продолжение)

Зашел я в баню, помылся и пошел в парилку, но не пробыл там и 2-х минут, как почувствовал, что со мной что-то неладно. Я вышел оттуда, сел на скамью, но у меня так заболела голова, и я решил выйти в раздевалку охладиться. Но как только дошел до двери уборной, то потерял сознание и упал на пол. Очнулся я уже у дальней стены. Я уже не лежал, а сидел. Весь был в грязи, попытался встать, но не мог. Кружилась голова, и дышать было очень трудно. Зашла банщица, хотела меня увести в раздевалку, но я не мог встать. Посидел еще немного, потом ушел на скамью, где мылся, там полежал еще, обмылся водой и пошел домой. Когда же пришел домой и посмотрел в зеркало, то увидел, что лоб у меня разбит в кровь. Это у меня случилось уже во второй раз. Первый подобный случай был еще тогда, когда я был не женат. Надо себя беречь, а то так и умереть недолго. А жить все-таки хочется. Голова сильно болит, но надо поменьше нервничать, и все будет в порядке.

Зина ходила к Аньке и хотела купить у нее доху за 4 тысячи, но когда я принес ее домой, то на ней нашел рваные места, и когда их показал Зине, то она ее брать передумала. Да и правильно. Пусть лучше хорошее зимнее пальто себе сошьет, так это будет куда полезней.

Привез я еще Яшкины белые бурки, но они у меня только на сохранении. Хорошие вещички, но для меня они не годятся, хотя и по ноге как раз, да только уж очень быстро могут запачкаться.

Недавно я шел домой с работы и на колхозном рынке купил у бабы сапоги. Головки у них хромовые, подметки кожаные, а голенища кирзовые, но на вид приличные. И хорошо то, что на них подошли галоши, которые у меня с полуботинок.

Отдал я всего 4 сотни, а думаю, что на год мне сапог хватит. Ну, поживем – увидим. В цехе вчера сказал сапожнику, чтобы он мне сапоги не делал, а лучше заплатил деньги. Договорились, что он мне добровольно отдаст 200 рублей. Ну, и то хватит. Ведь сапоги-то были старые – только голенища были хорошие. В прошлое воскресенье я не работал, днем ходил на небольшой банкет в фабрику-кухню. Ну, об этом завтра.

Д. 13. Л. 2 – 3.

Советский художественный фильм-сказка, снятый на киностудии «Мосфильм» по мотивам уральских сказов Павла Бажова, 1946 г., режиссер А. Птушко.

10 апреля 1947 г.

Банкет в фабрике-кухне был нам устроен по поводу того, что прошла «комиссионка». Собрались мы к 12.00 час. дня. Был спирт, пиво, холодные закуски. Все это было бесплатно. В общем, я почувствовал, что напился. После этого мы с Толей ушли на Толчок, но Зину я уже там не застал. Купил пластинку «А я сам» – веселая вещичка. Вечером я, Зина и Сашка собрались пойти в театр. Но ни в Оперу, ни в Драму мы билетов не достали и уехали к нам в клуб на завод. Там послушали концерт, потанцевали, но у меня очень сильно болела голова, и мы в 12.00 час. уже ушли из клуба.

Я был такой бледный, что сам себя в зеркале не узнал. Но ведь я, правда, больше суток не спал, да пьян еще был. Ну, и вообще, у меня за последнее время сильно голова болит.

На работе новая премиальная система, и очень хорошая. По ней можно каждый месяц зарабатывать не менее 2-х тысяч. А это было бы очень хорошо. Только работа очень напряженная.

Сегодня полностью рассчитались за дом. Теперь все дело закончено. Работаю во вторую смену. На улице тепло (13°С) и очень грязно.

Кама уже тронулась – т.е. лед на ней.

Д. 13. Л. 3 об. – 4.

Стихийный рынок по продаже и обмену продуктов, вещей, продуктовых карточек, периодически разгоняемый милицией. В 1947 г. располагался прямо перед проходными завода им. Сталина.

Здесь: комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

Чешская народная песня с нескромным содержанием: «Десять лет мужа нет, /А Марина рО́дит сына, /Чудеса, чудеса: Славный мальчик родился». Записано на пластинку в СССР в 1946 г., исполнитель Георгий Бабаев.

21 апреля 1947 г.

Вчера ходили в театр, слушали оперу «Царская невеста». Но она мне не понравилась. Попили там с Сашкой вволю пива.

У нас на работе произошла крупная авария с мотором. Мы испытывали опытный 4-хлопастной винт, и у него оборвалась одна лопасть. От этого оборвало носок мотора, сломало вал, вал винта, сорвало мотор со станка, и он упал на пол. В общем, винт и мотор разлетелись на куски. Одна лопасть пробила потолок и улетела на крышу. Все это дело сфотографировали, и сейчас будем писать заключение комиссии о причине аварии. Мотор совсем уже кончал испытание, он не дошел до нормы только 4 час. 20 мин., т.е. проработал 115 час. 40 мин.

Это очень неприятное явление, правда, не для [нашего] завода, а для завода, который делает винты.

Ну, нам лишь бы деньги заплатили, тем более что мы сейчас работаем по нарядам. Вот скоро уже аванс будут давать, и мне очень хотелось бы, чтоб он был побольше. А то ведь 1-е мая скоро, и я во что бы то ни стало решил сделать в этот день пирушку. Пригласить на нее только самых нужных людей, так и то получается около 15-ти человек.

Я купил Боре «дошку»[1] и галоши на валенки. Он сейчас в них уже по улице бегает, а вчера так даже к дедушке в гости ходил, да там и ночевал. В общем, я его сегодня только утром от него унес.

В этом году в Пасху к нам приходили Яков с Аней, ну, немного выпили. У меня вино было, кое-какие закуски сделали. В общем, хорошо посидели, а потом мы с Зиной и Сашкой ходили еще в кино. Смотрели «Девушка моей мечты», но она сейчас так испохаблена, что даже смотреть не интересно. Очень уж много из нее вырезано кадров. Сейчас буду работать в ночь. А скоро уже нас должны перевести на шесть часов. Это, наверно, со следующего понедельника.

Д. 13. Л. 4 – 5 об.

[1] Так в документе.

Опера Н.А. Римского–Корсакова в 4-х действиях. Первая постановка состоялась в 1899 г. в г. Москве.

То есть по точным предписаниям, оформленным на бумаге и включающим в себя задание на день для бригады: перечень работ, нормы расходования времени, расценки.

Музыкальный фильм, производство: Германия, 1944 г., режиссер Георг Якоби, в главной роли Марика Рекк. В СССР демонстрировался с сокращениями.

25 апреля 1947 г.

Скоро Май! И я к нему помаленьку готовлюсь. Мы хочем сделать у меня праздник напару с Яшкой. Я уже от него начал таскать кое-какие продукты, но вчера они с Анькой поссорились и сегодня говорят, что ничего они в май делать не будут. Но ничего, может быть, еще будет по-старому. А вообще-то одному мне сделать праздник будет труднее. Тем более что делать его обязательно придется, потому что я всем уже об этом сказал. Ну, пусть будет, что будет!

В связи с подготовкой к этому празднику я вывел, что все надо делать про себя, и никогда ничего не говорить вслух и никому. А то от этого бывают неприятные последствия. Я об этом сказал Сережке, он своей Наде, а та пришла к Зине в чайную и во весь голос орет, что что-то у нас будет, как будет и кто будет. В общем, я еще повторяю, что все – даже свои мысли, не надо выражать вслух. Это самый верный способ сохранить любую тайну.

Шурка привезла машину дров, и я еще насчет одной машины договорился, но что-то ее уже вот второй день не везут. А очень бы хорошо завезти дров на зиму уже с весны.

У нас очень много ребят из цеха побывали в домах отдыха и на курортах Кавказа и Крыма. Но меня очень далеко не тянет, а вот здесь где-нибудь поблизости я пожить согласился бы. Да, в свой отпуск я обязательно куда-нибудь поеду. Важно только, чтобы его летом вырвать, а не осенью – как мне назначено. Но я всю свою хитрость в ход пущу, а отпуск летом вырву.

Сегодня и завтра Зине дали выходной день и она уже занимается стиркой. А завтра по рынку походит. Сегодня купила мне материалу на подклад для перешивки черного костюма. После мая отдам его перешивать. Скоро мы должны будем перейти на 6-тичасовой рабочий день. Это даже очень-очень скоро!

 Работы у меня в цехе нет, и я почти всю ночь тычусь из угла в угол, как сонная муха.

Вчера купил себе двух крольчат, думаю их к осени вырастить, если, конечно, они не пропадут раньше. В общем, еще себе новую заботу добавил, но вот сделаю им когда клетку, то будет спокойней. А пока они живут дома в кухне в корзине.

На работе выпустил новый № «Крокодила». Читают его все с удовольствием – это мне льстит.

На рынке в прошлое воскресенье купил журналы «Нива» за 1902 год. Он[1] в ней есть хорошие рассказы. Муки я достал и белой, и пшеничной. Даже Драчеву килограмма четыре могу уступить, так как я ему это обещал. Завтра унесу ему муку и возьму обратно у него пластинки, которые лежат еще с осени. В это лето обязательно хочу исправить дома дровник и скоро уже за это дело возьмусь. Постараюсь все сделать сам. Думаю, что на это у меня сообразительности хватит. Ну, поживем – увидим, а пока пора уже на работу идти готовиться. Еще осталось ходить в ночь две смены. А в воскресенье, я думаю, работать не будут. А может быть, и будут, если говорят, что в майские дни намечается отдыхать четыре дня.

Д. 13. Л. 5 об. – 7.

[1] Так в документе.

Сатирическая стенная газета завода им. Сталина. В связи с большой популярностью журнала «Крокодил» по всей стране появляются подобные издания. На заводах, фабриках и других предприятиях создаются с помощью «крокодильцев» рабочие сатирические журналы и газеты с таким же названием, но уже с примерами из жизни и злободневными темами местного характера. Параллельно сатирические отделы и рубрики появляются в фабрично-заводских, районных и областных газетах, выпускаются тысячи сатирических стенгазет.

Еженедельный иллюстрированный журнал для семейного чтения, выходил в Санкт-Петербурге (Петрограде) с 1870 г. по 1918 г., издатель А.Ф. Маркс. Публиковал произведения литераторов самого разного направления. Кроме прозы и поэзии в нем публиковались очерки, путевые заметки, фельетоны, литографии. Ежегодным бесплатным приложением к «Ниве» издавались собрания сочинений русских и зарубежных писателей. По тиражу – в начале XX века счет шел на сотни тысяч экземпляров – это был самый массовый журнал в России.

4 мая 1947 г.

Вот и майские дни прошли. Я их в этом году провел неплохо. Записываю на память: 1-го мая утром ушел на демонстрацию. Там пригласил к себе в гости Алексея, Драчева и Сережку. На демонстрации было очень весело. Когда проходили мимо базара, мы с Сережкой там выпили вина и уже веселые пошли дальше. Встретил там Томку жабу, она, оказывается, действительно здесь. Поговорили и разошлись.

Вечером зашел за Зиной, и мы с ней пошли к отцу. У него тоже выпили и направились дальше к Сережке. Но его дома не оказалось. Надька нас встретила вся в слезах. Оказалось, что Сергей, придя домой с демонстрации, разбуянился и ушел из дому. Ну, посидели там немного и ушли домой. А на другой день уже у нас дома пьянка была.

Вечер 2-го мая провели очень хорошо. Все остались довольны. Но он мне очень крепко «вскочил» в смысле затраты денег. Правда, днем я очень много бегал насчет вина и пива, зато все напились как надо.

3-го мая утром еще пили, и вот тут произошла небольшая неприятность. Родная моя мать увидала у неродной матери на руке золотое кольцо. И сказала, что это ее кольцо, т.е. то самое, которое потерялось во время пожара, бывшего несколько лет назад. Оно тогда было похоронено под развалинами потолка. Отец же стал доказывать, что это кольцо куплено у какого-то дядьки. Ну, в общем, получился шум, я разозлился, на всех накричал. Мать забрала кольцо себе. Отец ушел домой. Я после этого еще разругался с матерью, припомнил ей все свое безрадостное детство и ушел из дому вместе с Сережкой, который как раз ко мне зашел в это время. Мы с ним шлялись по городу, были в нашем магазине и домой пришли уже часов в шесть. В общем, если бы не это недоразумение с кольцом, то праздник прошел бы без всяких приключений. Сегодня работал первый день с 7 час. утра. Мы ведь уже с 28 апреля работаем по 6 часов. Очень легко кажется после того, как мы поработали по восемь часов.

Сейчас вот еще день в полном разгаре, а я уже сижу дома в огороде и занимаюсь выведением фамилий с компенсаций, которые я купил на рынке за дешевку. Получается неплохо, не остается никаких почти следов. Так что я думаю, что занимался неплохим делом. Ведь на следующий год я уже буду по ним получать.

Сегодня на работе Сережка сказал, что уходит от Надьки и завтра будет перетаскиваться к матери. Игоря он, наверное, возьмет с собой.

А я вот, например, сегодня думаю заняться ремонтом забора у огорода. Постараюсь его исправить до Дня Победы, а то ведь уже садить пора овощи и картофель.

С Зиной живем дружно и не ругаемся. Вспылим иногда, но сразу же помиримся.

Д. 13. Л. 7 об. – 9.

Долговые обязательства предприятия (денежная компенсация за отпуск, не предоставленный в военное время) были именными. Их стали выдавать с 1946 г. Одновременно было объявлено об отсрочке выплат. Компенсации тут же стали предметом купли – продажи: те, кто не хотел или не мог ждать, продавали их по сниженным ценам. Покупатели, чтобы ими воспользоваться, должны были совершить подлог – стереть старую фамилию и поставить свою. Этим автор дневника и занимался.

6 мая 1947 г.

Позавчера был первый весенний гром, а сегодня холодно и вся земля покрыта снегом. Сегодня видел во сне «голую женщину» это верный признак, что на днях я должен получить какие-то деньги. Вообще-то, это может быть только окончательный, но ему еще рано. В общем, увижу, что будет, сбудется сон или нет.

Кролик один начал сегодня умирать, и чтобы он долго не мучился, я заставил Витьку его добить. Сейчас осталась одна крольчиха.

Сережка от Надьки ушел, живет сейчас у матери.

Позавчера я подписался на заем на 2100 рублей. Нисколько не спорил. Это я все готовлюсь к отпуску, чтобы его мне летом дали.

