М. С. Исакова, Р. Р. Каюмова
Институт истории Академии наук Республики Узбекистан,
Центральный государственный архив Республики Узбекистан,
г. Ташкент, Республика Узбекистан
БОЕВАЯ ЖИЗНЬ В ПИСЬМАХ УЧАСТНИЦЫ ВЕЛИКОЙ
ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ Т. С. ГОРБШТЕЙН
Аннотация. Письма Т. С. Горбштейн стали памятью о войне, неоценимым источником, где оживает повседневная жизнь советских солдат и события суровых военных лет. В статье публикуются отрывки из личной переписки Тамары Соломоновны с матерью, отражающие события военных лет и душевные переживания автора.
Ключевые слова. Письмо, война, мать, дочь, Горбштейн, военные годы.
Для современного исследователя при всестороннем изучении не только экономических, политических, но и социальных аспектов истории войны немаловажное значение имеет оценка сознания личности – участника и очевидца событий. В этом отношении одним из малоисследованных видов источников выступают эго-документы, к числу которых можно причислить письма граждан, адресованных средствам массовой информации (СМИ), официальным органам власти, а также родственникам и знакомым. Письма служат в качестве важных дополнений к изучению биографий не только видных политических деятелей, знаменитых ученых, искусствоведов, но являются бесценными источниками по изучению истории повседневности простого человека. Эпистолярный жанр, к которому относятся письма, наиболее привлекателен для анализа в рамках антропологической и социальной истории.
Среди многочисленных коллекций Центрального государственного архива Республики Узбекистан выделяются специальный фонд «Коллекция писем с фронта», а также письма из личных фондов участников и ветеранов войны и труда. В частности, интересный эпистолярный материал содержится в личном фонде Горбштейн Тамары Соломоновны (литературный псевдоним – Г. Тамарина) [1].
Родилась Тамара Соломоновна в 1922 г. в г. Ташкенте. После окончания 8-го класса она поступила в театральное училище им. Лахути. Училище она не закончила, т. к. началась война. Работала на заводе Ташсельмаш им. К. Е. Ворошилова. В 1942 году ушла на фронт, прошла всю войну рядовым солдатом. Служила в авиационных, зенитных и пулеметных подразделениях, в основном, на Карело-Финском фронте. В 1945 г. демобилизовалась по состоянию здоровья.
Первый публицистический материал Т. С. Горбштейн был опубликован в 1945 г. в корпусной газете Минского военного округа. После демобилизации работала в русском театре юного зрителя (ТЮЗ) и в то же время училась в театральном институте. В 1947 г. ТЮЗ был расформирован и Т. С. Горбштейн перешла работать в Управление кадров Министерства просвещения УзССР на должность секретаря-машинистки. В 1948–1949 гг. она работала машинисткой в Политуправлении ТуркВО и начала писать в газету. В 1950 г. работала старшим редактором детского вещания Узрадиокомитета. В 1951–1957 гг. была корреспондентом газеты «Комсомолец Узбекистана». В 1957 г. она перешла в редакцию журнала «Звезда Востока», где работала литературным сотрудником.
За участие в Великой Отечественной войне была награждена медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Военная тема была главной в творчестве Т. С. Горбштейн. Ею написаны повести «Сполохи», «На краю войны», «Файка-разведчица», «Юность твоя» и др., посвященные теме героизма молодежи в военные годы, поколению, которое от школьной парты шагнуло в бой Великой Отечественной, чтобы грудью заслонить страну, остановить фашизм, вознести на обгоревший решетчатый купол рейхстага знамя Победы.
В художественной летописи народного подвига нашли свое место и книги Горбштейн Т. С. Для нее война – не только история, но и часть биографии, ее персонажи – не только литературное обобщение, это – сверстники, друзья, подруги фронтовой поры.
Эпистолярное наследие писательницы существенно восполняет ее военную автобиографию. Это ее письма, адресованные матери с 7 октября 1942 года по 25 июня 1946 года в количестве 57 листов [1. Л. 1–57]. Каждое письмо мать Горбштейн берегла с особой любовью, так что они стали не только памятью матери и дочери о войне, но и тем неоценимым источником, где оживает повседневная жизнь советских солдат и события суровых военных лет. Среди автографов писем автора встречаются записи как синими и красными чернилами, так и графитным карандашом. К сожалению, среди них есть письма с выгорающим (угасающим) текстом. Кроме того, в своих письмах Тамара Соломоновна просит мать вместе с ответом в конверт вложить чистый лист бумаги, из-за нехватки которой она писала письма и на обрывках газет, и на черновиках, написанных графитным карандашом.
