«РЯДОВОЙ ЧЛЕН ПАРТИИ»: ВОСПОМИНАНИЯ О С. ДОРОНИНОЙ В МАТЕРИАЛАХ ИСТПАРТА
О. В. Ищенко
Аннотация. В статье рассматриваются некоторые аспекты деятельности комиссии Истпарта по сбору материалов о героях революции и гражданской войны и их трансляции обществу через печатные издания, одним из которых стал сборник «Памятник Борцам Пролетарской Революции, погибшим в 1917–1921 гг.». На примере анализа размещенных в сборнике воспоминаний о жизни и деятельности сибирской революционерки С. Дорониной показана роль указанных документов в формировании новой идеологической доктрины и воспитания молодого поколения борцов.
Ключевые слова: Истпарт, герои революции и гражданской войны, сборник, биографии, воспоминания, С. Доронина, П. Хотеенков.
Революционные события 1917 г. и начавшаяся в России гражданская война раскололи общество по социальному, классовому, идеологическому основаниям. Однако историю, как известно, пишут победители. В этих условиях на излете гражданской войны, когда исход классовых битв был уже вполне очевиден, созданная в 1920 г. комиссия по истории партии (Истпарт), ставшая вскоре отделом ЦК РКП(б) по изучению истории Октябрьской революции и РКП(б), приступила к сбору материалов о героях, павших в борьбе за установление Советской власти. Необходимость формирования нового пантеона революционных борцов и мучеников, отдавших жизнь во имя светлого будущего, привела к тому, что в достаточно скором времени Истпартом был выпущен сборник «Памятник Борцам Пролетарской Революции, погибшим в 1917–1921 гг.». В предисловии к изданию указывалось: «Еще не отгремела гражданская война, как было решено увековечить память героев, павших за великое дело революции. Истпарт опубликовал список наиболее известных фамилий с просьбой к родным и знакомым прислать о них биографические материалы. Беспрерывно стали поступать материалы о погибших во время революции и гражданской воины. Список пополнялся новыми именами, число биографий росло. Истпарт, полагая, что немедленное опубликование тех материалов, которые уже имелись, поведет к присылке более подробных сведений, решил не откладывать издание сборника» [1. С. VI].
Всего в период 1922–1925 гг. в свет были выпущены три издания «Памятника», которые, повествуя о героях революции и гражданской войны, должны были сыграть немалую роль в формировании новой идеологической доктрины и воспитании молодого поколения борцов. Но наличие в числе авторов текстов фамилий людей, которые вскоре будут объявлены врагами народа и репрессированы, привело к тому, что спустя всего несколько лет после публикации книга перестала быть доступной широкому читателю, оказавшись на полках спецхранов. Тем не менее исследовательского интереса заслуживает как принцип формирования данного сборника, так и способ подачи материала.
«Памятник Борцам Пролетарской Революции» представлял собой выстроенный в алфавитном порядке сборник статей, воспоминаний, газетных публикаций о героях и рядовых участниках гражданской войны, погибших или умерших в 1917–1921 гг. Открывала третье издание сборника торжественная присяга: «Клянемся же над этими могилами все вынести, все выдержать иль пасть... Героям и мученикам пролетарской революции, павшим на баррикадах в дни восстаний, в борьбе с капиталом за власть труда, погибшим защитникам пролетарского государства, павшим бойцам нашей славной Красной армии, в течение четырех лет грудью отстаивавшей власть рабочих от нападений мировой буржуазии, смело поднявшим красное знамя в стане белых, замученным пытками, повешенным и расстрелянным … беззаветно отдавшим все свои силы делу строительства и борьбы, и, ставши бессильными бороться со смертью, ушедшим от нас, павшим вождям восставшего пролетариата и рядовым пролетарского строя, пытаемся мы воздвигнуть ПАМЯТНИК» [1. Б/н.]. Краткое либо довольно подробное описание жизни и деятельности героев должно было убедить читателя в их беззаветной преданности идее, а детальное, иногда даже подчеркнуто натуралистичное описание их кончины – породить ненависть к врагам революции.
Вместе с тем, следует отметить, что изданный Истпартом сборник с точки зрения содержания и подачи материала был удивительно похож на издававшуюся в 1908–1914 гг. черносотенным Русским народным союзом имени Михаила Архангела «Книгу русской скорби» [2], в которой также описывались биографии людей, погибших, по мнению ее составителей, от рук революционеров. Размещение фотографий героев издания, описание их достойной жизни и мученической гибели (то есть всего того, что составит впоследствии содержание статей в «Памятнике Борцам Пролетарской Революции») тоже имело вполне определенную цель – сплотить общество в борьбе с революционным движением.
