О. А. Баландина
Центральный государственный архив
историко-политических документов Санкт-Петербурга
ЛЕНИНГРАДСКИЙ ТЕАТР ОПЕРЫ И БАЛЕТА
им. С. М. КИРОВА
В ПЕРИОД ЭВАКУАЦИИ В г. МОЛОТОВ
(по документам ЦГАИПД СПб)
Аннотация. В статье представлен обзор источников, находящихся на хранении в Центральном государственном архиве историко-политических документов Санкт-Петербурга, в которых содержится информация о пребывании Ленинградского государственного академического театра оперы и балета им. С. М. Кирова (Мариинского театра) в г. Молотове с августа 1941 г. до второй половины 1944 г. Автор уделяет внимание изучению некоторых аспектов творческой деятельности театра и организации быта сотрудников в эвакуации.
Ключевые слова. Великая Отечественная война, Ленинградский театр оперы и балета им. С. М. Кирова, Молотов (Пермь), эвакуация.
Ленинградский государственный академический театр оперы и балета им. С. М. Кирова (до 1917 г. и после 1992 г. – Мариинский театр) – одно из старейших в стране культурных учреждений государственного значения – в условиях трагического вражеского наступления в начале Великой Отечественной войны по решению Комитета по делам искусств при Совнаркоме СССР был эвакуирован из готовившегося к осаде Ленинграда. По истории Кировского театра в эвакуации существует ряд достойных публикаций [1; 2; 3; 4]. Вместе с тем для освещения этого периода в жизни театра ранее не привлекались документы Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга (ЦГАИПД СПб), в котором хранится фонд первичной партийной организации театра им. С. М. Кирова (Ф. Р-2245). Документы фонда представлены протоколами партийных заседаний изучаемого учреждения культуры и искусства. Протоколы заседаний сотрудников театра-членов ВКП(б) были чудом сохранены в годы войны и переданы архиву после возращения из молотовской эвакуации. На основе этих источников, стараясь не повторять предшественников, расскажем о пребывании Ленинградского театра оперы и балета им. С. М. Кирова в г. Молотове (Пермь).
16 августа 1941 г. руководство Кировского театра получило распоряжение от ленинградских городских властей в срочном порядке провести сборы и выехать на Урал. Через три дня, после проведения большой организационно-технической работы по подготовке эвакуации коллектива театра и его имущества, 19 августа с Октябрьского (Московского) вокзала отошел специально выделенный эшелон, по одним данным, из 85 вагонов, по другим – из 75, с общим количеством пассажиров соответственно 3,5 или 2,5 тысячи человек. Попробуем разобраться, чем вызваны такие разночтения. О меньшем количестве вагонов и эвакуированных ленинградцев (75 вагонов и 2,5 тысячи) узнаем из докладной записки за подписью директора театра Евгения Михайловича Радина, главного дирижера Ария Моисеевича Пазовского, секретаря партийного бюро Бориса Матвеевича Фрейдкова и некоторых других представителей руководства театра, отправленной на имя секретаря Ленинградского городского комитета ВКП(б) Алексея Александровича Кузнецова 21 февраля 1942 г. Руководящая группа театра им. С. М. Кирова сообщала в Ленинград об эвакуации 2,5 тысячи сотрудников и их иждивенцев [5. Л. 1–7]. В октябре 1943 г. в отчете партийного бюро театра за два года работы в Молотове говорилось о 3,5 тысячах эвакуированных (из них 890 сотрудников театра) [6. Л. 3, 7]. Полагаем, последние цифры ближе к истине: они повторяются в других документах с упоминанием воспитанников и педагогического коллектива Ленинградского хореографического училища (позже – им. А. Я. Вагановой), которые покинули Ленинград вместе с Кировским театром [7. Л. 60; 8. Л. 14]. Кроме того, руководители театра в письме к А. А. Кузнецову «по горячим следам» могли допустить ошибку; ошиблись же они, сообщив о приезде труппы в Молотов 29 августа [5. Л. 1].