По письмам можно проследить те трудности адаптации к фронтовой жизни, климату и условиям на новом месте, которые переживали все участники военных событий. В статье публикуются отрывки из личной переписки Тамары Соломоновны с матерью, отражающие события военных лет и душевные переживания автора.
В целом публикуемый материал представляет большую источниковедческую ценность не только благодаря содержащимся в нем авторским воспоминаниям, но и ввиду того что он помогает раскрыть причинно-следственные связи рассматриваемых событий. Все отточия в тексте авторские, тексты документов воспроизводятся по современным правилам правописания, с сохранением стилистических особенностей оригиналов.
......
Мама! Наконец-то мы на месте! До Красноводска ехали 6 суток. Ну и город! С трех сторон горы, с четвертой море, а посередине песок. Зато море замечательное. Купалась два раза. Доехали очень хорошо. Здесь нас встретили хорошо. Попали в артиллерийскую часть. Живем на высочайшем море. Защищаем Красноводск. Скоро буду из зениток стрелять. Кормят очень хорошо. Порция гораздо больше и сытнее, чем в тылу. С водой плохо, но нас обеспечивают достаточно, возят из Баку и опресняют морскую воду. Живем в землянках на высочайшей горе. Пишу на коленях, потому что нет ни стола, ни стула, ничего, кроме шинели, соломы и песка. Но зато интересно жить. Ну, пока больше писать нечего. Пиши, как живете?
23.09.42. Красноводск п/я 3 литер б/3 – Горбштейн [1. Л. 5].
......
Мама, милая!
Я тебе снова пишу, потому что не знаю, получила ли ты мое письмо, которое я послала сейчас же, как только приехала. Но почта от нас идет обычно так, что есть шанс на то, что письма не доходят иногда.
Устроились мы хорошо. Город сам, верно, противный, вонючий, воды нет и фруктов нет. На базаре только селедка. Но нас обеспечивают хорошо, так что не страдаем отсутствием воды, да и пить я стала гораздо меньше. Правда, ходим чумазые – стирать негде, но тоже выходим из положения – стираем на море, там же и купаемся, здесь еще тепло.
Питание сверхдостаточное, так что обо мне не беспокойся, только фруктов нет, зато мы целый день жрем лук. Хлеба получаем 800 гр, так что достаточно, с хвостиком. У меня начинает второй подбородок расти. Вот только мух в Красноводске хоть отбавляй, сверх всякой нормы. Как рот разинешь, так штук 5 проглотишь, а так все ничего. Дуся, с которой, помнишь, я приходила домой, приедет, наверное, в Ташкент и придет к нам. Пиши, как вы живете. Если есть письма, перешли сюда. Пишет ли Федя? Как там ребята? Я бы с удовольствием съела бы пуд яблок и полпуда винограда.
Привет Ивановым, бабушке, Мише с Борей....
Тамара
7.10.1942 г. [1. Л. 1].
......
Эх ты, мама! Мама! Что ты ничего не пишешь? Или забыла, что у тебя есть дочь – «бравый солдат» русской армии? Очень обидно: все получают письма, а я нет. Точно сирота казанская. Как там жизнь в Ташкенте? Не приехала ли Катя? От кого есть письма? Мне никто не пишет. Мама! Если ты будешь как-нибудь около сквера, зайди к Софье Соломоновне Свирской и узнай, где Стась и что с ним, и возьми адрес его, и привет передай, скажи – от «нерадивой ученицы». И зайди в школу и передай всем привет, скажи Василию Петровичу Харину, что я ему писала, но ответа не получила. Может быть, он не получил моего письма. Не видишь ли ты Киру Никифоровну? Очень я соскучилась обо всех! И о Ташкенте, там, наверное, сады цветут, сирень, тюльпаны! Ты хоть листок тюльпана пришли мне. Я соскучилась обо всех!
Тамуся
30.04.43 [1. Л. 11].
......
Мама! Вот уже 2 месяца я ничего от тебя не получаю! Что случилось? Просто не понимаю! И так тоска страшная, так ты еще не пишешь! Чтобы ни случилось, пожалуйста, пиши. Мама! Сделай вот какое дело! Добудь справку о том, что бабушке 80 лет и ты неработоспособна, и что вы были на моем иждивении, а сейчас не имеете средств к существованию, что бабушка слепая, а ты больная. Справку заверь, где это нужно, вероятно, в Собесе, и вышли как можно скорее. Очень нужно. И пиши! Если не будешь писать, уеду к черту куда-нибудь, и не найдешь вовек! Здесь ведь единственное развлечение и целый праздник, когда приходит почта, а то со скуки, да от ветров с песками, да еще сколько мухи будут тучами летать – так околеть можно. Мама! И пришли мне Федин адрес. Если мне удастся вырваться отсюда, то я думаю перебраться к нему в часть. Надоело пески да камни топтать. Сегодня был замечательный день, а сейчас такая буря, что от песка просто темно. Ну, пока. Жду ответа.