Вошедшие в «Памятник Борцам Пролетарской Революции» материалы повествовали об известных личностях и никому не ведомых рядовых революции, погибших в разных частях нашей необъятной страны. Но, как указывалось ранее, герои гражданской войны, сражавшиеся за советскую власть и погибшие в этой борьбе, представали на страницах биографий зачастую не реальными людьми, а некими идеальными образами революционеров, чей жизненный путь должен был служить образцом для подражания и воспитания новых поколений борцов за правое дело [3. С. 180]. Одним из таких героев была сибирская революционерка Степанида Петровна Доронина.
Сведения о С. П. Дорониной в сборнике были размещены на одной странице с краткой статьей о ее брате – Федоре Петровиче Доронине, названном в тексте «беспартийным, но сочувствовавшим большевикам, любимцем и вождем всего села». В июне 1918 г. он был арестован в родном с. Демьянском Тобольского уезда и расстрелян осенью 1919 г. во время эвакуации в Иркутск [1. С. 192].
Биография его сестры тоже уложилась в несколько коротких строк: «Доронина Степанида Петровна, “Стива” – крестьянка, коммунистка со времени революции. Все время была на партийной работе, вплоть до чехословацкого переворота. В начале сентября 1919 г. была арестована в с. Демьянском Тобольск. губ. и заколота. Смелая, гордая женщина погибла 24 лет» [1. С. 192]. Текст иллюстрировала фотография героини.
Вполне понятно, что столь краткое описание, отдавая долг памяти женщине, погибшей в годы гражданской войны, не давало возможности создать привлекающий внимание читателя образ революционерки. Более подробная информация о ней содержалась в воспоминаниях о ее гражданском муже Хотеенкове Осипе (партийная кличка Петр), тоже представленных в данном сборнике. Краткие сведения о П. Хотеенкове (рабочий, большевик с 1915 г., работал в Москве, потом в Омске; во время чехословацкого переворота был арестован, бежал из заключения, работал в подполье, был схвачен в Златоусте и расстрелян в возрасте 20 лет) [1. С. 630] и С. Дорониной были существенно дополнены безымянным автором (воспоминания не подписаны), близко знавшей эту семью.
Воспоминания начинаются следующими словами: «Хотеенков Осип и Доронина Стива. Я буду говорить о них обоих вместе – их сознательная жизнь была тесно сплетена, их судьба имела много общего. Оба поднялись из недр рабочего класса, из низов народа, остались верными рабочему классу и шли в его авангарде до конца своей короткой жизни» [1. С. 630]. Автор сразу указывает: «Я мало знаю о т. Хотеенкове; но едва ли кто из уцелевших знает о нем больше». По имевшимся в ее распоряжении кратким сведениям, Осип (которого все, даже жена, звали Петром. – Прим. О. И.) Хотеенков родился в деревне, рано стал сиротой, бежал в город, потом уехал в Москву, никогда нигде не учился, но, «обладая недюжинными способностями», поступил в народный университет имени Шанявского и «стал втягиваться в подпольную революционную жизнь и обрабатывать себя как марксиста». При этом «марксистское учение пришлось по нем так, как будто оно было врождено ему; как будто материалистическое миропонимание он получил еще с пеленок... Поэтому он был чрезвычайно ценный работник по пропаганде среди рабочих; он подходил к рабочему с такой стороны, с какой не мог подобраться к нему социал-демократ-интеллигент, как бы он ни был демократически настроен» [1. С. 631].
Со своей будущей женой Стивой Дорониной Хотеенков познакомился в коммуне, основавшейся в Подмосковье. Как же туда попала уроженка крестьянской семьи из глухой сибирской деревни? По сведениям автора воспоминаний, подтверждающимся и другими источниками, первым в семье Дорониных образование получил ее старший брат Федор: «Умный парнишка потянул за собой и сестер, в первую очередь Стиву. Под влиянием брата, которого она всю жизнь очень любила и уважала, т. Стива не остановилась на сельской школе и перешла в учительскую семинарию. А дальше ей уже легче было найти свою дорогу в жизни, хотя она еще долго искала и металась, ходила окольными путями к своей цели» [1. С. 631].
Большое влияние на формирование мировоззрения Стивы оказали находившиеся на ее родине в Демьянском политические ссыльные, которые «раскрыли ее беспокойному, ищущему уму широкие горизонты …разбудили в ней страстное желание уйти из этого медвежьего угла, погрузиться в новую, энергичную, плодотворную жизнь» [1. С. 631]. В результате, окончив учительскую семинарию и поработав немного в сельской школе, Стива внезапно уезжает в Москву, где селится в коммуне и осенью 1916 года начинает учиться в университете им. Шанявского. Впрочем, в воспоминаниях отмечается, что в этот период к усвоению марксистских знаний «учительница Стива оказалась значительно менее подготовленной, чем маляр Петр», и слушать «лекции по политической экономии ей было труднее, чем Петру». «Т. Стива была тогда мягким воском, из которого можно было лепить что угодно. Но некогда и некому было заняться этим – она была всецело предоставлена самой себе и ходу событий. В конце концов, обстановка подпольной жизни, а особенно революция, превратили этот воск в негнущуюся, неломкую сталь, или, вернее, в острый стальной клинок», – констатирует автор [1. С. 632]. Однако сравнение героини с мягким воском вовсе не соответствует дальнейшим ее характеристикам.