Сегодня Драчев сказал, что завтра мы, наверное, пойдем в театр на совещание редакторов стенных газет, посвященное Дню печати. Что там, интересно, будет?

Д. 13. Л. 9 – 9 об.

Здесь имеется в виду 2-й заем восстановления и развития народного хозяйства СССР, выпущенный в мае 1947 г., сроком погашения 20 лет на сумму 20 млрд. руб.

13 мая 1947 г.

Очень трудно писать, когда бывают большие перерывы. Многое забывается. В театре был один. Послушал доклад, напился пива, прослушал оперу «Иоланта» и ушел домой. Общие впечатления от всего этого остались неважные. Я даже до конца там не был. Погода на улице очень часто меняется: то идет снег, то дождь, то ясная погода. Дома вчера хоть успел трубу вычистить, да огород вскопать. Загородку огорода все еще не закончил – нет досок. Жду, пока Сашка натаскает их с завода.

В День Победы мы никуда не ходили, а дома с Зиной пили ликер, и она напилась даже пьяная. 10-го мая ходили на вечер в чайную № 1. С нами был Сергей. Там мы потанцевали, выпили пива. Время провели неплохо. Домой пришли уже в 4-м часу утра. Денег там пришлось издержать кое-какую сумму.

А сейчас вот даже на мелкие расходы денег не осталось. Но ничего, скоро должны дать окончательный расчет за апрель. Пусть хоть немного дадут, и то будет хорошо.

Зине очень трудно работать. Все пьют, жрут, а денег не платят, а я ей велю все эти деньги оставлять на остатки. Да и вообще она хочет рассчитываться, так что ей особенно бояться и нечего. Раз пьют – пусть платят, а не платят – пусть дают расчет. Тем более что у них сейчас ревизия, а Зинка тут может попасть без вины. Пусть уж лучше сидит дома с Борькой – это гораздо спокойнее. А прожить как-нибудь проживем. Все равно от ее чайной пользы нет никакой.

Я уже задумываюсь, когда мне пойти в отпуск. Если в этом месяце, то еще холодно и ничего хорошего нет. Если же идти позднее, то это будет, и наверняка, не раньше августа. Вот я сейчас и думаю – что мне делать. А мечты у меня были пойти в отпуск с 10-го июля.

Теперь опять же заработки начали падать, а это очень может отразиться на сумме отпускных денег. Вот и думаю пока. Даже во сне все вижу, что я уже живу в доме отдыха, и так ясно мне представляются все те места, что когда проснешься, так и решить не можешь, там ты спишь или дома у себя. Уж очень резкие сны снятся.

Жизнь все еще трудная, но в городе уже начали продавать муку по 9 рублей кг в коммерческих хлебных магазинах. Смотрели на днях кино «Крейсер «Варяг» – картина так себе. А сейчас вот у нас здесь идет «Солистка балета». И мы ее, наверное, сегодня посмотрим.

Надо вот еще мне костюм перешить.

Д. 13. Л. 9 об. – 11 об.

Опера П.И. Чайковского в 2-х действиях, премьера состоялась в 1892 г. в петербургском Мариинском театре.

Советский художественный фильм, 1946 г., режиссер Виктор Эйсымонт, сценарист Георгий Гребнер, жанр: историческая драма. Рассказывает о подвиге легендарного русского крейсера «Варяг» в ходе Русско-японской войны, в 1904 г. принявшего сражение с целой эскадрой японских кораблей.

Советский музыкальный фильм, 1947 г., режиссер А. Ивановский, жанр: производственная драма с элементами любовной истории.

14 мая 1947 г.

На улице настоящая зима. Вся земля покрыта снегом. Толя ушел в отпуск. Он уезжает на курорт в Сочи. «Комиссионщики» с сегодняшнего дня опять будут работать по 8.00 часов, а мы – еще неизвестно. Вчера давали днем деньги, но их всем не хватило, и я также ничего не получил. Даже талон все еще в бухгалтерии.

Д. 13. Л. 11 об.

Здесь: рабочие, выполняющие комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

18 мая 1947 г.

Сегодня на улице сухо, но очень ветрено. Мы с Борькой ходили за Зиной. Она сегодня работала в буфете последний день. Пока еще не знает, будет рассчитываться совсем или перейдет работать в киоск. А для меня так безразлично, пусть хоть дома сидит. А там, вообще, ей будет работать легче. Хоть с отчетами возиться не будет. В общем, она почти совершенно ничего не проигрывает.

Жить всем трудно. И когда у человека нет денег, то он даже не знает, где их достать. У меня вот сейчас тоже их нет, но я живу по-скромному. Раз денег нет – вари одну простую похлебку. Хорошо еще то, что у нас картошка все еще с осени есть. А ведь есть такие люди, которые стараются занять денег, а все-таки купить масла, мяса и других дорогих продуктов. И ничуть не думают, что эти деньги придется отдавать и снова сидеть без денег. Нет уж, раз денег нет, то и жить надо поскромнее. Мы, правда, в долги еще не залезли, да и не думаем. А на днях я опять получу 803 рубля. Тогда вздохнем веселее.

Притом уже отпуск в июне я буду просить, и для него тоже денег надо. Правда, отпускные я еще не получал, а их я рассчитываю получить тысячи полторы.

В этом году, где я ни буду жить – в доме отдыха или на курорте, – я буду стараться вести себя скромнее. Буду каждый день пить молоко, есть сметану или яйца, чтобы действительно отдохнуть от работы, от заботы и от всех болезней и поправиться. Даже плясками заниматься буду реже. Буду чаще ходить в лес, на реку и вообще наслаждаться природой. Читать постараюсь как можно меньше, чтобы отдохнула голова. А то за последние месяцы она у меня так болит, что даже дома и то не отдыхает. А на работе очень большая нагрузка, и всю смену приходится быть на ногах и очень много заниматься разной писаниной.

А с «комиссионок» мне уходить не хочется. Там сейчас все же, хоть в половинном размере, а заработок сохраняется. На серии же ребята сидят совершенно на одних окладах. Если уж меня оттуда будут приказом переводить, то тогда я спорить тоже не буду, а пойду на серию или сразу же в отпуск. В общем, я за место не очень-то дорожу. Оно хотя и денежное, но работать там приходится очень напряженно. Что может – и уже отражается – отразиться на здоровье.

Сережка работает сейчас на этом же участке. Он снова живет с Надькой на квартире у ее сестры.

Вчера приходила Зинина знакомая Зойка со своим мужем. Он так симпатичен и видно, что парень грамотный.

Д. 13. Л. 11 об. – 13.

Здесь: работающие в серийном производстве двигателей по установленным и апробированным технологиям.

Здесь: комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

20 мая 1947 г.

Сегодня прибирался в своем ящике в дровнике и обнаружил, что вся мелочь, которая лежала там в банке, потерялась. Вот уж в этом-то случае я уверен, что ее взял Витька. Я его вначале защищал, когда потерялись деньги по мелочам, но когда он уже стащил 80 руб., то это ему не простится.

С сегодняшнего дня пусть он мне лучше на глаза не попадается, потому что я ненавижу тех, кто что-нибудь у меня возьмет. Кроме него там было взять некому. Жалко лишь то, что я ее так долго копил, чтобы все в один день потерять.

Зина вчера и сегодня не работает. Сегодня я хочу увезти свой костюм портнихе, чтобы она его мне перешила. Сколько она за [н]его, интересно, возьмет? Я согласен отдать не больше 3-х сотен.

Деньги все еще в цехе не дали. В воскресенье работали. Работа очень напряженная. Голова болит после смены ужасно. Так всю ее и разламывает на части, даже зрение затуманивается.

Надо быстрее сорваться в отпуск. Я задумал его взять с 15-го июня, не знаю, выйдет ли у меня это дело, но постараюсь.

Д. 13. Л. 13 об. – 14.

21 мая 1947 г.

Один мотор на работе сломался. Сегодня один должен закончить испытание. Так что сейчас работать будет полегче. Если нам в этом месяце заплатят согласно положению, то можно будет опять кое-что получить. Хотя бы тысчонку на руки чистых, и то было бы хорошо. Да еще отпускных тысячи полторы бы заиметь. Тогда можно будет отпуск провести неплохо.

В огороде дома посадили картофель, свеклу, морковь, бобы, горох, огурцы и кое-что еще. В общем, тут мама всем делом заправляет. Я уж буду там действовать, когда все поспеет.

Сегодня подклеил книгу «Записки следователя», а то она уж очень была растрепана.

Деньги, наконец-то, сегодня уже обязательно дадут, и мне их должны в цехе получить без меня[1].

Д. 13. Л. 14 – 14 об.

[1] Так в документе.

Книга, написанная начальником следственного отдела прокуратуры СССР Л.Р. Шейниным (1906 – 1967 гг.), составленная на основе реальных сюжетов уголовной хроники. Первое издание – 1930 г.

23 мая 1947 г.

Сегодня мы уже работаем по 8 часов. Начальство говорит, что это дня на два, пока у нас в отделе несколько человек болеет, но я думаю, что это уже репетиция к переходу на 8-мичасовой рабочий день.

У Зинаиды на работе все время неприятности. Ее заставляют работать буфетчицей, а она оформлена как киоскерша. Вот она и не хочет работать в буфете. Ну, пусть сама думает, что ей делать – или работать, или вообще оттуда рассчитываться.

А за чужие грехи ей попадать, конечно, неинтересно. Но я думаю, что для нее все окажется благополучно. Потому что она–то уж ни в чем не виновата. За это я ручаюсь.

Второй мотор – ОП тоже дал трещину, так что если нам за них заплатят, то только половину.

Д. 13. Л. 14 об. – 15.

27 мая 1947 г.

Сегодня посадили Клавдию. Все жалеют ее, мне тоже, конечно, жаль, но в то же время я рассуждаю так: «Когда они делали разные махинации, заводили на себя разные вещи, то было очень хорошо. Но ведь они знали, что это в конце концов может раскрыться. В общем, когда таскали, так радовались, а сейчас начали садиться, так стали задумываться. Нет уж, если честно жить, то бояться нечего. Я так и живу – не боюсь. А если за что и попадусь, так тоже никому жаловаться не буду. Я сам не жалею никого, да и не люблю, когда меня жалеют».

Два дня постояла жаркая погода, а сегодня опять холодно и дождливо.

Маленькая машина тоже изломалась. Сейчас за все моторы заплатят только половину заработанных сумм.

У меня никак не направится «ночная жизнь» с Зиной. И так сплю с ней –мучаюсь, и когда добьюсь ее согласия, так тоже только нервничаю. Потому что она больше воображает боли, чем оно есть на самом деле. Пожалуй, придется сдерживать себя от всяких проявлений этого «животного чувства» и спать как можно более спокойнее.

Пусть уж она живет, как ей хочется. Только скучная будет такая жизнь. Это то же самое, как – примерно – говорит пословица: «Жену отдай дяде, а сам иди к …». Я, конечно, никуда не пойду, но и чувств к Зинаиде у меня уже никаких не будет. Для чего же тогда мне было жениться? Ладно, посмотрим, сколько времени я смогу терпеть. И за что мне такие муки!?

Сегодня наконец-то получил окончательный за апрель. Отдал все долги и сейчас буду ждать еще аванса. А там и отпуск недалек. А все равно в июне я уйду в отпуск.

Сегодня в цехе начали первые испытания контрольного мотора Аш-73 ТК. Если они пройдут нормально, то завод снова оживет. Ходят слухи о новом переходе на 8-мичасовой рабочий день, но надо будет всеми силами стараться остаться работать по 6.00 часов.

Опять о Клавдии. Все же я думаю, что ее на днях освободят. Все же как-никак, а садить в тюрьму ее не за что.

Сейчас у меня последние мечты такие – в июне уйти в отпуск и к нему получить хотя бы с тысчонку окончательных за май. Тогда отпуск у меня получится хороший.

Мне предлагает один паренек доски. Пожалуй, придется купить – для переделки дровника.

Сейчас дома везде наведен порядок. Жить вот только тяжело. Но уже и живем так – по-скромному: мясо не едим, масло – тоже. Не как некоторые – лезут в долги, а все стараются есть повкуснее.

Д. 13. Л. 15 – 16 об.

Авиационный поршневой двигатель внутреннего сгорания, разработан в ОКБ А.Д. Швецова по схеме «двухрядная звезда» с воздушным охлаждением для установки на стратегический бомбардировщик Ту-4. Запуск мотора производился не сжатым воздухом, а при помощи электроинерционного стартера комбинированного действия.

2 июня 1947 г.

Клавку выпустили на другой же день ночью. Все сошло благополучно. Но Зина все еще ходит и боится, что ее тоже будут вызывать на Кирова, 80. Она опять работает буфетчицей, и из-за этого мы на днях поссорились. И сейчас уже который день не разговариваем.

А сегодня вот еще и домой с работы что-то долго не идет. Где задержалась – неизвестно? Я тоже сегодня в цехе был две смены – оформлял «Крокодил» для выставки. Получается хорошо. Завтра его отправим на выставку, и думаем, что он займет не последнее место. Специально ходили смотреть выставку. Подобных там не было и нет. Результат узнаем через недельку.

Контрольная 73-я что-то очень плохо идет. «Комиссионки», хотя и с дефектами, прошли все. За этот месяц, я думаю, что заработал хорошо. Около 2,5 тысяч. Сколько, интересно, на руки получу? Да отпускные еще деньги будут. Так что отпуск у меня обеспечен.

Жить тяжело. Продуктов нет. Да еще эта ссора с Зиной.

В этот месяц я купил продуктовую карточку и хлебную на всю декаду (пятисотку). Они мне пригодятся, если я поеду в дом отдыха или на курорт.

Толя скоро приедет. А после него я сразу же пойду в отпуск. Задерживаться долго не буду.

И наконец-то явилась Зина, но молчит. Приехал Пашка Заморин. Был у меня, я заходил к нему, но выпить мы с ним еще не выпили. А встречу обмыть надо. Ну, на днях что-нибудь сообразим. Работаю все еще по 6.00 часов. Дома потихоньку начали пилить дрова. Да и дровник я думаю переделать до ухода в отпуск. Вот возьму на днях и переделаю.

У меня уже который день на губе сидит какая-то хреновина и не проходит. Некрасиво получается. Читаю книги, но все неинтересные.

Д. 13. Л. 17 – 18.

Адрес городского управления милиции г. Молотова.