В действительности «театральный» эшелон прибыл в Молотов 27 августа 1941 г. [3]. Примечательно, что в первый момент местные власти отказались принимать Ленинградский театр оперы и балета, поскольку на этот счет не имелось соответствующих указаний вышестоящих советских органов управления. Тем не менее в ходе личных переговоров руководства театра с руководством города вопрос был разрешен положительно, и эшелон выгрузился в Молотове. Сотрудников театра вместе с семьями временно разместили на Речном вокзале, в клубах и в здании городского драматического театра [5. Л. 1]. Как отмечалось в документах партийной организации Кировского театра, молотовские власти проявили «большое участие в судьбе» театрального коллектива и в течение 5–6 дней разместили несколько тысяч ленинградцев в и без того переполненном эвакуированными городе по общежитиям и частным квартирам [5. Л. 1; 6. Л. 3– 4].
В условиях эвакуации Кировский театр начал подготовку к открытию нового театрального сезона. 7 сентября 1941 г. театр получил в «полное распоряжение» здание Молотовского областного театра оперы и балета. Помещение Молотовского театра оказалось слишком мало и недостаточно технически оснащено для ленинградской труппы: например, оркестровую яму пришлось увеличить почти вдвое. Серьезной проблемой стало отсутствие репетиционных залов. Артисты начинали репетиции на основной театральной сцене с 7 часов утра и заканчивали за час до начала вечернего представления. Кроме того, требовалось много усилий для создания новых декораций к спектаклям [5. Л. 2]. По поводу последнего в октябре 1941 г. на заседании членов партии в Молотове сокрушался секретарь партбюро театра, оперный певец Б. М. Фрейдков: «Спешный выезд из Ленинграда… не дает возможности показать трудящимся г. Молотова в полном объеме и надлежащем виде наши спектакли… Особенно досадно отсутствие в некоторых спектаклях полного декоративного оформления» [9. Л. 51].
В первые месяцы пребывания в Молотове, как свидетельствует протокольная документация, среди отдельных представителей творческого коллектива театра им. С. М. Кирова имели место быть «чемоданные» настроения [9. Л. 51]. Эта проблема несколько раз поднималась на заседаниях членов ВКП(б) в октябре и ноябре 1941 г. В узком кругу партийцы откровенно признавались в том, что у некоторой части театральной труппы ощущалась «небрежность в работе». Не хватало гардеробных, костюмов, грима, а «артисты требовали всего, как в Ленинграде» [9. Л. 52, 59]. Партийное руководство театра призывало коммунистов подтянуться и провести беседы среди сотрудников, прямо сказав им: «Распаковывайте чемоданчики!» Партийцам давалась установка разъяснить коллективу следующее: «Здесь нам придется работать не менее чем сезона полтора… нужно покончить с временным настроением работы в Молотове» [9. Л. 51]. Важно подчеркнуть, что подобные настроения не были превалирующими и их удалось преодолеть, по крайней мере, позднее этот вопрос на партийных заседаниях не поднимался. «Театр всегда должен работать по-ленинградски, несмотря на то, в каком городе он находится», – внушалось сотрудникам в эвакуации [10. Л. 27].
Оказавшись вдали от родного города, Ленинградский театр оперы и балета приспосабливался к требованиям военного времени. 13 сентября 1941 г. Кировский театр дебютировал в Молотове оперой «Иван Сусанин». Всего до конца 1941 г. было показано 16 разных опер и балетов. Причем речь шла не только о возобновлении старого репертуара, а о новой перепостановке ряда спектаклей под другие размеры сцены, декорации и количественно изменившийся по сравнению с Ленинградом творческий коллектив [5. Л. 3]. Показательно, что при планировании репертуара театр им. С. М. Кирова ориентировался на молотовского зрителя и старался показывать те произведения, которые еще не демонстрировались в городе. Например, в сезоне 1941–1942 гг. отказались ставить «запетую» в Молотове оперу «Тоска» и ряд других произведений [11. Л. 55]. Не меньшую озабоченность высказывали сотрудники Кировского театра по поводу посещаемости спектаклей. Поначалу, как сообщалось на партсобрании в январе 1942 г., посещаемость была низкая и только позднее все билеты стали раскупать полностью [7. Л. 5]. При этом неоднократно на заседаниях отмечалось, что в Молотове Кировский театр стал работать даже лучше, чем в Ленинграде: коллектив сплотился и трудился с полной самоотдачей, перевыполняя производственные актерские нормы [12. Л. 2–3, 24]. Если до войны на подготовку нового спектакля уходило около полугода, то в военное время премьеры ставились в рекордные сроки [7. Л. 1]. Так, за два месяца к годовщине Красной армии в 1942 г. была поставлена опера «Щорс», которая была «горячо» встречена зрителем [12. Л. 9; 13. Л. 47]. В апреле 1942 г. Б. М. Фрейдков в переписке с Комитетом по делам искусств отмечал: «Народ наш [артисты Кировского театра] работает чрезвычайно много, настолько много, что в мирное время такое количество работы казалось бы просто фантастическим» [13. Л. 48]. 6 декабря 1944 г. на общем собрании членов ВКП(б)-сотрудников театра им. С. М. Кирова, состоявшемся в Ленинграде, секретарь партийного бюро Б. Фрейдков отчитывался о том, что всего в период пребывания на Урале театр имел в репертуаре 33 оперы и балета, показав в общей сложности более 1 тысячи спектаклей [14. Л. 99].
