А. В. Воробьева
Национальный исследовательский университет
«Высшая школа экономики» – Пермь

ВЛИЯНИЕ ИДЕЙ 1917 г. НА ОБРАЗ ЖЕНЩИНЫ
В СОВЕТСКОЙ ПРЕССЕ 20-х гг.

Аннотация. Центральная идея автора статьи заключается в том, что революция 1917 г. и приход к власти большевиков изменили вектор государственной политики в отношении семейного и гендерного вопросов. Представлен анализ содержания газеты «Правда» за 1922–1927 г. – главного печатного издания страны в исследуемый период. Анализ направлен на выявления стратегий и содержания конструирования образа новой советской женщины в дискурсе советскойпрессы.

Ключевые слова: газета «Правда», женотделы, идеология государства, поощряемое поведение, феминистские ценности, инфантилизация мужчины.

Вопросы, касающиеся темы семьи и приватной сферы, всегда остро стоят в повестке любого государства. С приходом к власти большевиков сильно изменилось государственное устройство, в том числе и политика партии по отношению к семейному и половому вопросу. Эти вопросы часто обсуждались в рамках партийных дискуссий, а также на страницах советской прессы.

В качестве основного источника в своей работе я рассматривала газету «Правда» за 1922–1927 гг. Газета являлась органом ЦК ВКП(б), в силу чего главным печатным изданием страны. Она была одним из мощнейших рупоров государства, транслирующих большевистские идеи. Дата выпуска ее первого номера была объявлена общегосударственным Днем печати. Несмотря на то, что газета выпускалась под строгим надзором, в 1920-е годы в ней можно еще встретить критику власти и партийные дискуссии.

Задача моей статьи – рассмотреть, как в газете «Правда» конструируется образ новой советской женщины.

В законодательной сфере происходят колоссальные изменения. Апробировались и легализовались как разные формы семейных союзов (гражданский брак, гомосексуальные союзы, тройственные союзы, семьи-коммуны, и т. д.), так и государственные практики социальной поддержки матерей и несовершеннолетних детей. Многие из этих положений описывались в декрете о гражданском браке о детях и о ведении книг актов состояния. Данный декрет являлся революционным в сфере семьи и брака. Во-первых, в нем уравниваются в правах внебрачные и брачные дети. Во-вторых, теперь супруга не обязана брать фамилию мужа, она может сохранить девичью, либо муж может взять фамилию супруги, или же они могут оформить двойную фамилию. В-третьих, этот декрет делает официальным только гражданский брак, отмечается, что церковный брак является частным делом супругов, но он не является официальным, а также многие другие изменения семейного законодательства.

Большевистские представления о мужчинах, женщинах и семье крайне отличались от дореволюционных. Женщина перестает быть «сестрой», «дочерью», «второй половиной» и становится «гражданкой» и «работницей». Однако она продолжает оставаться матерью. Теперь за женщиной закрепляется два социальных долга: «работать» и «быть матерью». Что касается мужчины, то отцовство не было его основной задачей. Наиболее важным для него было содержание семьи.

Первое, на что необходимо обратить внимание, это то, какими способами создается конструкт советской женщины. Существуют модели того, какой женщина должна быть. Однако практически отсутствуют варианты девиантного женского поведения. Единственный пример нежелательного женского поведения, который мне удалось найти, это зарисовка семейной ссоры [1. C. 5]. Женщина представлена «истеричкой», так как подозревает мужа в измене. Тем временем муж ей не изменяет, а посещает публичные лекции на коммунистическую тематику. Однако виной всего конфликта предстает беспартийность супругов. Читается подтекст – если бы супруги были бы партийные, то разделяли бы общую идеологию и жили бы без конфликтов. Даже в этом небольшом эпизоде с критикой поведения женщины ее главная проблема в том, что ее ревность является следствием низкого политического воспитания и отсутствием партийности.