Сатирическая стенная газета завода им. Сталина. В связи с большой популярностью журнала «Крокодил» по всей стране появляются подобные издания. На заводах, фабриках и других предприятиях создаются с помощью «крокодильцев» рабочие сатирические журналы и газеты с таким же названием, но уже с примерами из жизни и злободневными темами местного характера. Параллельно сатирические отделы и рубрики появляются в фабрично-заводских, районных и областных газетах, выпускаются тысячи сатирических стенгазет.

Здесь: комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

Продовольственные карточки были предметом купли – продажи и в годы Великой Отечественной войны, и позже. После повышения пайковых (карточных) цен на хлеб в 1947 г. малоимущие горожане были вынуждены какое-то количество карточек продавать, чтобы иметь возможность выкупить необходимые продукты. «Пятисотка» – это дневная хлебная карточка, дающая право на покупку 500 гр хлеба.

8 июня 1947 г.

Дровник я переделал за три дня. Сейчас в нем более чище, да и места кажется больше. Правда, крыша будет немного протекать, но что я мог сделать из старых досок. Хорошо, что хоть их хватило. В общем, все в нем вычистил. Сложил в поленницу дрова. Сейчас одна забота уже с меня спала.

Сегодня ночью весь мусор из ограды вывез. Еще вот надо все дрова испилить и сложить, и тогда все будет в порядке. Уборная – не в счет.

На работе нас опять обманули. Окончательный подсчитали по тарифу. Премию обещают выплатить отдельно, но выплатят ли ее – еще неизвестно. Ну, ничего, опять шум подымем. Очень было бы хорошо, если успеют нам это дело сделать вместе с окончательным расчетом.

С Зиной помирились. И результатом этого может получиться, что у нас еще и «Маня» будет.

В общем, надо этот день запомнить. Сейчас мы с ней снова в очень хороших отношениях.

Меня посылали ехать на курорт «Еромчи»[1] – это где-то около города Львова, но когда я пошел к врачу, то она мне ехать туда не посоветовала. А написала направление на курорт «Ключи». Вот во вторник я узнаю, дадут мне туда путевку или не дадут. Если же не дадут, то я поеду в «Песчанку». А на курорт мы бы поехали вместе с Аней. Она уже даже путевку получила.

Отпуск я на всякий случай оформил. С 10-го июня я считаюсь в очередном отпуске. Но перестану работать только 14-го июня, а если не дадут путевку, даже проработаю дольше, пока Толя не приедет.

Наш «Крокодил» красуется на выставке. В среду будут сообщать, кто какие места занял.

Позавчера у меня был Пашка. Пили пиво. Немножко даже напились. Я ему отдал книгу «Записки следователя», и он мне возвратил мою тетрадку с выписками из прочитанных книг.

Теперь мне, главное, осталось получить путевку, и с отпуском все будет в порядке. Сегодня воскресенье, но я, как всегда, работал. Завтра иду в ночь. На днях получу свой костюм, который мне перелицевали.

Да, чуть было не забыл, ведь вчера я и сегодня играю с министром финансов Зверевым в 1-й тираж 1-го займа восстановления народного хозяйства, который состоится в г. Кишиневе. Думаю, что выиграю я. Будем ждать официальной таблицы.

Д. 13. Л. 18 – 19 об.

[1] Так в документе, верно: «Яремча».

Сатирическая стенная газета завода им. Сталина. В связи с большой популярностью журнала «Крокодил» по всей стране появляются подобные издания. На заводах, фабриках и других предприятиях создаются с помощью «крокодильцев» рабочие сатирические журналы и газеты с таким же названием, но уже с примерами из жизни и злободневными темами местного характера. Параллельно сатирические отделы и рубрики появляются в фабрично-заводских, районных и областных газетах, выпускаются тысячи сатирических стенгазет.

Книга, написанная начальником следственного отдела прокуратуры СССР Л.Р. Шейниным (1906 – 1967 гг.), составленная на основе реальных сюжетов уголовной хроники. Первое издание – 1930 г.

В 1947 г. был выпущен дополнительный выигрышный заем. От имени Министерства финансов СССР по нему производился розыгрыш денежных призов, что-то вроде лотереи по тиражам. Таблица номеров выигрышных облигаций публиковалась в печати за подписью Министра финансов А.Г. Зверева. Выигрыши исчислялись сотнями и тысячами рублей. Счастливчики могли обменять выигрышную облигацию на деньги в сберегательной кассе.

13 июня 1947 г.

Все последние дни оформлял свой отпуск и путевку на курорт. Все в порядке. Завтра можно ехать. Боренька вот только болеет, ну да ничего, поправится. Что меня ждет на курорте – не знаю. Приеду, так на память напишу, что там было.

Д. 13. Л. 19 об.

23 июня 1947 г.

Курорт «Ключи».

Прожил здесь уже неделю, а ничего хорошего еще не видел. И вот сегодня решил начать вести дневник. Постараюсь восстановить все, что было со мной после отъезда из дома. Начинаю вспоминать.

14 июня 1947 г.

Зина проводила меня на станцию. С Боренькой проститься не пришлось. Когда я поехал, то он спал. Но ничего, выздоровеет. Мы с Николаем забрались в служебный вагон и очень хорошо и свободно доехали до Кунгура.

Там, когда сошли с поезда, зашли в буфет. Выпили и из-за этого опоздали на автомашины. Пришлось ночевать в Кунгуре на курортной базе. Но мы хоть устроились хорошо. Нам с Николаем досталась настоящая кровать. Я немного даже уснул.

15 июня 1947 г.

Утром сходил на базар. Купил себе хорошенькие спортивки за 70 руб. у какого-то «подсана[1]». Больше ничего хорошего не видел. В 12.00 час. дня пришла автомашина. Садились с боем. Но все-таки поехали в Ключи.

Дорогой я весь запылился, тем более что сидел я на самом конце кузова. В Ключи приехали под вечер. Оформили все документы, покушали, сходили в баню и улеглись спать. Я поселился в корпусе № 3, ком. № 27. Это примерно в одном километре от основных баз курорта.

16 июня 1947 г.

Утром встал поздно. Зашел в физкабинет. Там произвели взвешивание и другие процедуры.

Вес мой – 60,7 кг.

Рост – 165 см.

Сила рук: левой – 47, правой – 48.

Целый день никуда не ходил. Спать лег вовремя и сразу же уснул. Это я отсыпался за дни, которые потратил в городе на оформление путевки. Днем немного позагорал. Было очень жарко.

17 июня 1947 г.

 Ходил к врачу. Она мне прописала только прием сероводородных ванн.

Написал домой письмо. Аня его отослала. Знакомиться совершенно не с кем, да я и не стараюсь. Лучше отдохнуть хорошенько, чем заниматься плясками да трясками.

Да, кстати, и баяна-то здесь нет. С Аней в одной комнате живет молоденькая девочка Аля. Она тут с одним пареньком вроде как-то знакома. Его зовут Виктор. Так вот мы втроем ходили на гору, которая находится у самого курорта и из-под которой бьют ключи сероводородной воды.

На этой горе написаны слова:

Москва

Урал
Мацеста

Киев

Курорт
Ключи

Это говорят, что когда-то курортники сами выложили.

18 июня 1947 г.

Ходил впервые на сероводородные ванны. Вообще-то в них лежать приятно для тела, но очень неприятно для обоняния. Весь воздух пахнет как бы протухшими яйцами. 1-й раз лежал только всего лишь 5 минут.

Кстати, о яйцах. Они здесь стоят 30 руб. десяток. Иногда можно даже и за 25 руб. купить. Молоко тоже недорогое – 10 руб. литр. Вот я и беру все это ежедневно и кушаю.

Вечером я, Аня, Виктор и Аля ходили в лес. Там немного выпили на свежем воздухе, а потом ушли в кино смотреть «Аршин-Малаган».

19 июня 1947 г.

Погода с утра хмурая. Был даже дождь. Все сидели дома. Ходили только кушать. Вечером, правда, откуда-то притащили баян, и я станцевал два или три танца с девочкой, которая живет вместе с Аней.

20 июня 1947 г.

Сразу же после ужина начались игры и танцы. Я танцевал много, но каждый танец с разными. И вот когда все кончилось, я потерял книгу «Высокое давление». Я подумал, что отдал ее Ане, пришел к ней в комнату и спросил. А она на меня раскричалась, что я здесь как мальчик танцую, а дома больной сын, и сказала, что «выходи из комнаты». Я, конечно, ушел и больше к ней никогда не зайду. А то, что Боренька болеет, так я ничем помочь не могу. Мне и так его жаль. Да и по Зине я скучаю. Здесь фактически совершенно нет подходящих женщин для знакомства, чтобы они были в моем вкусе. Да в этом году я же слово дал сам себе и Зине, что буду только есть, спать, отдыхать и все. Так я и делаю.

Правда, тут есть одна черненькая девушка, так я иногда с ней перекинусь словом и больше все. А что в смысле того, что[бы] в лес ходить с кем-то, так я и не думаю. Даже с ребятами-то и то я был в лесу только один раз. Ягод пока еще нет. Но очень много земляничного и клубничного цвету. К 1-му июля я думаю, что мы будем вовсю есть ягоды. Тем более, что их здесь великое множество.

21 июня 1947 г.

Холодно. Частенько идет дождь. Никуда не ходили. Все время сидели в комнате. Вечером было кино «Хай живе родная Беларусь». В кино мы с Виктором тоже не ходили. Спать лег пораньше. С Аней не разговариваем. У меня тоже есть гордость. Да и вообще я не люблю, когда мне читают разную мораль. А то, что я переживаю и скучаю о Борисе и Зиночке, так об этом я сам лишь знаю. Я их даже во сне все время вижу.

На ванны хожу через день, но пока ничего еще от них не чувствую. Этот воздух так вреден, что даже часы и металлические предметы с собой брать не разрешается. Часы я не беру, а у меня в кармане лежала мелочь, так она вся уже почернела. Я нарочно не буду ее убирать до конца лечения – посмотрим, что получится.

22 июня 1947 года

В 1941 году я в эти дни был как раз в Москве и видел там начало войны. А сейчас вот отдыхаю и лечусь на курорте. Но мне так здесь не нравится, что скажи мне: «Поезжай домой», и я не задумываясь уехал бы.

День с утра был пасмурный, но к вечеру погода разыгралась, и вот вечером снова произошло столкновение с Анной. Перед ужином я играл в бильярд, а та черная девчонка сидела на веранде. А в столовую мы шли вместе несколько человек, и вот Анна налетела на эту девчонку и давай ее при всех «страшить», что она будто бы за мной бегает, разбивает семью и т.д. и т.д. Та, конечно, растерялась. Я сказал Ане, что она все это кричит напрасно. Ну, тут она и на меня напустилась. Но ведь я не девочка и не ее Яша. Я, конечно, не вытерпел и так ее обматерил при всех, что она еще дня три ходить красная будет. Это ей наука – пусть не связывается со мной. Я и так очень нервный, да если она еще будет меня злить, так совсем становлюсь «психом».

А Зиночке своей я как был верен, так и останусь. Она, по-моему, сама за последнее время замечала, что я ее люблю, хотя и не говорю об этом. А уж мое поведение на курорте ничем не запачкано. Наоборот, я всегда стараюсь уединиться.

Сегодня еще раз я выпил и все. Больше денег на водку нет. Буду только брать молоко и яйца. Все, что я привозил из дому, сегодня уничтожил окончательно. Сейчас буду жить только по курортной норме. А кормят очень плохо. Мясо [дают] один раз в сутки, а жиров вообще нет. Купаться не приходится. Плохая погода, и вода очень холодная. Но все равно я отсюда не уеду, не побывая в воде: хоть раз, да все-таки искупаюсь.

Вечером танцы были у нашего корпуса. Но я танцевал только три танца. Да и то с Алькой. Играли в почту. Какая-то зараза написала мне три записки, что я хожу пьяный, а кто писал, я так узнать и не мог. Да, вообще-то и черт с ними – пусть пишут что надо. Во сне опять видел Борьку. Будто бы я его с собой на курорт увез. Как он там у меня? Хоть бы выздоровел скорее, а то все время о нем и дума[ю]. Как же там Зина живет? Как мне хочет[ся] поспать с ней хотя бы одну ночку. Но это сейчас так же невозможно, как достать с неба луну. Ну, ничего, потерплю. А приеду, так за все дни ее крепко-крепко обниму и поцелую.

23 июня 1947 г.

Сегодня был на приеме у врача. Никаких изменений у меня нет. Сейчас вот лежу загораю и в то же время пишу дневник. Вокруг так много ягод, но еще зеленые. Сегодня мне черная девчонка сказала, чтобы я с ней даже больше и не разговаривал. А я, конечно, от этого ничего и не теряю. Меньше хоть сплетен и ссор будет. Солнце опять скрылось за облаками.

Вечером станцевал два раза с Алькой. Аня, по-моему, нарочно ее посылает со мной танцевать, чтобы я не приглашал других девчат. А остальное свободное время я играл в волейбол.

С Аней не разговариваем и как будто бы не замечаем друг друга. В общем, ссора продолжится до конца лечения на курорте, и даже может продлиться и дома.

Д. 13. Л. 21 – 27.

[1] Так в документе, вероятно, имеется в виду слово «пацана».

Матерчатые тапочки на резиновом ходу.

Так в документе, правильно: «Аршин мал алан» – азербайджанская музыкальная комедия по мотивам одноименной оперетты Узеира Гаджибекова, 1945 г., режиссер Рза Тахмасиб.

24 июня 1947 г.

Вчера в «тихий час» я и два мальчугана ходили в лес. Там на скале поймал я двух соколят, и мы их притащили домой. Они еще летать не умеют. Ночью их пришлось отдать дежурной сестре, потому что они в комнате очень «нагадили». Утром я их забрал, посмеялись над ними, накормили хлебом, попоили водой. Ребята хотели их убить, но мне стало жалко, и мы с одним пареньком их унесли туда же, где и поймали. Там их увидела мать, и, наверное, снова утащила их в гнездо. На память о них остался только один ноготок, который ему оборвали, когда баловались. В тихий час я ходил загорать. Сегодня некоторые получили письма, а я нет.

Почему же мне Зина ничего не пишет? Неужели она так занята?

Вечером я, одна пожилая тетя и две женщины с одним мужчиной поднимались на гору около курорта. Но там нас застал дождь, а потом началась такая сильная гроза, каких я еще ни разу не видел.

Казалось, что небо хочет расколоться на несколько частей. Прибежал домой весь мокрый. Но было уже пора спать. Гроза продолжалась долго. Шел очень крупный дождь, гремел гром и сверкали молнии. В общем, добавила она лишь грусти по родному дому, Бореньке и Зине.