5.05.43 [1. Л. 12].
......
Мама! Сейчас я письма от тебя получаю хорошо. Если мне домой будут какие-нибудь письма писать, то пересылай. Ты пишешь, что в Ташкенте дождливое время. Здесь тоже идут дожди, против всех законов. Очевидно, это сказывается война. Тебя интересует, кем я работаю? Связист. Что нового пишет Федя? Мама! Ты мне в письме пришли хоть пару иголок. Замаскируй в бумагу. Всем нашим так и присылают. Посылки из Чарджою не получила. Мама! Если ты сможешь, вышли мне немного денег, только телеграфом. А то опять спою на колеса. А справки вышли и напиши, получаешь ли ты за меня что-нибудь. Мне это нужно. Узнай, что я тебя просила о Стасике и Василии Петровиче. Ну, пока.
Тамуся
5.06.43. [1. Л. 14].
......
Мама! Я недавно написала тебе письмо, а сейчас снова пишу на всякий случай. Может быть, то не дойдет. Слишком далеко этому письму идти. С одного края Советского Союза на другой. Ты знаешь, мне каждый день снятся наши солнечные края. Здесь совершенно нет солнца. Снега больше. Проклятые фрицы! Если придется стрелять, я все зло накопившееся выпущу в них; а стрелять скоро придется. И такое зло на душе накопилось, что ему непременно нужен выход. Как обидно смотреть на полуразрушенный от бомбежек город: на огромные 10-этажные здания, стоящие, как скелеты, взывающие к возмездию. И надоело же все! Так хочется за 2 года отдохнуть чуть, хоть немного, спокойно. Правда, много я увидела за это время. Много людей. Научилась разбираться в людях и в жизни. Научилась ценить людей и жизнь. Но это очень дорого достается. Я чувствую, что я постарела наполовину и физически, и морально. Ну, пока! Будем надеяться на лучший исход, и если придется вернуться когда-нибудь домой, я ни за что не уеду больше из Средней Азии. Я когда очень замерзаю, то начинаю вспоминать солнце, и мне делается тепло. А если все мерзнут, то я им начинаю рассказывать про наши знойные долины, про фрукты, цветы и, конечно, про солнце, и, по-моему, им тоже делается тепло.
Ну, пока! Жду писем! Пиши, как живете? Как дети и вообще, что нового, что пишет Федя? Привет всем. 4.12.43.
УзССР, г. Ташкент, ул. Кольцевая, № 16
Горбштейн А. А./ Полевая почта 36369 «Б» Горбштейн [1. Л. 25].
......
Мама, пишу! Из Москвы проездом на запад. Еду на Минск, а там получу назначение в часть. Удалось сфотографироваться, хотя и не завидую, но некоторое представление обо мне будешь иметь. Пока не пиши, еще сама не знаю адреса. На поезд очень трудно попасть, а поэтому обозначаю Москву, езжу в метро и удивляюсь, что еще существует электричество, радио, канализация, магазины, витрины. Через 3 года очень любопытно посмотреть на все это. Привет детям, Дине, всем знакомым.
6.01.44. [1. Л. 27].
......
Мама! Я все твои письма получила. Получила и фиалки. Здесь это большое событие. Их все по очереди нюхали и рассматривали. Очень жаль, что тебе не удалось выслать посылку, но можно проделать еще один номер. Посылку выслать на командира части. Пишется так: Полевая почта № 36369 «б» командиру части. Обратный адрес пиши: Ташкент и какая-нибудь контора, а в посылку вложи записку, для кого.
Мама! В посылку клади, главное, бюстгальтеров побольше, трусов потемнее и майку парочку. Ну, и там прочее, сама знаешь. Мама! Я тебе буду очень благодарна, если ты продашь что-нибудь мое и пришлешь часы, а то с моими катастрофа получилась, а без часов очень плохо. Не жалей ничего, продай, потому что часы мне нужнее тряпок. А вернусь если, то видно будет, достанем. Были бы кости, а мясом обрастут. Все идет хорошо, мама! Только я не дождусь, когда я на юг попаду. Вот уже апрель начнется, а здесь снег идет и идет, и кажется, не будет ему никогда конца. Хороший край! Здесь только 11 месяцев зимы, а остальные – лето да лето… Мне каждую ночь снится сад, а один раз во сне груши ела. Мама! Что слышно о Борисе? Почему ты не напишешь ему. Что слышно о Зайке и о наших Пятигорских? Живы ли они после оккупации? Получила открытку от тети Шуры. Пишет, что малину растит для нас с Геной. Только придется ли нам ее есть – неизвестно! Привет всем! Пишет ли Катя? Или, может быть, приезжала она. Напиши о ней. Пока.
