№ 287
Воспоминания члена Коллегии Пермской губернской ЧК А. В. Трофимова об организации убийства Великого Князя Михаила Александровича
1930-е гг.
Когда и почему именно в Пермь был выслан Михаил, сказать затрудняюсь. После строгих телеграфных распоряжений арест [293] с него снят, наблюдение за ним оставлено, но он был обязан еженедельной явкой в милицию для отметки [294]. В мае м-це ЧК ему предложено ежедневно являться в комиссию и расписываться в особом журнале. С большими протестами он согласился. Распоряжений на этот счет из центра мы никаких не получали. Часто перед нами [в]ставал вопрос - почему бы его не истребить. Ведь он при нашем поражении будет царем. Контрреволюция будет собирать свои силы его именем и его использует в своих целях широко. Но наши желания всегда наталкивались на то, как это сделать так, чтобы в этом не фигурировала ЧК, чтобы и тени участия ЧК в этом ни у кого не было.
В конце мая м-ца к нам был командирован Мясников. Разговорились и ему сказали о наших мыслях. Мясников заявил, что он найдет для этого дела людей [295]. В это приблизительно время нами была арестована [296] одна дама, именующая себя «урожденной Голицыной», графиней, которая якобы была у Михаила и что, по ее сведениям [297], тут подготовляется побег. Это нам помогло построить свой план истребления. План сводился к следующему: Михаила крадут, мы, ЧК, усиленно его разыскиваем, арестуем всех, кого посещал Михаил, и кто к нему ходил, за пособничество к побегу передаем их суду. В случае какой-нибудь неудачи Мясников берет всю вину на себя. Технически план разработал Мясников. В ЧК изготовили мандат, подписали Малков и я, что такому-то ЧК разрешает с отрядом перевезти куда-то Михаила. С этим мандатом Мясников, Марков, Жужгов и Колпащиков отправились в Королевские № ******, приготовив лошадей.
Явившись в гостиницу, они заняли телефоны, спросили, где Михаил. К ним вышел Джонсон. Предъявив мандат ему, они потребовали, чтобы Михаил немедленно собрался. Джонсон хотел позвонить в ЧК, но ему этого не разрешили, тогда он заявил, что едет вместе с Михаилом. Оснований для отказа не было и товарищи согласились взять и его. Когда вышли они, освободив телефон, один из камердинеров сообщает к нам в ЧК, что сейчас Михаила забрали и увезли. Мы бежим в Кололевские №, по дороге остановились у милиции; я узнаю, что ни начальника, ни его помощника нет там. По условию Иванченко должен быть на своем месте. Обсуждаем, как быть. В это время один из камердинеров, бежавший к нам в ЧК, нас заметил и сообщает, что вот только что проехали лошади вот туда, указав рукой по направлению к Мотовилихе. Нужно сказать, что Мотовилиха в то время очень отличалась тем, что у ней чаще всего совершали побеги арестованные охранники, провокаторы и другая нечисть царская.
Мы трое тогда уж смело бежим в Королевские №№, зная, что там не застанем воров. Нам нужно было выиграть время. В №№ расспрашиваем, как это было. Нам надпоминают *, что нужно поднять на ноги милицию, что может быть можно догнать. Благодарим за надпомина- ние и бежим в ЧК, а не из гостиницы начинаем звонить по всем милицейским участкам, что Михаил бежал, что всех необходимо поднять на ноги, все тракты, станции, вокзалы занять. Поездов и пароходов без осмотра нашими сотрудниками не выпускать из Перми. Сотрудников своих направляем на вокзалы и пристани. Телеграфируем в Екатеринбург, что Михаил украден и шифровкой извещаем Белобородова, чтобы он особо не беспокоился, т. к. . **
ПермГАСПИ. Ф. 90. Оп. 2Т. Д. 16. Л. 19-19 об. Рукопись. Автограф. Публикуется впервые.