Д. 13. Л. 27 – 27 об.

25 июня 1947 г.

Проснулся в 5.00 час. утра. Сходил помылся. И пока не было народу в умывальной комнате, вымыл голову. На дворе замечательная солнечная погода, только с сильным ветром. Что-то будет днем?

Ходил сегодня в лабораторию, где у меня взяли на анализ кровь. И там от этого у меня так закружилась голова и захватило дыхание, что я даже идти не мог. Сел на крыльцо и просидел минут пять, ничего не соображая. А сам был очень бледен, так что даже все это заметили. В общем, по-видимому, у меня все-таки сердце очень слабое.

Д. 13. Л. 27 об. – 28.

26 июня 1947 г.

Танцы были в третьем корпусе. Приходила Аня с Алькой. Мы с Аней уже как будто бы начинаем разговаривать. Погода стоит очень непостоянная. Днем солнце и жара, ночью дождь и гроза. Почему мне нет писем от Зины? А как хочется получить весточку из дому, узнать, как там Борис – выздоровел или нет. Как вообще дома на хозяйстве? Здесь все-таки скука.

Д. 13. Л. 28.

27 июня 1947 г.

Утром ходил на ванны. Играл на биллиарде. После обеда впервые купался. День был очень жаркий, а к вечеру опять испортился. Было кино в театре курорта. Смотрели «В людях». Сидел рядом с Аней. Отношения у нас налаживаются. Я все время вижу сны, и врач мне выписала пить перед сном какой-то бром, но он мне мало помогает. Когда шли из кино, то на мосту, где собираются деревенские ребята и девчата, я еще в гармошку поиграл. Спать легли все позднее на час.

Из дому все ничего нет. Завтра пошлю домой опять письмо. Как бы вот узнать, получил или нет Сережка деньги? А потом, интересно: скоро – нет выйдет таблица займа Народного хоз-ва и сколько я там выиграю?

Д. 13. Л. 28 об. – 29.

Советский художественный фильм по одноименной повести М. Горького, 2-я часть трилогии, снят на киностудии им. Горького, 1938 г., режиссер Марк Донской, жанр: биографическая драма.

28 июня 1947 г.

С утра холодно и дождливо. Сижу в палате и читаю книгу. Вчера разговаривал «по душам» с одной медсестрой. Она мне рассказала про свою жизнь. Как ее впервые «испортили» на фронте. А все же эти мужчины очень часто поступают нехорошо и в какой-нибудь миг губят всю жизнь девушке. Удивительно, что меня здесь ни на кого не позывает. Говорят, что это сероводородные ванны действуют.

Завтра собираются ехать на массовку. Но еще неизвестно. Посмотрят, какая будет погода.

Д. 13. Л. 29.

Участвовать в массовых гуляниях на природе.

29 июня 1947 г.

С самого утра погода хмурится. После завтрака все ходили в Сухой Лог. Там играли, а потом фотографировались на общую фотокарточку.

К ужину карточки уже были готовы. Но вместо 10 руб. фотограф стал брать за них 20 руб., так что я решил себе ее не брать. Да тем более что я еще очень плохо получился на фото. Целый день после прогулки я никуда не ходил, а сидел в палате да в столовой. После ужина было кино «Сын полка» – не понравилось. Играют артисты: Морозов, Янкин, Плужник, Парфенов, Яхонтов, Волков, Чекан, Тимонтаев.

Спать легли в первом часу, потому что кино кончилось поздно.

Д. 13. Л. 29 – 29 об.

Советский художественный фильм по одноименной повести Валентина Катаева, 1946 г., режиссер В. Пронин, жанр: военная драма.

30 июня 1947 г.

Целый день дождь. Хожу только на ванны да в столовую. Очень холодно. Жаль, что не взял с собой кожанку. Чтоб крепче спать, пью перед сном «бром»[1]. Сплю крепко, но все равно вижу все время сны. Аня опять получила письмо, а мне нет ничего. А как хочется получить письмо из дому. Узнать, как там Зина и Борис живут. Получил или нет Сережа деньги. И привезла ли Шурка дрова. А здесь скучно, скучно. Да еще погода-то не радует. Денег почти не осталось. Даже яйца брать не на что.

Д. 13. Л. 29 об. – 30.

[1] Так в документе.

1 июля 1947 г.

Первый день самого жаркого летнего месяца, а на улице осенний дождь с ветром. Позавтракал и сижу в палате. Даже на ванны не хочется идти, чтобы не простудиться. На улице грязь, в палате холод. Хоть шубу надевай. Вчера списал таблицу выигрышей 1-го тиража займа «Восстановления народного хоз-ва». Колька Мелкозерных выиграл, но сколько, еще неизвестно. А я уж дома свои облигации проверю.

Д. 13. Л. 30.

Официальное название кампании – «Заем восстановления и развития народного хозяйства СССР» 1946 г. Вплоть до 1957 г. правительство брало в долг у населения денежные средства сроком на 10 – 20 лет, в обмен на деньги выдавались облигации, в частности, заем 1946 г. был рассчитан на возмещение через 20 лет. Подписка на заем проводилась в трудовых коллективах, считалось правильным купить облигации на сумму не меньше месячной зарплаты. Держатели облигаций не могли продать их в сберкассах или использовать в качестве залога. На заем 1946 г. было подписано более 70 млн. человек.

2 июля 1947 г.

С самого утра дождь. На улице настоящая осень. Никуда, кроме столовой, не ходил. Вечером было кино «Валерий Чкалов». Посмотрел с удовольствием, но домой шел под дождем и весь вымок. Колька выиграл на облигацию 200 руб. Я взял у Ани денег двести руб., а то у меня даже молоко брать было не на что. Получил от Зины письмо, очень был рад тому, что Борис снова здоров.

Д. 13. Л. 30 об.

Советский художественный фильм, 1941 г., режиссеры М. Калатозов и С. Деревянский, жанр: военно-биографическая драма.

3 июля 1947 г.

Погода дрянная. Принял ванну. Днем ходил в душ помылся. Издержал все мыло. Сейчас даже умываться скоро будет нечем. Вечером смотрели кино «Враги». В кино мы ходим и сидим всегда вместе с Аней на одних и тех же местах. Холодина, как осенью. В комнате тоже не очень тепло. Я потерял книгу «Клятва», которую брал в биб[лиоте]ке, и сейчас не знаю, что мне за это будет?

Сижу и думаю о Зине. Сны все снятся каждую ночь, и никаких улучшений от ванн я не чувствую.

Д. 13. Л. 30 об. – 31.

Автор дневника пишет о фильме «Враги» и книге «Клятва». Но скорее всего, это был фильм «Клятва» и книга «Враги». «Клятва» - советский художественный фильм, 1946 г., режиссер М. Чиаурели, в роли Сталина – М. Геловани. Сталинская премия 1-й степени.

Автор дневника пишет о фильме «Враги» и книге «Клятва». Но скорее всего, это был фильм «Клятва» и книга «Враги». «Клятва» - советский художественный фильм, 1946 г., режиссер М. Чиаурели, в роли Сталина – М. Геловани. Сталинская премия 1-й степени.

4 июля 1947 г.

После завтрака ходил по ягоды. Принес две пол-литровых банки, но ягоды еще не очень спелые. Погода с утра теплая, но облачная. Сейчас ложусь спать на «тихий час». Я здесь почти целыми днями сплю сейчас, пока была плохая погода.

К вечеру погода разыгралась. После долгого перерыва снова были танцы. Я с нашей Аней потанцевал. Но и танцы уже мне стали надоедать. Волейбол еще уважаю, да и в биллиард поигрываю иногда. Спать лег вовремя.

О Зине и Бореньке скучаю. А особенно о Зине, так бы и обнял ее покрепче.

Д. 13. Л. 31 – 31 об.

5 июля 1947 г.

На небе облачность, изредка показывается солнце. От Зиночки получил письмо. Вот бы она хоть денег мне догадалась послать, а то без них плохо. Аня вчера фотографировалась – получилась хорошая фотокарточка. Я вообще не фотографируюсь, да, наверное, и не буду.

Вечером смотрел к/фильм «Солистка балета». Играют в нем артистки Редина, Уланова, Казанов[1], Ястребов, Болдырева, Адашевский. Ночью был дождь. В общем, погода здесь все время дрянная.

Д. 13. Л. 31 об.

[1] Так в документе, правильно: Казанович.

Советский музыкальный фильм, 1947 г., режиссер А. Ивановский, жанр: производственная драма с элементами любовной истории.

6 июля 1947 г.

День солнечный. Хотели ехать на массовку, но ввиду отсутствия бензина все сорвалось. В столовой после завтрака и обеда продавали пиво. В этот день я выпил его четыре литра. Перед обедом была генеральная репетиция, а вечером перед ужином концерт. Я вел программу. Концерт получился неплохой. Были, правда, и неважные номера. Народу было очень много – полный зал.

Д. 13. Л. 32.

Участвовать в массовых гуляниях на природе.

7 июля 1947 г.

Перед обедом с Костей ходили по ягоды. Я набрал больше литровой полбанки. Но когда шел обратно, то все съел. Позагорал немного. После обеда снова ходил загорать, но уже один. Читал в лесу книгу «Зеленые цепочки» – очень интересная.

Вечером было кино «Золушка». Играют артисты: Я. Жеймо, Консовский, Гарин, Раневская, Меркурьев, Стрезневская.

К ночи погода снова испортилась, все заволокло тучами.

Завтра Аня хочет уезжать домой.

Д. 13. Л. 32 – 32 об.

Повесть русского писателя Г.И. Матвеева (1904 – 1961 гг.), издана в 1945 г. Зеленые цепочки – это ракеты, при помощи которых немецко-фашистские диверсанты в годы Великой Отечественной войны указывали цели для бомбометания в Ленинграде, а школьники их разоблачали.

Советский художественный фильм-сказка, поставленный на киностудии «Ленфильм», 1947 г., сценарий Евгения Шварца, режиссеры Н. Кошеверова и М. Шапиро. Имел большой зрительский успех в СССР.

8 июля 1947 г.

Аня уехала после завтрака. Шел очень сильный дождь. Она мне дала денег всего 50 руб., да 50 руб. велела получить с одной девчонки. Ходил к врачу на прием – ничего больного у меня не находит. Наметил на 12-е число свой отъезд. Зине написал с Аней записку. Взамен утерянной книги пришлось отдать свою «Молодую гвардию». Сейчас за мной ничего не числится.

Сегодня в ванном отделении раздавил в кармане яйцо и весь карман у пиджака перепачкал. Да еще из-за этого же и брюки синие порвал. Денег у меня очень мало, как только и домой поеду?

Вечером снова был проливной дождь. Было очень грязно, и я все время хожу с промоченными ногами.

Сегодня был концерт детдомовцев, но я не ходил – проспал. В дурную погоду очень почему-то спится.

Д. 13. Л. 32 об. – 33.

Речь идет о 1-м издании 1946 г. романа А. Фадеева (1901 – 1956 гг.), посвященного юношам и девушкам членам подпольной организации под названием «Молодая гвардия», действовавшей в 1942 – 1943 гг. в г. Краснодоне, почти все члены которой были казнены немецкими оккупантами.

9 июля 1947 г.

С утра дождь. Мне уже осталось здесь жить только 4 дня. Девчонка, которая должна Ане, даже о деньгах и не заикается, так что я сейчас оставшиеся деньги храню на дорогу. Сегодня всей палатой весь день спим. На улице грязь. В лесу сыро. Даже за ягодами идти нельзя. Написал письмо домой и отправил. Пусть 13-го числа меня встречает. А все же я дома ведь целый месяц не был. Как они там без меня обходятся по хозяйству? Как Боренька себя чувствует? Да и по Зиночке я очень соскучился. Ну, ничего, скоро буду дома! Здесь мне надоело. Кормят так, чтобы не умер с голоду, да и досыта поесть не дают. Мне, правда, за столом хватает, но иногда днем перед ужином хочется и поесть.

Д. 13. Л. 33 – 33 об.

10 июля 1947 г.

Погода переменная. Сходил на ванны, потом к врачу. У врача оформил курортную книжку, но еще не полностью, с биб[лиоте]кой тоже рассчитался. Ходил по ягоды, набрал банку пол-литровую. Ягоды здесь продают уже за 5 руб. за 2 стакана. И ягод много, кто-то даже грибов сходил набрал.

Я, пожалуй, завтра с ребятишками схожу. На улице интересно – 5 минут идет дождь, да минут 30 не идет. В общем, грязи опять хватает. Осталось жить только уже 3 дня. Скорей бы к Зиночке и Боре поехать. Ане пришли 2 письма. Я их забрал себе. Спать лег вовремя.

Д. 13. Л. 33 об. – 34.

11 июля 1947 г.

Погода хорошая. Сходили с Виктором по ягоды. Съели их с молоком. Домой яиц не купил – не на что, да и яиц-то в продаже нет. Вот сейчас сижу пишу, в комнате никого нет, а времени уже 12.00 час. ночи. Пишу при свете свечи. Ребята все в кино – смотрят «Человек с ружьем», а я не пошел.

От Зиночки получил очень хорошее письмо. Пишет, что дома все в порядке. Боренька тоже здоров и сама она тоже. Завтра я отсюда выезжаю. Я ничуть не жалею этот курорт, ничего здесь хорошего нет, а что будет мне от ванн, я еще не знаю. Помогли они мне или нет, еще неизвестно.

Ягод в лесу очень много, но пока еще только одна земляника. Все документы оформлены. Я еду опять на грузовой машине. Со мной никого знакомых не едет. Правда, одна Зинина знакомая девушка едет в этой же машине – это Таня Деменева, но я ее узнал уже только к концу жизни на курорте.

Завтра мы должны выехать в 3 часа дня. Вещи я все уложу в чемодан утром. А сейчас ложусь спать последнюю ночь на курорте «Ключи». Вот уже и народ из кино приходить начал домой.

Д. 13. Л. 34 – 34 об.

Пьеса Н. Погодина, экранизированная в 1938 г. С. Юткевичем. В роли В.И. Ленина – М. Штраух, в роли Сталина – М. Геловани. Ключевая фраза фильма – «Братцы! Товарищи! Я разговаривал с Лениным!» – ее произносит в фильме солдат Иван Шадрин, после встречи с Лениным ставший «настоящим большевиком».

12 июля 1947 г.