Необходимо отметить, что чаще всего речь идет о советской работнице, так как, по мнению идеологов, пролетариат являлся главным носителем половой, интимной морали. Иногда к советской работнице добавляется крестьянка, но чаще всего речь идет о пролетарке. О морали пролетариата рассуждает народный комиссар Семашко [2. C. 2]. В своей речи народный комиссар отмечает, что нынешние браки отличаются от прошлых. Раньше люди выбирали, с кем вступать в брак, руководствуясь в значительной части финансовыми интересами, сейчас же люди больше интересуются характером партнера, они осведомлены о его/ее достоинствах и недостатках. Старый и новый брак противопоставлялись друг другу как несвободный – свободный, экономический – возвышенный. Тем самым констатируется факт, что новая пролетарская молодежь не продается, в отличие от дореволюционного брака, который в первую очередь являлся союзом экономическим, нежели романтическим.

Конструируя образ советской женщины, власть обозначает проблемы женщин. Путем выявления женских проблем и путей их решения партия задает необходимые модели поведения.

Все женские проблемы можно свести к одной большой – недостаточная эмансипированность женщин, их слабая вовлеченность в мужской мир. Одним из решений этой проблемы стало создание женотделов. Женотделы занимались организацией митингов, публичных лекций и прочих агитационных акций. В «Правде» регулярно публикуются отчеты о работе женотделов. Однако не только в заметках о деятельности женотделов обсуждались женские проблемы. Довольно часто прослеживаются материалы о трудовом неравенстве. Один из них подобных сюжетов был посвящен ограничениям женщин при приеме на работу. Например, вследствие требования обязательного среднего образования для женщины. Тот факт, что в условиях НЭПа стали сокращать в первую очередь женщин. Причиной тому видится вынужденное вовлечение женщин в промышленность в период войны, а также факт, что бытовые вопросы и воспитание детей все являются женской обязанностью. Так как после войны количество мужчин, занятых в промышленности, стало увеличиваться, то рабочие места старались сохранить за ними, а не за женщинами, получившими навыки работы в промышленности несколько лет назад и отягощенными вопросами быта. В № 173 [3. C. 3] указывается: «Женщина в большинстве не дает такой производительности, как мужчина – она физически слабее, она более отсталая и в своем интеллектуальном развитии, она рожает, кормит, она, несомненно, менее выгодный рабочий элемент в хозяйственном отношении». Также проблеме женской безработицы посвящен № 23 [4. C. 1], где женщины выделяются как социально уязвимая группа, в связи с влиянием на них предрассудков прошлого. Одним из решений видится увеличение пропаганды со стороны женотделов: «Женотделы парт. органов должны активно проявлять инициативу… Вообще надо усилить и улучшить работу женотделов».

Продолжая тему неравенства, необходимо отметить и бытовую сторону проблемы. Резкая смена гендерной политики и статуса женщин в обществе приводили к недопониманию и конфликтам. Один из таких конфликтов описан в конце мая 1923 г. [5. C. 7]. Заведующий пытался нагрузить работниц сверх меры, аргументируя это тем, что теперь все равны, и они должны работать как мужчины. При этом не учитывая биологические особенности женщин. «Правда» пишет: «Посылая работниц на работу, Киселев тоже старается «сравнять» их с мужчинами. Старается дать такое дело, что и мужчине иногда не под силу. Пробовали протестовать работницы, да ничего не вышло. От «зава» один ответ: – Тяжело, так домой на печку иди… Так легче будет!». Можно наблюдать гендерный конфликт, который, вероятно, мог часто встречаться в то время. Однако в данном случае конфликт переводится в политический. Заведующий символизирует власть старых порядков, а работницы – новую силу. Примечательно, что именно заведующий выступает в роли врага, остальные мужчины, рядовые работники, представлены положительно. Они заступаются за работниц, однако власть в лице заведующего на диалог идти не хочет, поэтому его увольнение является единственным верным вариантом решения проблемы. Таким образом, можно заметить, как через проблему дискриминации женщин в быту и на рабочем месте транслируется образ политического врага.