Почти сразу после приезда в Молотов, помимо театральных спектаклей, ленинградские артисты занялись оборонной работой, которая заключалась в концертном обслуживании частей Красной армии, военных госпиталей, жителей тыла. К концу войны в Кировском театре действовало 10 фронтовых бригад, показавших в общей сложности около 3,5 тысячи военно-шефских концертов [14. Л. 99]. Расскажем о некоторых из них. В январе 1943 г. руководство театра им. С. М. Кирова обратилось в Ленинградский городской совет депутатов трудящихся и в Ленинградский городской комитет ВКП(б) с просьбой разрешить фронтовой бригаде театра выступить с концертами в блокадном городе. В Ленинграде было дано добро на приезд артистов любимого театра [15. Л. 1–2 об]. 15 человек бригады Кировского театра находились на фронтах под Ленинградом и в самом городе с 6 февраля по 4 марта 1943 г. Артисты дали 43 концерта бойцам Волховского фронта, выступили на эвакопунке в Кобоне, в Кронштадте и в самом Ленинграде, везде встречая радушный и теплый прием [10. Л. 14–15]. Также известно, что с выступлениями фронтовые бригады Кировского театра выезжали в Сталинград [15. Л. 5].
По специальному заданию молотовского руководства творческие бригады Ленинградского театра им. С. М. Кирова выезжали в Молотовскую область для обслуживания посевной и уборочных кампаний, оборонных заводов, шахтеров Кизеловского угольного бассейна и т. д. Для этих выступлений подготавливался специальный репертуар с использованием местного материала, в частности, оперными певцами исполнялись частушки и народные песни [5. Л. 22; 13. Л. 81; 19. Л. 14]. Примечательно, что за выступления артисты Ленинградского театра оперы и балета нередко получали вознаграждение. Например, Молотовское областное аптекоуправление за концерт 1 мая 1943 г. выделило 14 артистам по 500 граммов водки и куску мыла каждому [16. Л. 20]. К слову, творческие сотрудники зарабатывали не только для себя. Весной 1944 г. концертные бригады театра отправились в Свердловскую и Челябинскую область с целью собрать строительные материалы на восстановление разрушенного артобстрелами в Ленинграде здания Кировского театра. Таким образом удалось собрать и отправить не менее 15 вагонов разных стройматериалов с Урала в Ленинград [14. Л. 17, 87].
Труппа Ленинградского театра оперы и балета в годы войны проводила значительную работу по сбору средств в Фонд обороны страны. Известно, что в первые два месяца пребывания театра в Молотове сотрудники театра внесли на нужды Красной армии значительное количество материальных ценностей: золотые часы, кольца с бриллиантами, свыше 5 кг серебра и многое другое [17. Л. 134]. Также в театре регулярно проводились сборы вещей и подарков для красноармейцев. В начале 1942 г. от коллектива Кировского театра бойцам Северо-Западного фронта была отправлена 1 тонна варенья, средства на покупку которого театр собрал за счет организации концертов [7. Л. 10]. К январю 1943 г. сотрудники театра отчислили 1 миллион 100 тысяч рублей в Фонд обороны страны. К годовщине РККА в этом же году работники театра за несколько дней собрали свыше 400 тысяч рублей на строительство звена самолетов «Театра им. Кирова», за что получили личную благодарность И. В. Сталина [15. Л. 6]. В целом за время войны Ленинградский театр оперы и балета внес в Фонд обороны более 4 миллионов рублей [18. С. 435].