Сегодня встал очень рано утром. Все уложил в чемодан. К 7.00 час. утра я уже [был] готов к отъезду. После завтрака сходил искупался в пруду. Потом оформлял получение продуктов. Оказалось, что мы должны выезжать в 5 час. дня, но та машина, на которую был назначен я, не пришла, и я вещи отправил, а сам уехать не мог, потому что мне ни за что не выдали на руки курортную книжку. Вечером я еще сыграл в биллиард, а потом решил сходить в кино. Смотрел «Во имя жизни», но до конца досмотреть не успел. В 11.00 час. ночи пришла машина, а через полчаса мы уже ехали домой. Чтобы мы не простудились дорогой, нам дали одеяла. В Кунгур приехали за 2.00 часа до отхода поезда. Купил там 100 грамм конфет, а то я давно очень их не ел, т.е. хороших конфет.

В поезде всю дорогу играли в карты. Вместе с нами ехали отдыхающие из дома отдыха «Песчанка». Их, оказывается, кормили лучше, чем нас.

Врач на курорте мне посоветовала в следующем году повторить лечение, но я твердо решил больше туда не ездить. Хватит – помучился!

Д. 13. Л. 35 – 35 об.

13 июля 1947 г.

Утром на вокзале меня никто не встретил. Дома Борис вначале меня не узнал, а потом пошел ко мне на руки.

Со мной к нам заходил Борька, который жил со мной на курорте. Мы с ним сходили в баню. Смыли там с себя всю эту вонючую серу, а потом зашли к Зине в чайную.

Потом походили по рынкам и снова зашли к нам. Пообедали, я лег спать, а Борис ушел на станцию, чтобы ехать дальше домой на ст. Нагорную.

Вечером мы с Зиной сходили в сад. Там потанцевали. Ночью немного поссорились, но потом помирились. Это все Анька ее смутила.

Д. 13. Л. 35 об. – 36.

Здесь: сад культуры и отдыха завода им. Сталина. В нем были аттракционы, деревянный кинотеатр и эстрада-раковина. Находился на месте нынешней заводской поликлиники и простирался до оврага. Зимой на склонах живописного, покрытого лесом оврага катались на лыжах.

14 июля 1947 г.

Сходил в завод, получил справку на карточку. Оформил ее в ОРСе. Вечером снова с Зиной спорил и ругался. Только с большим трудом помирились.

Я в эту ночь допустил такую слабость в своем характере, что никогда этого не забуду. Вот до чего я был расстроен.

А я теперь понял, почему Анька очень много про меня говорит того, что и не бывало.

Она хочет поссорить меня с Зиной, чтобы я ушел из дому, а они со своим Яшей въехали сюда жить. И Зину из малой комнаты выселили в большую. Но это ей едва ли удастся.

Д. 13. Л. 36 – 36 об.

15 июля 1947 г.

Получил карточки. Из-за этого провел целый день в кассе завода. Получил также 300 руб. денег – аванс за июнь, а окончательный мне не выписали. С Зиной отношения наладились. Боренька тоже хорошо меня стал узнавать.

Д. 13. Л. 36 об.

16 июля 1947 г.

Первый день вышел на работу. Работаю на 73-х машинах. Как будут платить, еще не знаю. Толя остался работать на «комиссионках».

Вечером с Зиной сходили в кино на «Старинный водевиль». Хорошая, веселая, красочная кинокартина.

Д. 13. Л. 36 об. – 37.

Здесь: комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

Советский костюмный музыкальный фильм по мотивам водевиля XIX века «Аз и ферт», поставлен на киностудии «Мосфильм», 1947 г., режиссер И. Савченко, композитор С. Потоцкий, жанр: комедия.

17 июля 1947 г.

На работе еще скучно – отвык. Дома вечером с Сашкой испилили дрова. Кто-то у меня сломал пластинку «Солдатский вальс». Придется покупать новую.

С Зиной сейчас опять живем дружно и хорошо. Думаем купить шифоньер, хотя денег сейчас у нас очень мало. Ну, ничего, поживем – так заработаем.

Д. 13. Л. 37.

Пластинка, названная по одной из песен на музыку Н. Богословского, слова В. Дыховичного и М. Слободского, в исполнении Леонида Утесова. Издана в 1947 г. «О доме своем, о времени том, когда мы вернемся домой». Грампластинки – двусторонние диски для проигрывания музыки. Производились в 40-е гг. из шеллака. Звук записывался в виде бороздок. Длительность звучания на одной стороне в среднем была 4 – 5 минут. Они были тяжелыми, толстыми и хрупкими, быстро изнашивались и легко бились.

18 июля 1947 г.

Жизнь вошла в обычную колею. Работа на заводе. Работа по хозяйству. Еда, сон и прочее остальное. Сегодня в 1-й раз покушал малину, а вчера уже свежий горох брал Бореньке. Он что-то стал капризен.

Д. 13. Л. 37.

3 августа 1947 г.

Сегодня день авиации и поэтому нам дали отдых.

А сейчас работать без отдыха очень трудно. Тем более что я работаю на новых машинах. Шум сильный, бензиновые пары ядовитые – ну, вот после каждой смены у меня и болит очень сильно голова. У меня сейчас думы – как рассчитаться с завода? А то большие деньги платить перестали, а условия работы не изменились. Так что ну их всех подальше – здоровье дороже. Вот посмотрю, как я сейчас буду зарабатывать, если мало – то и работать буду по мере возможности, а если будут платить неплохо, то – по мере надобности.

Кое-что купили для себя, т.е. для меня и Зины. Бореньке вчера сапоги купил маленькие – бегает в них, но что-то жалуется, что большие, надо будет их посмотреть дать сапожнику.

Машины в заводе идут плохо. Мы все решили, если только нам заплатят одни оклады, то всю работу строить строго по ТУ. Вот тогда цех узнает, как относиться нужно к работникам ОТК. Сегодня мы с Зиной куда-нибудь сходим погулять. В позапрошлое воскресенье мы были в саду НКВД. А в прошлое воскресенье я все проспал. Был на рынке – устал, ну и никуда не ходил. Очень сильно еще и голова болела. Видел на рынке Тольку и Витьку. На работу не ходил. Дошел уже было до сада, но так как трамваи не шли, то я пешком не пошел. Все сошло благополучно. Работаю я еще месяц и начинаю заботиться о расчете.

В общем, окончательный результат будет тогда, когда будет известно, как мы сейчас будем зарабатывать.

Сашку хотят отправлять в Германию на восстановление хлебозавода, но когда он поедет, все еще неизвестно.

Он привез 2 м3 дров, да еще тоже 2 м3 обещает. Если привезет, то это будет для меня неплохо.

Дома печь отремонтировали, сделали горнушку – это очень удобная вещь. За работы отдал 400 руб., но все сделано на совесть. В общем, сейчас на печи всю зиму можно спать.

Надо вот еще б крышу перекрыть. Но на это дело надо около 2-х тысяч рублей. А сейчас такие деньги у меня едва ли будут.

Хоть бы только над кухней-то новую крышу устроить, а над домом может и потом.

Картошка вся вышла, а на рынке брать дорого. Цены на продукты все еще не падают. Очень много народу отправили в колхозы – на уборку хлеба.

В этом году, наверное, отменят карточную систему. Это было бы очень хорошо.

Опять начал писать продолжение своей автобиографии. Постараюсь все написать до самых последних дней настоящего времени. Вообще, вещь занятная для памяти.

Д. 13. Л. 37 об. – 39.

Сквер у дома Чекистов на ул. К. Маркса (ныне – Сибирская) в центре г. Молотова, в т.н. «городке чекистов».

Ямка в русской печи, куда загребают горячие угли.

5 августа 1947 г.

В День авиации я, Зина, Яков и Анка поехали в город. Около трамвая какой-то пьяный паренек начал хвататься за Зину, ну, а я вступился. И у нас с ним произошла драка. Я его раз на голову подсадил, да ногой в грудь из трамвая вытолкнул. Несмотря на то что их было двое, они оба растерялись, и мне ничуть не попало. В трамвае завязался крупный разговор, но вошел милиционер, и так как я вел себя очень трезво, то он меня оставил, а его забрал. Мне сейчас даже жалко этого паренька. Ведь я его так унизил, да и рубашку ему запачкал, так что он, наверное, ушел после этого домой. Но что поделаешь, я его уговаривал по-хорошему, а он этого не понял. Ну и получил по заслугам. А ведь сейчас за хулиганство очень строго карают. Надо будет, пожалуй, воздержаться и не доводить себя до таких крайностей.

Мы после этого с Зиной были у нашего завода, но ничего хорошего не видали. Там я лишь только видел несколько человек, живших со мной вместе на курорте. На обратном пути заходили в сад, но прошли только один раз по аллее и ушли домой.

Вчера ходили к отцу. У матери был день рождения, и мы немного выпили. Видел там Женьку Кулакова, но не разговаривал. Дорогой еще встретил Вовку Бармина, пригласил его посетить меня. Домой пришли уже поздно. Сегодня на работе сказали, что с завтрашнего дня цех будет работать по 12 часов, но с тем расчетом, что через 2 дня выходной.

Вечером принес домой серый костюм. Он получился очень хорошо, только на брюках осталось несколько масляных пятен. Вот надо их чем-то вывести. За работу взяли 200 рублей – это недорого. Но сделано все на совесть.

За июль месяц обещают заплатить только оклад – это значит, что в окончательный я ничего не получу. А у нас уже 400 руб. долгу. В цехе написал новый номер «Крокодила» и на днях надо его будет выпустить.

Д. 13. Л. 39 об. – 40 об.

Здесь: сад культуры и отдыха завода им. Сталина. В нем были аттракционы, деревянный кинотеатр и эстрада-раковина. Находился на месте нынешней заводской поликлиники и простирался до оврага. Зимой на склонах живописного, покрытого лесом оврага катались на лыжах.

Сатирическая стенная газета завода им. Сталина. В связи с большой популярностью журнала «Крокодил» по всей стране появляются подобные издания. На заводах, фабриках и других предприятиях создаются с помощью «крокодильцев» рабочие сатирические журналы и газеты с таким же названием, но уже с примерами из жизни и злободневными темами местного характера. Параллельно сатирические отделы и рубрики появляются в фабрично-заводских, районных и областных газетах, выпускаются тысячи сатирических стенгазет.

6 августа 1947 г.

Вот и по 12.00 часов заставили работать. Завтра я иду с утра. Спрашивается, где же рабочая правда? Ведь несмотря на то что будут давать «выходные» дни, мы каждый месяц будем перерабатывать по 84 часа. И за них даже платить не обещают.

На кой же хрен тогда разные конституции и законы об охране труда, когда они сплошь и рядом нарушаются. И пожаловаться сейчас некому. Но я сам себе слово даю, что буду работать так, как мне будет выгодно, т.е. очень утруждать себя не буду, и каждую свободную минуту буду стараться отдыхать, если не от шуму, так хотя бы от паров бензина. Пусть хоть за кого меня считают, а здоровье мне дороже. Вот еще август поработаю, узнаю, как заплатят, а потом буду заботиться насчет расчета.

Писать в газету куда-нибудь жалобу – все равно не поместят. Правду говорит пословица – «собака собаку не ест».

В общем, нет правды на Руси!

Д. 13. Л. 40 об. – 41.

31 августа 1947 г.

Я терял эту тетрадь и поэтому ничего не писал. Вот почему у меня и получился большой перерыв в записях. Вспоминать труднее, что было со мной за последнее время, но постараюсь вспомнить. Сегодня был на рынке, купил Бореньке старые сандальки, а Зине – белые валенки, из-за которых еще даже там в чайной распсиховался. Ее не поймешь, какой ей размер и надо. 24-й размер мал, 25-й – велик, в общем, нихрена ей по ноге не подберешь. Ну, уже купил – так все равно, не подойдут – потом продам. А она пусть ходит и сама себе покупает по ноге.

Опять Зина хочет рассчитываться, в этот раз даже директор пообещал ей подписать заявление. Ну и пусть рассчитывается. Как-нибудь проживем. Живут же другие. А тем более у нее еще неприятности получились. Она решила проверить все свои отчеты и когда стала проверять, то обнаружила, что там в 2-х отчетах Тамарка с бухгалтером убавили блюда, а деньги присвоили себе. Об этом узнали на Кирова 80, и сейчас к этому делу привязываются. Бухгалтершу посадили, а Тамарку с Зиной на допросы таскают. Я за нее не боюсь, Зина тут ни при чем, но все же это неприятности для дома. А во всем этом опять же Клавка виновата. Из-за чужих советов Зина всегда нарывается на неприятности, и все же ей неймется. Сколько раз я говорил ей – «не слушай других, живи своим умом» – нет ведь, не понимает. А вот сейчас и переживает всякие неприятности.

Я все еще работаю по 12.00 час. Сейчас мы остались на НИСе по одному человеку. Тяжело, но денежно. Сережку убрали на Старую станцию, и он этим недоволен. Выходные – по-старому, через два дня. И вот в эти выходные я уже три раза ходил за Каму в лес по грибы. Опишу эти прогулки.

В первый раз я пошел в лес один. Не знал хорошо даже, по которой дороге в лес нужно заходить, и все же принес полную корзинку отборных грибов. Правда, заблудился, но потом встретил одного паренька, и мы с ним по солнцу, без дороги – напрямик – быстро вышли из лесу. Разговорились дорогой, оказывается, мы еще с ним в детстве в санатории в Шамарах жили. Был на полигоне. Слышал, как над головой снаряды, летая, повизгивают. Страшновато, но для меня это ничего не значило.

Во второй раз также ходил один. Но шел уже уверенно и все-таки попал на другую дорогу. Набрал грибов быстро. Вышел из лесу на дорогу, по которой попал к «одиннадцатым баракам», но с обратной стороны. Проходил мимо вышки, слазил на нее. Далеко с нее видно и город, и лес, и вообще все окружающие окрестности. Домой пришел также в шесть часов вечера.

В третий раз я ходил уже не один. Нас было шесть человек. В лесу мы разошлись по трое, а потом еще и Сашка от нас отстал. Мы с Гришкой Мел… ходили вдвоем, а потом встретили еще одного из той тройки. Он опять от своих друзей отбился. Снова слазил на вышку. Домой вернулись втроем. Грибов принесли много. Сегодня утром меня опять звали по грибы, но я вчера пилил дрова, очень устал и в лес не пошел. Мама живет у Клавки в Чермозе. Дома Борька сидит с Яшкиной матерью и со мной.

Ну, хватит писать! Скоро на работу надо. Опять два дня работать в заводе по 12 часов, а дома спать целый день.

Д. 13. Л. 41 об. – 43 об.