В описании Стива предстает человеком, который не сразу пришел к большевизму, но «в подполье она несла всегда активную, правда, посильную работу». Вместе с мужем, которому она была «во всем верной помощницей», С. Доронина участвовала в событиях Февральской революции и «была чрезвычайно ценна, как чуть ли не единственная, более или менее образованная большевичка… Она не выступала на митингах, потому что по скромности не решалась выступить… Но убеждения у ней были отчетливые; язык у нее был чрезвычайно дерзкий, язвительный и острый» [1. С. 632].
О сильном и независимом характере Стивы свидетельствует и тот факт, что она осмелилась приехать с П. Хотеенковым, с которым не состояла в венчаном браке, к своим родителям: «Только Стива проявила здесь ту же прямоту, смелость и упорство, что и в партийной работе. Вместо отдыха т. Хотеенков и т. Стива все лето проработали на тяжелой крестьянской страде, причем т. Хотеенков, как превосходный сельский рабочий, снискал, наконец, доверие даже у суровой матери Стивы» [1. С. 633].
Достаточно подробно в воспоминаниях описан омский период в жизни С. Дорониной и П. Хотеенкова, когда, поселившись первоначально у известного сибирского революционера З. Лобкова, они приступили к созданию самостоятельной большевистской партийной группы, стремясь выделить ее из объединенной социал-демократической организации. После победы Октябрьской революции Хотеенков «работал как агитатор, организатор и сотрудник партийного органа». Воспоминания содержат любопытный эпизод о том, что писал он статьи с тем же жаром и пылом, что и говорил, «но всякое воодушевление пропадало, когда статью надо было переписывать. Писал он в высшей степени безграмотно, и каждый раз неизбежно ему приходилось обращаться с просьбой к Стиве переписать. Но коварная Стива каждый раз предлагала ему учиться писать и, только помучивши его предварительно, бралась за переписку» [1. С. 634]. Сама же Стива в этот период заведовала распространением партийной литературы: «Всякий член партии, когда бы он ни зашел в комитет, всегда мог видеть ее – худенькую, скромно одетую в ученический передник, то склоненную над кипами книг и газет, то пишущую что-либо, то беседующую с товарищем из провинции, то сидящую в укромном уголке на собрании или конференции» [1. С. 634].
Значительный раздел воспоминаний посвящен заключительному этапу жизни и деятельности С. Дорониной. Работая, она не щадила себя, что плохо отражалось на ее здоровье. У Стивы начала идти горлом кровь, но она не лечилась, хотя и была беременна. В результате ребенок родился мертвым. Поскольку процесс в легких начался и у Хотеенкова, партийным комитетом супругам был дан отпуск на три месяца, в который они уехали в родную деревню Стивы. «Они уехали в середине мая с первым пароходом по Иртышу на север и не предчувствовали, что за ними по пятам, победно развернув знамена и втаптывая в грязь и в кровь все, что они создавали, двинется контрреволюция», – отмечается в воспоминаниях [1. С. 634]. Пришедшим в Демьянку карательным отрядом были арестованы муж Стивы П. Хотеенков и старший брат Федор. Впоследствии оба они погибли. Стива осталась у родителей и, как указывается в воспоминаниях, «очень тяжело и замкнуто переживала и личное горе, и белогвардейский гнет. Она оказалась одинокой, брошенной в огромный концентрационный лагерь, с той, однако, разницей, что она была не только отрезана от всего мира, от событий (никакие газеты туда не приходили), но и лишена того круга товарищей, который имеет почти каждый заключенный» [1. С. 635]. Вместе с тем Стива не изменила своим убеждениям и «всегда громко и открыто говорила против белогвардейцев», и «так же смело и безумно дерзко говорила и с предержащими властями». Она едва не была расстреляна во время обыска в их доме, но держалась настолько стойко и смело, что даже белогвардейский офицер попросил у нее прощения [1. С. 635].