Другая важная проблема – это слабая вовлеченность женщин в жизнь партии. Власть видит в женщинах опору режима, в связи с чем всячески старается обращать их внимание на то, что партия заинтересована в решении их проблем. Партия осознает, что в среднем женщины менее образованы, чем мужчины. С этой целью проводятся различные образовательные мероприятия. Об одном из них разместили заметку в «Правде» [6. C. 4]. В ней идет повествование о проведенной для женщин экскурсии. В издании отмечается, что экскурсия была наполнена антирелигиозной пропагандой. Также делается упор на то, что женщины проявили интерес к научной стороне экскурсии. Таким образом, можно сделать вывод, что просвещение женщин – это усиленная пропаганда. Вовлекая женщин в партию и направляя на них пропаганду, власть надеется получить лояльность и поддержку данной социальной группы. Несмотря на то, что советская пропаганда в области женских вопросов разделяет феминистские ценности того времени, «Правда» пишет, что влияние феминизма на женщин крайне нежелательно: «Несмотря на значительные достижения в области работы среди женщин, необходимо отметить, что продолжающие оставаться сложными условия этой работы при замедленном строительстве учреждений, облегчающих положение работницы, создают некоторую почву для феминистских уклонов. Эти уклоны могут способствовать созданию таких специальных обществ, которые, под флагом улучшения бытового положения женщины, на самом деле привели бы к отрыву женской части трудящихся от общеклассовой борьбы». [7. C. 5]. Данная цитата полностью раскрывает опасения власти за свою идеологию, она опасается, что феминизм привлечет ее «целевую аудиторию».

Одна из следующих женских проблем, выделяемых властью, это важность раскрепощения женщины востока. Этому посвящались как и отдельные материалы, так и упоминания угнетения восточных женщин в других, смежных материалах. К примеру, в предыдущей заметке, в последнем абзаце указывается, что необходимо закреплять начавшееся пробуждение работниц востока. Также мне удалось найти заметку, описывающую достижения работницы-мусульманки. Такие заметки про различных людей служат примером ролевой модели поведения [8. C. 7]. Как и положено порядочной гражданке, она по доброй воле распространяет государственную идеологию и ведет просветительскую работу среди религиозных женщин. Так как государственная идеология входит в конфронтацию с религиозной, для усиления пропаганды используются довольно радикальные формулировки. «К чорту Аллаха и его муллу. Наш Аллах – фабричный гудок» – приводится цитата тов. Идрисовой, героини заметки. Примечательно, что, несмотря на слова работницы, ее все равно называют мусульманкой. В другой заметке о работе женотделов описывается бесправие туркменской женщины в Туркменистане [9. C. 4]: «Женщина в Туркмении совершенно бесправна; с раннего детства она продается и покупается как вещь. В семье она находится на положении имущества мужа. Обычай покупки невесты, навек связывающий женщину, подкрепляется другим обычаем «брачным правом на воду». Только женатый мусульманин может пользоваться искусственным орошением, без которого в Туркмении нельзя возделывать полей. Этот обычай выгоден богатым, которые покупают невесту для сына в раннем детстве последнего, бедняк же вынужден иногда до 30–36 лет оставаться холостым и безземельным, копя «калым» – выкуп за невесту, который, по обычаю, очень велик». Данный отрывок из газеты на самом деле довольно противоречив. Отрывок называется «Работа женотделов в Закаспии». В начале заметки действительно идет повествование о женских проблемах и отношении к женщинам, как к вещи. Однако сам материал в своем большинстве посвящен проблемам бедных мужчин и попутно изображает образ врага. Да, это мужчины угнетают женщин, но богатые мужчины, не порядочные представители советского пролетариата, а наглые богачи, представители старого мира. Прослеживается смещение с женских проблем на мужские в тексте про работу женотделов.