Адрес городского управления милиции г. Молотова.

Старая испытательная станция авиамоторов.

12 сентября 1947 г.

Вчера опять ходил по грибы с Трошевым. Вышли из лесу мы около Молотовского з-да. В общем, дали очень большой круг[1]. Погода хоть была хорошая. Сегодня замазал все стекла в рамах – сейчас будет в квартире теплее. Зине директор подписал расчет, а в тресте ее не отпускают. Что и делать – она не знает.

Мама завтра собирается в деревню копать картошку – ну, что ж, пусть идет.

Надо покупать новую тетрадь для дневника.

Д. 13. Л. 43 об.

[1]В деле на листе 44 нарисован карандашный план-схема маршрута.

30 сентября 1947 г.

Сегодня сделал себе эту тетрадь и продолжаю записывать свои приключения в жизни. В предыдущий длинный выходной мы с Васькой Поповым ездили в «Песчанку» за грибами. Привез я их чемодан и большую корзину. Но не обошлось, конечно, и без неприятностей.

До Песчанки доехали хорошо. Там переправились через [р.] Сылву и подошли к дому отдыха. Постучали. Нам открыли. После долгих уговоров дежурная взяла у нас документы и разрешила ночевать в зале. Всю ночь мы мерзли. Я спал очень мало, и все время ждал, скоро ли настанет утро. В общем, промерзли до костей, особенно Васька. Утром я разыскал Сережку Лебедева и оставил у него чемодан. Сережка живут всей семьей в одной палате. В общем, расположились, как в собственной квартире. Народу отдыхает очень мало. Взрослых всего человек 20-18, остальные – все школьники из Мулянки. Скука неимоверная. Даже на танцах и то бывает только 2-3 пары. Преимущественно играют в карты. Больше и заняться нечем.

Утром ушли по грибы. Набрали по корзине. Попили молока, позавтракали (завтрак притащила Васькина знакомая), и я ушел к Сережке, а Васька уснул в комнате, которую нам дали во временное пользование. После обеда еще два раза ходили по грибы. Вечером мы уехали. В Кунгуре выпили степной водки и проспали все до Перми-II.

Дорогой проверяли документы, но все обошлось благополучно. В общем же, я поездкой остался недоволен. Грибов-то привез неважных, да и замерз здорово. В окрестностях дома отдыха все по-старому. Гору продолжают рвать. Только кое-что подремонтировано около дома отдыха.

Я дома очень зол на Шурку, и если она на днях с нами не рассчитается, то я буду с ней ругаться. И такие условия для жизни ей создам, что она надолго запомнит свою ошибочную политику. Даже дров не буду давать.

Сегодня купил на рынке часы стенные. Идут они пока хорошо. Вот посмотрю, что будет дальше. Отдал за них 150 рублей.

Надо начинать заботиться о картошке. Уже октябрь наступает. Брать буду не меньше тонны. Денег пока, правда, нет, но и со всеми долгами мы рассчитались. Зина шьет себе пальто, а потом и мне как-нибудь сошьем. Я хотя и не любитель одеваться.

Мама из деревни приехала. Надо вот оттуда еще картошки везти. Ходил сегодня к отцу, но у него машина сломалась и не ходит. Вчера в магазине выкупил десять кусков мыла. Теперь его нам хватит надолго. Я вчера купил общую тетрадь и начал в нее писать новые рассказики, а потом и все старые перепишу, чтобы все они были в одной тетради.

На работе у меня недавно была большая неприятность. Я утерял книгу с секретными записями и только лишь тем спасся от 1-го отдела, что ее нашли технологи и передали к нам в ОТК. А это дело было подсудное, тем более что сейчас еще указ о сохранении государственной тайны действует.

Говорят, что с 1-го октября нас должны перевести на 12 часов работы по неделе. Этим я очень недоволен и заявил, что в таком случае ни одно воскресенье работать не буду. Но начальник об этом, по-видимому, узнал и сделал ко мне очень тонкий подход. Он сказал мне, что меня занесут в приказ по заводу как хорошего работника ко Дню Октября, и что он надеется, что ни прогулов, ни опозданий у меня больше не будет. А мне от этого совершенно нет никакой пользы. Будь что будет, а я все буду делать по-своему.

Зине расчет так и не дали. Она опять работает. Но сейчас жалуется меньше. Тем более что всех пьяниц у них из чайной убрали. Ну, пусть работает, ничего не поделаешь. А я сам очень бы желал рассчитаться с завода. Ведь все-таки я проработал уже девять лет. А у меня адская работа. Все время болит голова. Кабы еще с ума не сойти. Надо только поменьше раздражаться. С Зиной все хорошо, я ее за последнее время даже очень люблю и уважаю. Только ей об этом ничего не говорю. Боренька тоже здоров и растет нормально. Хороший парень.

Д. 13. Л. 47 – 49 об.

Вероятно, речь идет о взрывных работах на Чикалинском известняковом карьере, расположенном рядом с домом отдыха «Песчанка» в Кунгурском районе Молотовской области.

В СССР такой отдел был в каждой организации, имевшей какое-то отношение к секретной информации или располагавшей возможностью печатать тексты, он осуществлял контроль за секретным делопроизводством, обеспечением режима секретности, сохранностью секретных документов.

Скорее всего, речь идет об Указе Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1947 г. «Об ответственности за разглашение государственной тайны и за утрату документов, содержащих государственную тайну», хотя аналогичные Указы издавались и ранее (см. газета «Известия» от 10 июня 1947 г.).

3 октября 1947 г.

Сегодня я опоздал на работу и, чтобы не попасть на неприятности, решил взять увольнение, тем более что надо было получать у Зины в чайной капусту. Но капусту так и не привез, ее решили выдавать завтра. А завтра я опять собираюсь ехать на машине в деревню насчет картошки. Ведь в прошлом году я в этот день уже привез тонну из Кондратовского совхоза, а в этом году у нас ее еще нисколько нет. За эти дни – а я пойду на работу только в понедельник вечером – надо обязательно ее достать где бы [то] ни было.

На 4-й военный заем я выиграл 200 рублей и уже получил их. В ночь с 1-го на 2-е октября на Шадринской улице произошел очень сильный пожар. Я в нашем городе видел такое пожарище впервые. Сгорели 3 дома дотла и от 2-х домов остались только стены. В общем, четыре дома двухэтажные и один одноэтажный. В их числе сгорел и Дом туриста. Я этот пожар наблюдал в окно с работы между 2 и 3 часами ночи. Страшное дело – пожар не могли потушить только лишь из-за того, что в пожарных гидрантах не было воды. Вот руководство города везде вывешивает картины и плакаты, как уберечься от пожаров, а создать нормальное давление в водопроводных линиях не догадается.

Это то же самое, как когда-то были карикатуры в «Крокодиле» на темы: «Учись правильно падать», «Упавши – не бейся как рыба об лед». На это дело тратили большие средства, а не догадывались скользкие места посыпать песком. Так же и здесь. Была бы вода, так три дома верняком бы отстояли. Ну, что поделаешь, сгорело все и уже ничего не вернешь. При пожаре погиб один пожарник. Это никому не нужная жертва.

Вчера с Зиной смотрели картину «Не забывай меня». Мне, например, она понравилась.

Сейчас ложусь спать, а то завтра надо идти к 8 часам утра, чтобы не опоздать на машину.

Д. 13. Л. 49 об. – 50 об.

Находился на ул. Шадринской, современное название – ул. Борчанинова.

Сатирическая стенная газета завода им. Сталина. В связи с большой популярностью журнала «Крокодил» по всей стране появляются подобные издания. На заводах, фабриках и других предприятиях создаются с помощью «крокодильцев» рабочие сатирические журналы и газеты с таким же названием, но уже с примерами из жизни и злободневными темами местного характера. Параллельно сатирические отделы и рубрики появляются в фабрично-заводских, районных и областных газетах, выпускаются тысячи сатирических стенгазет.

Художественный фильм, производство: Великобритания, 1936 г., режиссер Золтан Корда, жанр: мелодрама.

6 октября 1947 г.

Позавчера ездил в д. Лягушино. Это около села Гамово. Там картошку не продают, а в соседней деревне ее продают, но только для организаций. Если удастся это дело оформить через чайную, то будет очень хорошо. Цена ей 1 р. 50 к. за кг. Но едва ли что тут выйдет. Тем более что у меня времени свободного мало.

В этот же день вечером возил на тележке от Зины капусту с одним дядькой напару. Ему пришлось за это дело уплатить. Устал здорово, зато привез капусты 300 кг, свеклы – 50 кг и моркови – 50 кг. Сейчас этим на зиму обеспечены. Только вот еще картошки надо. В этот день собирались на танцы, но не ходили. Было не до них. Очень устал.

В воскресенье ходил в магазин, выкупил колбасы и конфет. Был на рынке у Зины. Выпил у нее вина. Вечером к нам пришли Маруся с мужем. Мы оделись и пошли на танцы. Но в МВД билетов не достали и ушли в Горьковский сад. Там на площадке нас застал дождь, и мы, проклиная все на свете, пошли домой. Все вымокли, замерзли, поругались с Зиной. В общем, воскресенье прошло очень скучно. Не было бы таких воскресений совсем. У меня был выходной, а цех все равно не работал.

Сегодня утром ходил два раза к отцу на склад. Унес от него 75 кг картошки. За это дело отдал 100 рублей. И, может быть, еще килограмм тридцать удастся унести. Это было бы неплохо. Завтра утром снова к нему зайду.

Д. 13. Л. 50 об. – 51 об.

13 октября 1947 г.

Сегодня понедельник. На улице дождь, грязь и слякоть. Даже идти никуда не хочется. Вот я и решил записать, что случилось за последние дни. В этом году осень все была хорошая. Холодная, но сухая. И только лишь с субботы начались дожди.

Мы позавчера хотели ехать за картошкой все за Кунгур за 140 км, но нам с Василием Семеновичем вначале машину пообещали, а потом отказали, и вот мы никуда и не поехали. А у нас все уже было готово. Вина одного взято 10 литров. Вот сейчас его хоть куда девать приходится. Хоть на праздничные дни оставляй. Только я один в это дело сунул тысячу рублей и теперь вот никак не получить обратно. А картошку мы там хотели взять по рублю за килограмм. Ну, что делать, погода испортилась, и ехать было опасно.

На работе тоже немного проиграл. Мне в помощники дали Сережку, а я взял да и поставил его работать на комиссионные балансы, ибо там «комиссионок» не было. А через несколько дней их оказалось две штуки. Ну что же, пусть хоть он заработает, а то он после отпуска. Мне хотя сейчас легче работать стало. Да времени свободного больше.

Позавчера с Зиной ходили в Ленинский клуб. Послушали там концерт, потанцевали. Видел много старых знакомых. Концерт понравился, несмотря на то что выступала самодеятельность клуба. Хороший был концерт. С танцев ушли раньше конца, так как Зина побоялась, чтобы я там не подрался с одним пьяным парнем. Да и правда, я едва лишь сдерживал сам себя, чтобы с ним не схватиться.

Вчера опять пошли на танцы в клуб Толмачева. Билеты я купил раньше. Но мы немного опоздали, и уже раздеться там было негде. Походили, потолкались, посмотрели отрывки из кино «Василиса Прекрасная» и всем остались недовольны. Там встретился с Витькой Филипьевым, но он и сам не мог раздеться. Там же выступала артистка Сорогожская, которая играет Василису. Но ничего хорошего она не сказала. Все, что она говорила, сплошная халтура. Это и так почти все знают, как снимаются кинофильмы. В общем, такие поездки артистов не нужны для зрителя. Раздеться мы так и не могли. Я случайно подошел к двери и там какому-то «вояке» продал оба билета, и мы с Зиной ушли домой, а он с бабой зашел в клуб. Но я уверен, что там ему все равно раздеться не удалось и он меня, наверное, потом проклинал и ругал. А у нас с Зиной хорошо хоть деньги-то не пропали. Пришли мы с ней домой да и спать улеглись. Черт с ними, с танцами. Теперь опять, пожалуй, долго никуда ходить не придется. Надо вот где-то картошку все-таки доставать. На рынке она уже 5 рублей, но я буду ждать праздников и тогда куплю себе картошки.

Сегодня вот один день отработаю, а завтра опять выходной день. От отца притащили еще один мешок картошки килограмм на тридцать, и отдал за это полсотни рублей. Вчера купил на рынке пластинку «Танго роз». Я ее искал все с 1942 года. Хорошая штука. Сегодня наконец-то начало работать радио, а то оно чуть не месяц все молчало.

Д. 13. Л. 52 – 54.

Находился в здании на углу улиц Осинской (с 1948 по 1988 гг. – улица Жданова) и Коммунистической (ныне – улица Петропавловская). Сегодня там располагается Краевой центр художественного творчества учащихся «Росток».

Здесь: комиссионные испытания на полный ресурс, подтверждающие качество партии двигателей, которые проходили только сдаточные испытания.

Находился на ул. Луначарского, дом 57. Здание не сохранилось.

Советский фильм-сказка, 1939 г., режиссер Александр Роу. Премьера состоялась 13 мая 1940 г.

Валентина Михайловна Сорогожская (1912 – 1988 гг.) – непрофессиональная актриса, снималась только в 2-х фильмах.

Пластинка «Грампласттреста» (Ногинский завод, г. Ногинск Московской обл.). Танго в исполнении оркестра под управлением Дайос Бела (настоящее имя Лев Гольцман, 1897 – 1978 гг.).

18 октября 1947 г.

Погода опять стоит хорошая. Даже солнце все время светит. А ведь уже октябрь. Вчера случайно купил шифоньер, но его из магазина еще не привез. Пойду за ним вот сейчас. Был у Петьки, принес от него два ведра карбиду. Дома навели порядок. Теперь опять приятно посмотреть на окружающее и отдохнуть после работы.

Д. 13. Л. 54.

24 октября 1947 г.

Скоро уже праздничные дни, и по моим подсчетам я не буду работать около пяти дней. Только вот как их провести придется?

Вчера ходили с Зиной в баню № 2. Я в ней, пожалуй, всего лишь только второй раз был за всю жизнь.

Капусту начали выдавать. Уже 80 кг привезли прямо на Шпальный, и все это на трамваях. Вчера снова ходили получать, но никого на складе не было, и мы ушли ни с чем. Вместо трехсот кг мне дали только двести, а остальные деньги вернули обратно. На заводе работа идет плохо: то бензина нет, то масла, а то и моторов не хватает.