30.03.44. [1. Л. 8].
......
Мама! Я тебе снова пишу. Тоже «неплановые» письма. Нового я тебе, конечно, ничего не могу сказать. Все, что делается в мире, ты знаешь лучше меня, пока до меня дойдет новость, так она уже старой делается, но я все-таки детально слежу за событиями в мире, ибо от каждого хорошего сообщения чувствуешь, как радость клокочет в груди. Конечно, с нетерпеньем ждем конца, ибо порядком устали от войны. Самая большая радость... и не более важная, чем остальные, – это выход Финляндии из войны и прекращение военных действий. Это для полярников уже тем радостно, что, может быть, даст возможность убраться отсюда. Ты, мама, себе не представляешь, когда я в газете встречаю снимки юга, раскидные лиственные деревья, у меня даже сердце замирает, так хочется увидеть каштан, акацию, с посеревшими листьями от пыли. Наконец, просто вдохнуть знакомую пыль. Я все больше и больше прихожу к убеждению, что сколько волка ни корми, он все равно в лес смотрит, так и меня: сколько ни приучай к северу, а я на юг смотрю. Сегодня я наслаждаюсь природой в тайге. Здесь поспевает брусника, а по ночам заморозки. Один раз уже шел снег, что предвещает скорую зиму и ночь. Так вот, я легла на пузо и стала есть чернику, бруснику, голубику. Скажи-ка, не роскошно? И, между прочим, коренные жители очень удивляются, почему нам не нравится здесь. И ягоды, и грибы, и комары, конечно, очень много потеряешь оттого, что не знаешь такой прелести. Но я все-таки дала обет, что если мне удастся выбраться отсюда, то я все равно дальше от дома никогда носа не покажу.
Ну, кажется, на сегодня лирических отступлений совершенно достаточно. Как наши женихи поживают? Миша и Боря? В каком классе Миша учится? Боря тоже, наверное, пошел в школу? Умеет ли он читать?
Мама! Я тебя который раз прошу написать о Кате, что тебе известно, а ты упорно отмалчиваешься. Мама! Не встречала ли когда-нибудь Ольгу Милинину? Также Иванову Киру? Вообще из наших классов кого? Где живет Василий Петрович Харин? С переменой адреса я потеряла с ним связь. Хотела бы списаться, чтобы узнать о ребятах. Пока. Тамара.
7.09.1944. [1. Л. 40].
......
Мама! Я от тебя что-то давно не получаю писем. Писать, правда, не о чем. Мама! Ты просишь фотокарточку, но фотографироваться негде. Вот посылаю тебе не фотографию, а так, недоразуменье. Ты только не подумай, что у меня голо[до]вка. У меня второй подбородок отвисает, а на карточке – точно блокаду выдержала. Шерстяные чулки я получила хорошо, а так больше негде ничего покупать. Белья не хватает. Бюстгальтеров нет. Купить негде, а шить некогда. Ну ничего! Как-нибудь дослужу. Меньше осталось, больше прослужила. Мама! Тете Шуре напиши и привет. Я ей писала и ответа еще не получила. Да! Я на этих днях чуть не сменила место жительства, да не отпустили. Ну ничего, все равно здесь уже недолго осталось жить, «сезон» кончается, пойдем искать по свету, где ослабленному чувству есть уголок. Мама! Напиши, как погиб Федя! И как узнали. Может быть, это еще не верно. Ведь много таких случаев бывает.
Жду ответа.
Тамуся
12.11.44. [1. Л. 42].
Список источников и литературы
1. Национальный архив Узбекистана. Ф. Р-2770. Оп. 1. Д. 179.
BATTLE LIFE IN THE LETTERS OF THE PARTICIPANT
OF THE GREAT PATRIOTIC WAR HOBSTEIN
Isakova M.S.,
Candidate of Historical Sciences, Associate professor, Senior Researcher, Institute
of History, Academy of Sciences of the Republic of Uzbekistan,
Central State Archive of the Republic of Uzbekistan
Kayumova R. R.,
Doctor of Historical Sciences, Institute of History,
Academy of Sciences of the Republic of Uzbekistan, Andijan State University.
Abstract. Letters T.S. Gorbstein became the memory of the war, an invaluable source where the everyday life of Soviet soldiers and the events of the harsh war years come to life. The article publishes excerpts from Tamara Solomonovna’s personal correspondence with her mother, reflecting the events of the war years and all the emotional experiences of the author.
Keywords. Letter, war, mother, daughter, Gorbstein, war years.