Следующая группа проблем, затрагиваемых в «Правде», – это проблемы пьянства мужей. С одной стороны, это проблема семьи, и от пьянства «главы семейства» страдают все. С другой стороны, проблема пьяных мужей предстает как чисто женская. В заметке о вреде мужского пьянства [10. C. 5] мужчины представлены абсолютно безвольными и с их злоупотреблением алкоголем борются женщины. Однако эти меры никак не направлены на самих мужчин. Бороться женщины приходят с хозяевами кабаков. В этом эпизоде можно опять заметить смещение ответственности и подкрепление образа «буржуазного врага». Примечательно, что пьянство мужа выделяется как причина для развода: «Невмоготу стало жить с тобой! Не хочу! Развод, развод, развод!»

Еще один важный момент касается женотделов. Одна из функций женотделов – это шефство над детдомами. Некоторые детдома содержались на средства работниц [11. C. 7]. Этот факт говорит о том, что на женщину возлагалась ответственность не только за своих детей, но и за чужих.

Глядя на материалы в «Правде», можно обратить внимание на то, что женщина предстает как работница, а не как мать. В подтверждение этому можно привести пример с заметкой про В. Н. Недолужко-Сергееву [12. C. 5]. Довольно длинная заметка о руководительнице школы. Перечисляются ее достижения: проявляет много неоплачиваемой инициативы, обладает широким набором компетенций, а также транслирует государственную идеологию. И лишь в последнем абзаце упоминается, что у нее трое детей. Для государства она работница, а не мать.

Примечательно, что довольно часто используются феминитивы в текстах газеты «Правда». С одной стороны, эти изменения в языке были введены для того, чтобы менять представление о женщинах, об их занятости и сделать их включенными в жизнь производства и государства. Обычно феминитивы в текстах используются с целью охарактеризовать женщину, к примеру, «рабочая», «большевичка». Однако, когда необходимо показать в речи, что женщина является частью большого целого, то даже прилагательные используются в мужском роде: «опытный коммунист».

Таким образом, можно сделать вывод, что власть, говоря о проблемах женщин, делает упор на образ врага. Тем самым, в большей степени смещает проблему из гендерного дискурса в политический. Также для женщины практически отсутствуют девиантные модели поведения. Присутствует только желательный образ. Это должна быть работница, стремящаяся к саморазвитию (естественно, выгодным для государства образом), транслирующая партийную идеологию и также являющаяся ответственной за своих детей и мужа. Также отсутствие негативного представления о группе, в данном случае женщин, людей, делает ее несамостоятельной, объективирует ее.

Что касается мужских образов, то в данном случае прослеживается обратная ситуация. Присутствуют лишь девиантные образы. То есть власть не говорила мужчине, каким ему нужно быть, она говорила ему, каким быть нельзя. Стоит уточнить, что в данном случае мужчина рассматривается с точки зрения гендера, отцовства потому что он уже являлся самостоятельным членом общества, в отличие от женщины. Что касается образа советского мужчины, то он довольно редко ассоциируется с мужем и отцом. Несмотря на то, что основное финансовое обеспечение семьи признавалось обязанностью мужчины, не обнаруживается апелляция к его главенствующему положению, мужчина не предстает как «глава семьи». Особое внимание необходимо уделить отсутствию насаждения конструкта отца и мужа. В текстах газеты «Правда» отсутствует посыл «муж должен», «отец должен». Зато четко прослеживаются посылы того, чего мужчина как семьянин делать не должен. Мужчина предстает лишенным ответственности во всем, что связано не с рабочей или политической точкой зрения. Он как некий «взрослый ребенок», главная задача которого быть послушным – много не пить, а зарплату относить жене.

Один из немногих эпизодов упоминания отцовства – это заметка о детском празднике [13. C. 3]. Короткая заметка о демонстрации четырех тысяч детей. Отмечается, что они вышли со своими отцами. Одно из немногих упоминаний мужчины как отца.