Картошку все еще не запас. Нет автомашин. Буду надеяться на праздники. Может быть, в те дни достану. Тем более что у меня в запасе водка есть.

Шифоньер поставили к себе в комнату. Зина его вымыла, и он оказался даже приличным на вид. В общем, я не ошибся в покупке, но он только очень большой, много надо иметь вещей, чтобы его заполнить. Я к нему сделал замки и ручки, и сейчас он имеет очень приличный вид. А со временем я его еще, может быть, и лаком заново покрою. Но это уже потом.

На работе на меня находит особый вид психоза – неподчинение начальству. Многие ребята сошли с ума, вплоть до того что лежали в больнице, а я только все время делаю вид, что плевал я на все начальство. К празднику, наверное, денег получу очень мало. Этому причина, что нет работы. Все остальные ребята также ничего не получат.

Сегодня в третий раз прочел книгу Л. Никулина «Золотая звезда». Очень интересная вещь о работе нашего разведчика в тылу у немцев и о работе немецких шпионов в тылу у нас. Сейчас в кино идет подобная картина «Подвиг разведчика».

Зина купила тюль на окна. Сейчас в комнате будет еще красивей. Все хорошо, но нет картошки. И потом, мне еще очень хочется с завода рассчитаться. Но я еще ни одного заявления об этом не писал. Вот если будут платить очень мало денег, так я сразу же буду просить расчет. Я вот думаю, не взять ли в этом году деньги за отпуск заранее, пока еще не упали заработки. Да и потом во время отпуска будет легче перенести послеотпускной период. Об этом надо подумать.

Д. 13. Л. 54 – 55 об.

Советский художественный фильм, 1947 г., режиссер Борис Барнет, жанр: военная шпионская драма. В главной роли Павел Кадочников.

28 октября 1947 г.

Сегодня уже походит на зиму. Выпало много снегу, и все на улице белое. Да еще и подмораживает даже. На работе опять начались неприятности. Приехала специальная комиссия из Главка. И сейчас проверяют, как мы работаем. Особенно нажимают на чистоту и культуру в производстве. Для некоторых лиц, пожалуй, даже будут и неприятности.

Дома сделали капусту на зиму. Зине сшили сапоги – это очень хорошо, хоть ноги у нее сухие будут.

Я вот как-то на днях задумался, как все-таки изменяются девчата, выходя замуж. В молодости они почти все одинаковы. Гуляют с ребятами, ходят на танцы, любят одеться. Следят за собой, за своей одеждой. Стараются поприличней одеться, пусть хотя бы платьишко и будет из простого материалу. Но вот они выходят замуж, обзаводятся детьми и начинают опускаться. И из них получаются или солидные представительные дамы, или какие-нибудь захудалые домохозяйки. Это, конечно, зависит и от того, как они будут обеспечены или какое положение в обществе будет занимать их муж. И вот иногда, видя двух таких представительниц различной жизни, думаешь: а ведь когда-то они были одинаковы. И, может быть, та, которая в настоящее время плохо одета, пользовалась большим успехом где-нибудь на танцах или вечеринках. Но ничего она поделать не может – такова жизнь! И все-таки, как это известно с давних пор, девушка из бедной семьи редко бывает богатой в дальнейшей жизни. Будущее всегда остается загадкой!

Сережка болеет, и мне пока приходится работать одному на всей новой станции. В эту зиму работать, пожалуй, будет легче. Цех очень хорошо подготовился к зиме. Я уже получил карточки на новый месяц. Пожалуй, отмены карточной системы ждать придется долго, тем более что сейчас очень напряженное международное положение. Правительства Чили и Бразилии порвали дипломатические отношения с СССР. Можно даже ждать новой войны. В заводе опять собирают у всех военные билеты и для чего-то требуют фотографические карточки. По-видимому, опять будут давать отсрочки.

Боренька у меня растет. Он единственная моя отрада в жизни. Только для него я и стараюсь жить. Но вот Зина этого никак не хочет понять.

Она очень мало обращает на него внимания. И совсем почти не следит за его воспитанием. Вот из-за этого я иногда на нее и бываю зол. А свою Зинаиду я все-таки очень уважаю. Только все это я делаю скрытно и даже ей об этом не говорю.

Ну, что-то я сегодня очень расписался. Пожалуй, хватит!

Д. 13. Л. 56 – 57 об.

В результате присоединения Чили и Бразилии к Организации американских государств (ОАГ) во главе с США президенты этих стран разорвали дипломатические отношения с Москвой: Чили – 21 октября 1947 г. (восстановлены – 24 октября 1964 г.), а Бразилия – 20 октября 1947 г. (восстановлены – 23 ноября 1961 г.) (см. газета «Правда» от 12 октября 1947 г., от 22 октября 1947 г., от 23 октября 1947 г.).

3 ноября 1947 г.

Вчера на пл. Окулова открылась предпраздничная ярмарка. Но я проходил там, когда она была еще закрыта. А кое-что там есть. Можно купить! Но у нас сейчас пока нет свободных денег, и нам ничего не придется покупать.

Я задумал новую авантюру с картошкой. Она заключается в том, что один человек берет в одном овощехранилище тонну картошки по 2 р. за кг, но у него нет денег. Эту картошку мы выкупаем за мой счет, и за это дело он мне дает 400 кг картошки. А при первой же возможности возвращает мне деньги обратно. Я ему дал 2,5 тысячи руб. Значит, он мне будет должен возвратить 1700 руб. Что у нас с этим делом получится, я узнаю завтра или послезавтра.

В цехе ходят слухи, что нас хотят переводить на 8-часовой день с условием, что через три дня выходной. Т.е., короче говоря, мы будем работать по 6 часов. Об отмене карточной системы ничего еще не слышно. Да сейчас и такое международное положение, что, пожалуй, карточки и не отменят.

Скоро праздник! Говорят, что должны к нему выплатить окончательный расчет. Хорошо бы было. Хоть напиться можно будет хорошенько. Ведь я буду отдыхать целых 5 дней.

Д. 13. Л. 57 об. – 58.

10 ноября 1947 г.

Вот и праздничные дни прошли, а мы даже никуда и не сходили. Но кое-что я все же видел и даже чувствовал на себе. Началось это с 6-го числа. Я пришел на работу к 8 час. вечера, и нам сказали, что мы будем работать до 1.00 час. ночи. Но когда мы в 1.00 час. ночи пошли домой, то нас из завода не выпустили, и сказали, что не выпустят до тех пор, пока не сдадут в порядке цех. Но я-то тут был совершенно ни при чем. Да и сам я в этот раз сглупил. Мне бы надо было убежать пораньше, а я сдуру-то зашел к нач-ку цеха с пломбиром, и он заставил меня остаться пломбировать кабины. Я, конечно, принципиально это делать не стал и улегся спать. Домой мы ушли уже в 3-ем часу. Хорошо еще, что хоть трамваи ходили. Из-за этого утром на другой день я и на демонстрацию не пошел.

7 ноября утром встал, выпил один пол-литра вина и уже днем направился на демонстрацию. Как и где я ходил, помню смутно. Знаю, что заходил к знакомым ребятам, но не застал их дома. Около колхозного рынка встретился с колонной нашего завода. Прошел с ними мимо трибуны, а потом с «Миронычем» мы ушли ко мне. У меня выпили, и я улегся спать, а он посидел-посидел немного и тоже ушел. Вечером ходил встречать Зину. Никуда мы с ней не ходили, а только поругались и улеглись спать пораньше. Я немного еще даже плохо себя чувствовал.

8 ноября с утра ходил по магазинам. Сидел дома, немного пил. Вечером сходил за Зиной и опять лег спать рано. Так вот и 2-й день праздника прошел без всяких приключений. Впервые я провел такие праздники дома.

9 ноября утром сходил к отцу. Пригласил его к себе. Позвал еще Абдрахмана. Прошел по рынкам. Днем посидели у нас, выпили, закусили. Вечером я один сходил в кино, посмотрел «Подвиг разведчика». Приходил Яшка с Анкой. С ними еще вина выпили. Пришла Зина, но ходить опять никуда не сходили. Так вот и закончились эти праздники. А сегодня уже и совсем идти некуда, тем более что сегодня понедельник. Но что еще будет вечером – посмотрим. Может быть, куда-нибудь да и сходим.

Д. 13. Л. 58 об. – 59 об.

Советский художественный фильм, 1947 г., режиссер Борис Барнет, жанр: военная шпионская драма. В главной роли Павел Кадочников.

14 ноября 1947 г.

Все время сидим дома. Никуда не ходим. Правда, на днях посмотрели кинокартину «Воспитание чувств». Ничего, хорошая. Дома занимаюсь переписыванием анекдотов, и пишу также и новые. Хочу, чтобы все они были в одной общей тетради.

На улице почти зима. Можно без всякого страха ходить в валенках. Снег уже не растает.

Приходили Сергей с Надей, но Зинаида куда-то ушла, и они посидели недолго.

Завтра должен быть вечер от треста столовых, и я постараюсь не работать. Хоть тут-то надо бы сходить. У меня пришла мысль купить радиоприемник. И я его куплю.

Д. 13. Л. 60.

Советский художественный фильм, другое название «Сельская учительница», премьера состоялась 30 октября 1947 г., режиссер: Марк Донсков, жанр: военная мелодрама. В главной роли Вера Марецкая.

22 ноября 1947 г.

На вечере время провел хорошо. Потанцевали, сели за столик, выпили. Ссоры ни с кем не заводил. Но это могло очень легко получиться. Хорошо, что я ушел танцевать, а то наверняка произошла бы драка. А дело было так.

Я танцевал с Нинкой – это повариха из Зининой чайной, а в это время к столику, где сидела Зина, подошли двое ребят и стали привязываться. Петька – муж Мани Белой – чуть было не сцепился с ними, но этому помешал директор чайной. А уж если бы я тут был, то никаких директоров я ждать бы не стал.

Вообще-то, эти ребята должны были меня знать, так что дело могло закончиться только разговором по душам. Но все прошло благополучно. Домой вернулись хорошо и спокойно. Да я ничего и никого не боялся. У меня всегда с собой есть защита. И в обиду я себя никогда не дам. Меня изобьют, так и им крепко достанется.

А на днях опять был вечер у Зины в чайной. Я туда попал совсем случайно. Понес ей сапоги, так как снег растаял, а она ушла в валенках, ну и попал на вечер. Был даже не одет, но ничего, все прошло. Напился здорово, так что даже в лабаз на прилавок спать уходил. Зина опять мне там приписала ихнюю Нинку, но я действительно ничего не помню. Даже с ней там я и не танцевал, кажется. С вечера к нам приходили спать Шурка с Нинкой, но я как пришел, уткнулся в кровать, так и уснул. Как мне потом сказали, оказывается, Маня мне подала стакан «ерша». Вот он-то меня и сгубил. А так я бы чувствовал себя нормально.

На работу я на другой день проспал. В цехе очень сильно мучился. Целый день ничего не ел – не мог. Вечером хотели пойти на танцы или в театр, но никуда не пошли, а легли спать пораньше. Ходили как-то в кино. Смотрели еще раз «Весну» и снова я от души смеялся. Там встретился с Журавлевым. Он сказал, что в субботу обязательно поедем за картошкой.

Я сегодня специально увольнение взял, сижу жду его, а его все нет. И вот сейчас, когда я писал эту фразу, зашла домой мать и сказала, что пришел Журавлев и сказал, что машина готова и чтобы я собирался. Значит, сегодня едем. Что привезем – неизвестно. Я беру с собой 1800 руб. денег. Думаю, что на эту сумму я картошки привезти сумею. Ну, о результатах напишу, когда приедем. Лишь бы только поездка не сорвалась. А там увидим.

Д. 13. Л. 60 об. – 61 об.

Чаще всего под словом «ерш» понимают смесь водки и пива, вина и пива. Характерная особенность состоит в том, что она вызывает опьянение быстрее, чем соответствующее по объему алкоголя количество пива, вина или водки по отдельности.

Советский музыкальный фильм, 1947 г., режиссер Гр. Александров, жанр: лирическая комедия. В главной роли Любовь Орлова.

30 ноября 1947 г.

Сегодня последний день месяца. День воскресный, а нас заставляют работать. И вот уже вечером я решил на работу не ходить. У меня и так сильно болят ноги, да тут еще без выходных работать заставляют. Ну их всех к чертям. Не пойду, пусть хоть что делают.

С Зиной за последнее время все время был в натянутых отношениях. Но сейчас дал ей слово, что даже с ней ругаться не буду. И я его сдержу, как сдерживаю то, что я ее пальцем не задеваю, т.е. не бью. Пусть только она по отношению ко мне будет честной. Я вообще-то и не думаю, что она когда-нибудь будет гулять, но на всякий случай ее предупредил, что если что-нибудь я только узнаю, то возьму топор и все вещи, которые мы с ней приобрели, изрублю. Пусть тогда остается с одними дровами. И я это сделаю. Потому что уж тогда мне терять будет нечего. А сам возьму и сбегу из этого города в такие места, чтобы если меня и поймают, так даже ссылать было некуда. То есть убегу куда-нибудь на Дальний Восток, на Колыму или даже дальше. Там ведь тоже люди живут. А сейчас мне ничего не страшно. Домашней жизнью я доволен, в квартире всюду порядок. Уютно и красиво.

Только вот сейчас болеют ноги сильно, но я их начал серьезно лечить. Хожу ежедневно в поликлинику на соллюкс – это прогревание ног электросветом. И кроме этого врач дала мне направление в ночной санаторий. Только надо эту бумажку еще одному врачу подписать. Завтра перед работой зайду и окончательно узнаю, буду ли я ходить в санаторий. А там, говорят, очень хорошо. Кормят прилично, домой отпускают только в воскресенье, а так всю неделю держат на режиме. Работать буду всегда в первую смену. Туда [надо] ходить сразу же после работы и быть там до утра. Если я это захочу, то добьюсь этого своей хитростью. Я и так больной, да еще прикинусь посильнее – и все в порядке. Зина не против, а остальные мне все безразличны. Ну, на днях я все узнаю окончательно.

Купил для дома электрошнур по 4 рубля метр, клеенку по 12 р. 50 к. метр – и всего это на 140 рублей. На днях все провода сменю. На настольной лампе опять разбили абажур. Больше покупать не буду.

Вчера услышал новость. С 15-го декабря отменяются карточки на хлеб и крупу. Хлеб будет по 4 руб. килограмм. Масло, сахар и другие продукты дорогие. Ну, что же, поживем – увидим. Осталось ждать только 15 дней. Потом еще говорят, что новые деньги выпустят. Надо будет мелочи немного подкопить за оставшиеся дни.