Специального внимания заслуживает организация быта коллектива Кировского театра в Молотове. Важно подчеркнуть, что по меркам военного времени сотрудники театра, благодаря исключительному вниманию молотовских руководящих организаций, обеспечивались всем необходимым – жильем, продовольствием, промышленными товарами. В письме председателя партийного бюро театра Б. М. Фрейдкова, адресованном в Ленинград секретарю горкома ВКП(б) А. И. Маханову в конце 1942 г., читаем: «Театр, по существу, был принят очень хорошо в Молотове, и ему было предоставлено все возможное в местных условиях» [13. Л. 108]. Тем не менее бытовые трудности, обусловленные войной, отразились на коллективе Кировского театра.
5 мая 1944 г. на заседании партийной организации театра им. С. М. Кирова, проходившем в Ленинграде, представитель «молотовской» части труппы Б. М. Фрейдков откровенно признавал, что в условиях эвакуации творческому коллективу приходилось нелегко. «Работники театра устали, сильно истощены, выглядят страшно, обносились», – рисовал Фрейдков облик сотрудников к исходу войны [14. Л. 34 об]. Жилища работников находились в нескольких километрах от здания Молотовского театра, до которого в любую погоду они добирались пешком. Жили работники очень скученно, не всегда имели возможность готовить пищу и потому питались в столовой «Кама» [14. Л. 34 об]. Столовая обслуживала 3,5 тысячи человек (сотрудников и членов их семей) ежедневно и явно не справлялась с объемом работы. В столовой скапливались очереди, возникали трудности с продовольствием. На партийных заседаниях сотрудники театра не раз жаловались на низкокалорийное питание: «суп жидкий», «суп разбавляют сырой водой», «второе – ограниченные порции». В марте 1943 г. в результате недостаточного питания были зарегистрированы отдельные случаи дистрофии, цинги, туберкулеза как у работников театра, так и среди их детей [8. Л. 15]. Проблема недоедания поднималась и на партийных собраниях через год, в марте 1944 г.: говорилось об общем ухудшении физического состояния членов коллектива театра, о голодных обмороках, о госпитализации некоторых сотрудников [19. Л. 24]. В особой группе риска находился вспомогательный персонал театра, так называемые «нетворческие» работники и их семьи, поскольку в отличие от артистов, получавших продовольствие по рабочим карточкам, они питались по карточкам служащих и иждивенцев [13. Л. 93–93 об; 19. Л. 27].
Продовольственные затруднения отчасти удавалось смягчить за счет организации подсобного хозяйства. Молотовский обком ВКП(б) в мае 1943 г. выделил Ленинградскому театру оперы и балета 15 га земли под посадку овощей в районе г. Оса [8. Л. 28]. В подсобном хозяйстве сотрудники театра, как сообщалось на партийных заседаниях, работали «по мере своих сил и умения», засаживая практически полностью участок выделенными молотовскими руководящими организациями семенами картофеля, свеклы, капусты и других овощей [16. Л. 30].
Помимо столовой и подсобного хозяйства при театре имелся специальный закрытый буфет, в котором сотрудники театра могли получить дополнительные продовольственные пайки. Пайки распределялись дифференцированно, в зависимости от «производственной ценности» каждого работника [17. Л. 124 –127]. Поначалу, в 1941–1942 гг., театральный буфет снабжался очень хорошо. Известно, например, что в буфет за весь 1942 г. молотовскими руководящими организациями было выделено разных продуктов (масла, колбасы, сыра, консервов, яиц, сахара, хлеба, кондитерских изделий) на сумму свыше 2 миллионов рублей [8. Л. 14]. В 1943–1944 гг. количество получаемых буфетом продуктов уменьшилось. Пайки выдавались по решению руководства театра лишь некоторым, особенно нуждающимся, сотрудникам после их обращения [19. Л. 27]. Стоит отметить, что проявившееся в эвакуации бытовое неустройство, о котором говорилось на партийных собраниях, воспринималось сотрудниками прежде всего как следствие переживавшегося всей страной тяжелого исторического момента [16. Л. 28].