Самое главное из того, чего мужчина делать не должен, употреблять алкоголь в больших количествах. В заметке [14. C. 5] осуждается такое явление, как пропитие денег в кабаках. Однако тут, скорее делается упор на то, что мужчина не должен тратить деньги на такой, не подобающий пролетарию способ досуга. Деньги мужчина должен отдавать жене, так как она несет ответственность за семью. Тема пьянства и наказания за него поднимается нередко в текстах «Правды». Примечательно, что вина за пьянство накладывается не на употребляющего, а на продающего, как, к примеру, в № 183 [15. C. 3]. Автор пишет о распространении самогона: «В большинстве же случаев суд выносит более мягкий приговор: то пожалеет «старушку», то усмотрит, что фабриканту самогонки надо тоже чем-нибудь кормиться или по проч.». Как можно заметить, в данном тексте речь идет о борьбе с пьянством не путем антиалкогольной пропаганды, а путем уменьшения доступа к спиртному, в первую очередь нелегальному. Таким образом, виноватым в мужском пьянстве видится кто угодно, но не мужчина. Такой подход инфантилизирует мужчин и снимает с них ответственность.

Также мужчину инфантилизирует освобождение его от семейных обязанностей. В особенности распределением семейного бюджета. Эта обязанность лежит полностью на женщине.

Таким образом, анализируя транслируемую идеологию государства, с помощью законов и средств массовой информации можно сформировать примерные представления о поощряемых типах поведения граждан. К женщине предъявляется много требований, главными из которых являются быть работницей и матерью. С мужчиной ситуация обратная. К нему предъявляются требования о том, каким быть не надо. Советский мужчина не должен злоупотреблять алкоголем. Он должен быть финансовой опорой семьи, однако все остальные аспекты того, каким должен быть мужчина в семье, транслируются довольно слабо и незначительно. Образ женщины конструируется посредством создания эталона, а образ мужчины посредством создания девиации. Стоит отметить, что их главными обязанностями становится быть «достойными» членами общества, а не выполнение гендерных ролей (как это раньше, к примеру, требовалось от женщин). Их объединяет то, что теперь они равноправные советские граждане.

Список источников и литературы

1. Картинки быта // Правда. 28.04.1923. № 93, С. 5.

2. «Новое в вопросах о браке» // Правда, 30.12.1923. № 296. С. 2.

3. «Женский труд в условиях новой экономической действительности» // Правда. 04.08.1922. № 173. С. 1.

4. «На помощь работнице» // Правда. 31 .01. 1922. № 23. С. 1.

5. «В защиту работницы» // Правда. № 110, 20.05.1923. С. 7.

6. «Работа среди женщин» // Правда. 7.06.1923 № 124, С. 4.

7. «Резолюция по работе РКП среди работниц и крестьянок» // Правда. 03.05.1923. № 96. С. 5.

8. «Работница мусульманка тов. Идрисова» // Правда. 13.05.1923. № 100. С. 7.

9. Работа женотдела в Закаспии // Правда. 20.05.1923. № 110. С. 4.

10. «В пьяном тумане» // Правда. 5.06.23. № 122. С. 5.

11. Правда. 11.05.1923. № 103. С. 7.

12. В. Н. Недолужко-Сергеева // Правда. 2.06.1923. № 121. С. 5.

13. Правда. 16.05.1923. № 107. С. 3.

14. «В пьяном тумане» // Правда. 5.06.1923. № 122. С. 5.

15. «Еще о пьянстве» // Правда. 16.08. 1922. № 183. С. 3.

THE INFLUENCE OF THE IDEAS OF 1917 ON THE
WOMAN’S IMAGE IN THE SOVIET PRESS OF THE 1920s

Vorobyeva A. V., bachelor student of the National Research University
«Higher School of Economics» (education program «History»)

Abstract. The central idea of the author of the article is that the Revolution of 1917 and the coming to power of the Bolshevik changed the vector of state policy with regard to family and gender issues. An analysis of the content of the newspaper Pravda for 1922–1927, the country’s main publication in the period under study, is presented. The analysis is aimed at revealing the strategies and content of designing the image of a new Soviet woman in the discourse of the Soviet press.

Keywords: Pravda newspaper, women’s divisions, ideology of the state, encouraged behavior, feminist values, infantilization of men.