В деревню мы съездили благополучно, но бесполезно. Об этом обо всем специально как-нибудь напишу. Привезли, но не то, что надо. А картошки даже очень мало. Ну, об этом потом.

Время уже двенадцатый час, а на работу я не иду. Что будет, не знаю. Тем более что сегодня и Сережка тоже не работает. Ну, что же, пусть ругаются. Я тоже отдохнуть хочу. Ведь все-таки я еще не раб и не заключенный. Вот уже если в трудколонию попаду, тогда и буду делать все, что мне прикажут. Но обидно тогда не будет, я буду знать, что попал туда сам, за свои убеждения и неподчинение начальству. Пусть на 6 часов переводят, так и работать все будут лучше. А сейчас программа в цехе не идет, потому что народ очень устал. Но было бы очень хорошо, если бы дали мне расчет с завода. Все равно бы работу я себе нашел.

Недавно прочитал рассказы Куприна, очень хорошие вещи. Сильно и красочно написаны. Услыхал два хороших анекдота. Даже в тетрадку их себе напишу. Это «Сюрприз» и «Обезьяна с персиком». Когда слушал, то смеялся до невозможности. Скоро выйдут таблицы выигрышей. Надеюсь, что в этот раз я обязательно выиграю. Даже уже во сне видел, что я выиграл.

Д. 13. Л. 62 – 64.

Денежная реформа была официально объявлена 16 декабря 1947 г. До этого дата была совершенно секретной. Однако слухи о ней ходили достаточно долго (подробнее см.: Лейбович О.Л. В городе М. Очерки социальной повседневности советской провинции. М.: РОССПЭН, 2008. С. 72 – 113).

5 декабря 1947 г.

С займом опять «прокатился». Окончательный ничего не получил. В общем, остался без денег.

В городе все уверенней ходят слухи о смене денег, об отмене карточек, о снижении цен, о снижении зарплаты. Ну, поживем, так увидим. А пока я еще ничему не верю. А вообще-то интересно получается – все промтоварные магазины оказались закрытыми на ремонт. Народ бесится и хватает все, что только попадет. В комиссионках разобрали все хорошие вещи, осталась одна «дрянь». Что-то будет, но что – неизвестно. В магазинах карточки отоваривают только наполовину. Сегодня не работаю.

Д. 13. Л. 64 об.

Здесь: комиссионные магазины, торгующие вещами, сданными частными лицами, в то время зачастую «трофейными».

11 декабря 1947 г.

Эти разные слухи так усложнили жизнь, что люди, которые не имели никаких запасов продовольствия, сейчас сидят почти голодом. На базаре ничего нет, а если и есть, то все по бешеным ценам. Промтовары берут нарасхват. Дают за них тройную цену, чем они стоили месяц тому назад. Продукты питания тоже стали дороже. А слухи о смене денег все увереннее и увереннее. Даже в газетах кое-что замечается, что скоро будет что-то особенное в жизни. Это уже дело нескольких дней. Я, вообще-то, ничем не страдаю, но мне Васька Засыпкин должен 800 руб., которые я должен отдать Сашке. И вот каждый день я жду, что он мне их отдаст.

На днях сдал зачеты комиссии по переаттестации контрольных мастеров. Думаю, что сдал нормально. На все вопросы отвечал без запинки. Дело в цехе сейчас с программой обстоит лучше. У меня работа тоже идет нормально. Я сейчас нашел такую линию, что мне и в/преды доверяют, и цех на меня не обижается. Т.е. во всем стал соблюдать технологию. Вот если бы еще деньги стали нормально платить, так тогда совсем хорошо было б. А то ведь без денег весь интерес к работе пропадает.

Зинаида что-то домой стала поздно приходить. Думать о ней плохо я не хочу, но все же это с ее стороны нехорошо так поздно являться домой с работы. Вот уже 12-й час, а ее все нет. Где она – неизвестно. Я решил сейчас так: если она с головой, то ничего себе не позволит, но если только что-нибудь я узнаю о ней плохого – пусть берегет себя. Мне уже тогда терять будет нечего. И то, что я ей как-то говорил, я тотчас же приведу в исполнение.

Сегодня закончил дома электропроводку. Свет сейчас горит замечательно.

Яшка, по-видимому, хочет в субботу сделать пирушку. У него как раз день рождения. Он уже меня пригласил с Зиной, но мне что-то очень не хочется идти. Сделать ему подарок я не могу, нет сейчас денег, а просто так я идти в гости считаю неудобным. Ну что же, посмотрю, что дальше будет. Не так-то уж я нуждаюсь в его пьянке. Если я захочу напиться, так для меня не будет никаких преград. «Займу – да дойму» – есть такая поговорка. На улице уже второй день тепло (-10 – -11°С). А все предыдущие дни были морозы на -26 – 33°С. Даже поморозиться можно было. Но сейчас опять на улице хорошо.

Д. 13. Л. 64 об. – 66.

16 декабря 1947 г.

В субботу я был у Яшки в гостях на именинах. Это была, пожалуй, последняя сильная пьянка. Таких пьянок больше пока несколько времени мне не видать. Гостей было мало: директор и зав. производством чайной № 1, их жены, мой товарищ Витька с аккордеоном, мы с Зиной и Шурка. Закусить было всего порядочно, а выпить – так еще больше. Напился я в меру. Немного попели песен и даже потанцевали. Все прошло хорошо, как в отношении моем к Зине, так и в отношении моего состояния. Ночевали там же где попало. Утром на другой день мне надо было на работу. Еще на дорогу я выпил, и мы с Зиной ушли домой. Времени было уже много. Я все равно на работу опоздал и решил совсем не ходить. Зина ушла на работу, а я улегся спать на печь. И на этой печи так угорел, что когда встал и вышел в сени, то сразу же упал. Зашел в комнату и снова упал, и вот в этот момент так сильно стукнулся о[бо] что-то лицом, что просек кожу на щеке.

Мама и девушка-врач, которая приехала из Чермоза от Клавки, стали мне давать нюхать нашатырный спирт, натирать им виски. Мне стало лучше, и я вышел в огород. Там уже окончательно очухался. Но все равно до шести часов вечера пролежал и никуда не ходил. Вечером прокрутил для врача чуть не все пластинки.

И вот в 9.00 час вечера по радио был объявлен Указ правительства о реформе денег и отмене карточек. Прослушал я его в тот вечер и на другой день несколько раз. Все деньги, а также облигации подлежат сейчас замене на новые. Деньги: за 1 новый рубль – десять рублей, а облигации: за 1 новый рубль – три рубля.

В общем, очень много людей поддели крепко. Да и меня немного обделали. Но так как я очень хитрый, то – что я потерял, то верну себе в три раза больше. К этому я готовился еще в прошлом году. В общем, я почти не проиграл.

Поговорили с Зиной. Дал ей совет – работать эти дни как только можно осторожнее. Потому что сейчас – с 16 по 22 [декабря] – будут в ходу и новые, и старые деньги. Старые деньги будут брать в десятикратном размере, а новые по их номинальной стоимости. У нас денег своих не было, а поэтому ничего не пропало. Только вот у мамы три сотни накрылись, да и то по ее глупости. Она их скрывала до самого вечера понедельника, т.е. когда их уже нигде нельзя было использовать или обменять.

На работе за прогул мне ничего не было. Опять все прошло нормально. Вчера ходили с Сережкой по рынку. Цены на все бешеные, и купить ничего нельзя.

А сегодня везде в магазинах – бери что угодно, и все уже не так-то дорого. Как продукты, так и промтовары стали в несколько раз дешевле. Правда, на некоторые товары снижения цен нет, как, например: на водку, папиросы, велосипеды, приемники, мотоциклы, часы и другие товары. Что будет дальше, еще пока неизвестно. Но берут пока еще мало, потому что новых денег еще нет, а старые есть, да не у каждого. А народ все больше ходит и смотрит. Но все равно жить, по-моему, будет легче примерно раза в три. А это уже к лучшему. Сегодня в цехе должны дать новые деньги.

Из любопытства ходил на обменные пункты, где меняют деньги. В каждом пункте сидит милиция и как только она видит, что человек меняет много денег, так сразу же записывают его фамилию и адрес. Для чего это, они не говорят. Но такое их поведение очень сильно действует на моральное чувство меняющих деньги. Я посмотрел и ушел. Мне все равно, кроме облигаций, менять нечего, а их будут обменивать с мая месяца.

Что-то долго Зина с работы не идет. Как она там сегодня работала? Лишь бы только не ошиблась в деньгах, а то это здорово может отразиться на нашей жизни. Тем более что у нас сейчас нет лично наших денег. Но думаю, что все будет благополучно. Дождусь ее и стану собираться на работу. Сейчас ведь я в ночь работаю. Я был должен отцу 50 рублей и отдал их ему старыми деньгами, но мне что-то стало так совестно, что я все же решил отдать ему долг новыми деньгами. А то это будет очень нехорошо с моей стороны. Пожалуй, отдам! Я от этого не пострадаю, а ему будет поддержка.

Д. 13. Л. 66 об. – 69.

20 декабря 1947 г.

Денежной реформой большинство населения очень довольно. А отмена карточек очень сильно действует на материальное улучшение жизни трудящихся. Вот это действительно правильная политика партии и правительства. Я лично тоже очень доволен, хотя и сам «погорел» с облигациями. В магазинах, правда, еще очереди и кое-каких продуктов и промтоваров уже нет, но это, по-моему, ненадолго, т.к. скоро деньги, полученные за 1-ю половину декабря, у всех выйдут, и тогда в магазинах будет свободнее. Даже так еще получится (а я никогда в предсказаниях не ошибаюсь), что окончательный расчет задержат, и у людей не будет денег даже на хлеб. Да и занять-то их будет негде, т.к. запасов новых денег еще ни у кого нет. Сам я, например, не очень-то тороплюсь держать сейчас деньги. Они еще очень пригодятся в конце месяца. А очень трудно привыкать к новым деньгам. Раньше я не жалел денег на разные безделушки, а сейчас уже всегда возникает мысль, что если возьму, например, пластинку, то значит, что я не куплю уже 200 гр. масла или 600 грамм сахарного песка. В общем, рубль стал иметь вес. Все, что я думал сделать для себя выгодного из денежной реформы, у меня получилось. Правда, одно дело еще под вопросом, но думаю, что и оно выйдет хорошо.

Когда стало известно об отмене старых денег, многие завмаги и разные дельцы набрали на все наличные деньги вина, т.к. на него цена не сбавлялась. Они его и хотели потом продать, чтобы вернуть обратно деньги. Но оказалось, что вино сейчас берут мало, а дают за него очень много. Многих за это дело уже посадили и дадут им лет по 10-15. Вот тогда и будет ясно, что надо было отнестись к этому честнее. Да и ходят слухи, что с 1 января 1948 года вообще на вино цены снизят вдвое. Нет, все же у меня голова работает лучше любого завмага, кладовщика или директора. Я умею хитрить, хотя и работаю на заводе. Для памяти я оставил себе старых денег по одному экземпляру каждой бумажки, т.е. 1, 3, 5, 10, 30, 50 и 100 рублей. Правда, две последних у меня еще пока нет, но будут. А старые деньги отдавали 10 рублей за 1 рубль и нисколько не жалели. Если они, конечно, были заработаны раньше честно. Это получилось потому, что люди действительно видят, что жить стало действительно лучше и веселей. Ну, если нам будут платить старые заработки или даже хотя бы половину, то жить мы с Зиной будем хорошо. Тем более что я не пью и не курю, а она не любит тратить деньги по пустякам. Правда, вещички себе хватает, но это ничего. Вот если бы она еще и обо мне и Бореньке так заботилась, так я ее любил бы еще крепче и сильнее, чем сейчас. Ведь я ее люблю, только она этого не замечает и почему-то всегда старается меня раздражать. Но я думаю, раз настала новая жизнь в стране, то и мы с Зиночкой будем жить по-новому: дружно, согласно и весело.

Завтра день выборов в местные советы. Я хотя и был всегда к этому безразличен, а завтра пойду туда с охотой, с чувством сознания, что действительно голосую за хорошую жизнь, [за] нас с Зиной и за будущее благополучие нашего сына Бореньки. Может быть, он, будучи взрослым, будет читать эти записи – то пусть вспомнит, что отец его очень и очень любил. Он у меня один, и я никогда не буду ему ни в чем отказывать. Он будет жить не так, как жил в детстве я. Ну, хватит, расчувствовался, а мне ведь на работу уже пора идти. Последняя смена в ночь в этой неделе, в этом месяце и, наконец, в этом году.

Сегодня сказали результаты переаттестации. Мне присвоено звание контрольного мастера 1-й категории. В общем, за последнее время я всем доволен.

Д. 13. Л. 69 – 71 об.

24 декабря 1947 г.

Несколько дней назад судили работников чайной № 5. Зина тоже была на суде, но в качестве свидетеля. Засудили крепко: Нине Михайловне – бухгалтеру дали 5 лет, Тамарке – калькулятору – 2 года тюремного заключения, бывшему директору Бусыреву – 1 год принуд[ительных] работ, а остальным – денежные штрафы.

Количества на два месяца не хватило[1].

1-го и 2-го января мы не работаем, а 3-го уже пойдем с утра. Сейчас у нас в смене старшим будет Витька. Сережка вышел на работу. Он все-таки купил себе приемник СВД-9. А я вот не знаю, когда мы соберемся с Зиной его купить. Ну ладно, пока еще денег нет. Вчера к Новому году дали по 50 руб. Ну куда их денешь – так и не сообразишь. А вообще-то я уже сегодня их все издержал. В цехе выпустил новый «Крокодил». Вчера во всех магазинах продавали по 3 кг муки, но все была 65-%[ная] мука. Я, правда, купил 85-%[ной], но и это еще не очень белая мука. Сегодня настанет Новый год, а я его опять должен встречать на работе в цехе. Не везет!

Д. 13. Л. 71 об. – 72.

[1] Так в документе.

Сатирическая стенная газета завода им. Сталина. В связи с большой популярностью журнала «Крокодил» по всей стране появляются подобные издания. На заводах, фабриках и других предприятиях создаются с помощью «крокодильцев» рабочие сатирические журналы и газеты с таким же названием, но уже с примерами из жизни и злободневными темами местного характера. Параллельно сатирические отделы и рубрики появляются в фабрично-заводских, районных и областных газетах, выпускаются тысячи сатирических стенгазет.

Календарь