Семья Дорониных все время находилась под угрозой, поэтому отец и несколько ее членов, «получив дружеское предостережение и совет скрыться», ушли в леса, а сама Стива, переболев сыпняком и потеряв полугодовалую дочь, «стала совершенно равнодушной к жизни». В результате она была арестована как заложница за скрывающихся. Кратко и страшно описано в воспоминаниях завершение жизненного пути Стивы: «На допросе она держала себя очень гордо, дерзко и вызывающе. Ее увезли. Верстах в 150 от Демьянска ее прикончили и тут же зарыли в песке на берегу Иртыша. Весною во время половодья труп вымыло водой совершенно сохранившимся, и родные опознали ее. Она была заколота штыком в живот… Судя по тому, что труп был одет, а тут же найденные еще три трупа были голы и страшно изуродованы, можно предполагать, что особому насилию и изуверству она не подвергалась. Крестьяне села говорили, что своими дерзостями она вывела из терпения своих палачей, и они закололи ее “преждевременно”, т. е. прежде, чем успели поиздеваться над ней живой» [1. С. 636].
Приводя в воспоминаниях довольно подробное описание жизни и смерти С. Дорониной и П. Хотеенкова, автор в финале задает вполне логичный вопрос: «Вероятно, меня спросят, почему я останавливаю внимание пролетариата на этих двух товарищах. Разве они совершили что-то выдающееся, разве их имена широко известны?» И ответ на это вопрос вполне соответствовал духу эпохи и издаваемого сборника: «Но вот я и хочу, чтобы, проходя этапы революции, в невероятных усилиях борьбы приближаясь к достижениям своим и завоеванию себе будущего, рабочий класс оглядывался назад на бесчисленные безвестные могилы, и даже не могилы, а места казни, и чтобы в безумстве храбрых, павших в авангарде, черпал себе силы для дальнейшей борьбы» [1. С. 636]. И если П. Хотеенкова, по мнению автора, «можно считать… ответственным партийным и советским работником», то Стива Доронина была «заурядным рядовым членом партии, каковых теперь в России насчитывается свыше полмиллиона» [1. С. 637].
Однако вывод, сделанный в воспоминаниях, был вполне очевиден: «Но если бы эти полмиллиона, все рядовые, были бы такими стойкими борцами, такими неутомимыми работниками, такими беззаветно преданными делу революции, то наша партия была бы стальной и несокрушимой, и своей страшной силой убеждения, своим примером увлекла бы не только весь русский пролетариат, но и мировой, и гораздо скорее, чем это сейчас происходит, проходила бы этапы социалистической революции» [1. С. 637].
В этом отношении стоит вспомнить слова из стихотворения, помещенного во вступительной части сборника «Памятник Борцам Пролетарской Революции»: «Над трупами павших рыдания излишни... / Не нужно ни гимнов, ни слез мертвецам, / Воздайте им лучший почет – / Шагайте без страха по мертвым телам, / Несите их знамя вперед!» [1. Б/н.]. Указанные слова относились к биографиям всех тех людей, чьи имена оказались увековечены в книге.
Таким образом, благодаря деятельности Истпарта по сбору материалов о героях революции и гражданской войны, а также трансляции этих сведений обществу через печатные издания, единичный пример революционной стойкости, проявленный рядовой большевичкой С. Дорониной, становился маленьким штрихом в картине героической борьбы за народное счастье, вдохновляя на подвиги новые поколения советских граждан.
Список литературы:
1. Памятник Борцам Пролетарской Революции, погибшим в 1917–1921 гг. / сост. Л. Лежава и Г. Русаков. – 3-е изд., испр. и доп. – Москва; Ленинград: Гос. изд-во, 1925.
2. Книга русской скорби. – Санкт-Петербург: Изд-е Русского народного союза им. Михаила Архангела, 1908–1914.
3. Ищенко О. В. Формирование образа революционера в биографической литературе (на примере биографии В. Тверитина) // Партийные архивы. Прошлое и настоящее, перспективы развития: материалы IV межрегиональной науч.-практ. конф. Пермь, 11–12 мая 2017 года. – Екатеринбург: ООО Тип. Альфа-Принт, 2017. – С. 179–188.
«ORDINARY MEMBER OF THE PARTY»: MEMORIES OF S. DORONINA IN THE MATERIALS OF ISTPART
O. V. Ishchenko
Abstract. The article deals with the activities of the Commission on the history of the Communist party (Istpart) to collect materials about the heroes of the revolution and civil war. These materials were broadcast to the society through printed publications, one of which was the collection «Monument to the Fighters of the Proletarian Revolution, who died in 1917–1921». The role of these documents in the formation of a new ideological doctrine and education of the younger generation of fighters shows on the example of the analysis placed in the collection of memories of the life and work of the Siberian revolutionary S. Doronina.
Keywords: Istpart, the heroes of the revolution and the civil war, the collection, biographies, memoirs, S. Doronina, P. Khoteenkov.