В заключение расскажем немного об отношении ленинградцев к приютившему их уральскому городу и его жителям. Показателен случай, связанный с гастролями театра им. С. М. Кирова в Свердловск весной 1942 г. Проведенные с успехом гастроли послужили поводом к тому, что свердловские руководящие организации стали решительно настаивать на переводе Ленинградского театра оперы и балета из Молотова к ним в город. Чтобы разрешить ситуацию, директор Кировского театра Е. М. Радин был вынужден выехать в Москву и доказывать в аппарате ЦК ВКП(б) и СНК СССР нецелесообразность переезда. Радин убеждал высшее руководство страны в том, что в Свердловске придется начинать все сначала – перевозить и расселять людей, перестраивать декорации, а это значит – снова тратить государственные деньги. Вдобавок ко всему директор Кировского театра признавал: «Не хотелось, откровенно говоря, оставлять Молотов без театра, который стал в данный момент центром культурной жизни города и области» [13. Л. 108–110]. Благодаря энергичности директора удалось «отвоевать театр от Свердловска». Полагаем, на такую твердую позицию Е. М. Радина – остаться во что бы то ни стало в Молотове – повлияло то обстоятельство, что именно на молотовское руководство упала вся тяжесть по размещению театра и организации быта его сотрудников в эвакуации. Уехать из Молотова, который мужественно принял ленинградцев в августе 1941 г., было бы «не патриотично и не благородно», – считали работники театра [13. Л. 109]. В целом нужно сказать: документы первичной партийной организации театра им. С. М. Кирова преисполнены благодарности к молотовским жителям и городским руководящим организациям, как говорили на заседаниях, «за внимание, заботу и ласку» [12. Л. 27]. Нередко встречаются высказывания, подобные следующему: «Молотов – это не просто эпизод в нашей жизни. Может ли человек забыть это гостеприимство?!.. мы не можем забыть первый этап нашей работы на Урале – в Молотове», – высказывал общее мнение коллектива Б. М. Фрейдков на партийном собрании в феврале 1943 г. [10. Л. 17].
27 апреля 1944 г. Ленинградский городской комитет ВКП(б) на основании решения ГКО принял постановление о возвращении театра оперы и балета им. С. М. Кирова на родную сцену [20. Л. 6]. Началась реэвакуация. Послеблокадный Ленинград не был готов принять всех сотрудников театра и членов их семей, поэтому из Молотова в конце мая 1944 г. выехал ведущий состав труппы Кировского театра, большинство же родственников и не задействованные в концертной программе сотрудники остались на попечении Урала [14. Л. 40–41].
Список источников и литературы
1. Мариинский театр в годы войны (дата обращения: 23.10.2019).
2. Бурцева Т. Эвакуация в Молотов. Когда грохотали пушки, музы оперного театра не молчали (дата обращения: 23.10.2019).
3. «Крыша над головой во время большого шторма…» (дата обращения: 23.10.2019).
4. Арашина А. С. Эвакуация культурных деятелей и учреждений Ленинграда в Прикамье в годы ВОВ (дата обращения: 23.10.2019).
5. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-24. Оп. 2 в. Д. 5992.
6. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 100.
7. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 85.
8. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 96.
9. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 69.
10. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 97.
11. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 68.
12. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 84.
13. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 89.
14. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 111.
15. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-25. Оп. 10. Д. 388.
16. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 103.
17. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 78.
18. Пермский край в Великой Отечественной войне. Сб. док. Пермь, 2018.
19. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-2245. Оп. 1. Д. 112.
20. ЦГАИПД СПб. Ф. Р-25. Оп. 2. Д. 4945.
LENINGRAD OPERA AND BALLET THEATRE S. M. KIROV
DURING THE EVACUATION IN (THE CITY OF) MOLOTOV
(According to documents of central state archive of historical
and political documents of St. Petersburg)
Balandina O. A.,
Leading archivist of the Department of scientific publishing and exhibition work
Abstract. The article presents a review of the sources stored in the Central state archive of historical and political documents of St. Petersburg, which contain information about the stay of the Leningrad state academic Opera and ballet theater S. M. Kirov (Mariinsky theatre) in Molotov from August 1941 to the second half of 1944. The Author pays attention to the study of the creative activity of the theatre and the organization of life of employees in evacuation.
Keywords. Great Patriotic War, Leningrad Opera and ballet theatre. S. M. Kirov, Molotov (Perm), evacuation.