Пермский государственный архив социально-политической истории

Основан в 1939 году
по постановлению бюро Пермского обкома ВКП(б)

Пермская губерния накануне революции 1917 года

Л. А. Обухов,
Доцент кафедры новейшей истории
России ПГНИУ, канд ист. наук

«Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции. Но я могу, думается мне, высказать с большой уверенностью надежду, что молодежь, которая работает так прекрасно в социалистическом движении Швейцарии и всего мира, что она будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей пролетарской революции.

В. И. Ленин. 9 января 1917 г. Швейцария» [1].

Пермская губерния была самой большой на Урале и одной из самых крупных в Российской империи. Из 50 губерний Европейской России только Архангельская превосходила ее по площади. По численности населения Пермская губерния занимала четвертое место. Согласно переписи 1897 года, здесь числилось чуть больше 3 млн чел. [2]. В губернии было 12 уездов: 6 приуральских и 6 зауральских. Городское население составляло всего 6,5%. В губернском городе Перми к началу века проживало 45 тыс. чел. В самом крупном городе губернии Екатеринбурге – центре горнозаводской промышленности проживало 55 тыс. чел. [3]. Каков был сословный состав населения губернии? Потомственных дворян с семьями насчитывалось всего 4814 чел., личных дворян и чиновников не из дворян – 12 666 чел., что составляло 0,5% от всего населения. Основную массу населения составляли крестьяне – 2 849 166 чел. Но сословная структура не отражала в полной мере социального состава населения. При подобном подходе нельзя определить количество рабочих, большинство из которых было приписано к крестьянскому сословию и частично – к мещанам. По подсчетам специалистов, в Пермской губернии насчитывалось около 500 тыс. наемных работников. Но следует учитывать, что к числу лиц наемного труда относили и дворников, и приказчиков, и официантов, и т. д. Из общего числа наемных работников почти две трети составляли горнозаводские и фабрично-заводские рабочие, которых можно отнести к пролетариям.

В начале ХХ века в стране активно проходил процесс модернизации, прежде всего в социально-экономической сфере: продолжалась индустриализация, проводилась реформа в сельском хозяйстве, предпринимались шаги по развитию образования. В той или иной мере все эти процессы были характерны и для Урала. У России были все условия для превращения в страну «первого эшелона»: огромные сырьевые и людские ресурсы, возможность использовать опыт других стран, их технические достижения. Еще в 1914 году Э. Тэри – экономический обозреватель из Франции, проанализировав экономическое состояние России, пришел к выводу, что к середине ХХ века Россия будет господствовать над Европой как в политическом, так и в экономическом, и в финансовом отношениях. К сожалению, социально-экономическая модернизация в России не была в должной мере подкреплена политической.

Не следует идеализировать царскую Россию, как и говорить, что все было крайне плохо. В частности, не совсем корректным является утверждение о неграмотности подавляющей части населения. По переписи 1897 года в России грамотные составляли 21 процент населения. В начале века и правительством, и земствами предпринимаются меры по развитию образования, значительно увеличилось финансирование. Государственная Дума даже одобрила законопроект о введении всеобщего начального обучения в течение 10 лет, однако Государственный совет в 1912 году отклонил этот законопроект не по принципиальным, а по финансовым соображениям и из-за вопроса о сроках осуществления.

Значительные результаты в развитии просвещения в начале века были достигнуты и в Пермской губернии. В конце XIX века в губернии насчитывалось 1900 учебных заведений различного типа, в которых обучалось 116 584 учащихся [4]. К 1916 году количество учебных заведений возросло до 3492, а число учащихся – до 247 454 [5]. То есть число учебных заведений за 15 лет увеличилось на 1592, а количество учащихся – на 130 870 чел. По переписи 1897 года грамотные на Урале составляли 22,4 процента от общего количества населения, а в 1917 году уже около трети. Во многих городах, заводских поселках и селах создаются общества «Народный дом» (своеобразные «дома культуры»). Большую культурно-просветительную работу проводили и кооперативы.

Начало Первой мировой войны ознаменовалось ростом патриотических настроений. Никаких выступлений против мобилизации в губернии не было. Широко известные волнения в Лысьве были связаны не с мобилизацией, а с недовольством мобилизованных, поскольку администрация завода отказалась выдавать компенсацию семьям призванных на войну. Выступление, подогретое алкоголем, носило стихийный и погромный характер: было подожжено здание заводоуправления, убиты управляющий горным округом, несколько полицейских и заводских служащих. Наказание за участие в беспорядках было жестким: 5 человек приговорены к смертной казни, 44 – к каторжным работам, а 200 человек высланы в административном порядке.

В официальной пропаганде война именовалась «Второй Отечественной». С началом войны в стране фактически был введен «сухой» закон, несмотря на то, что это значительно сократило поступления в бюджет. Так, в Пермской губернии число заведений для оптовой и раздробительной (так в документе, имеется в виду продажа на разлив) продажи крепких напитков сократилось с 1607 в 1914 г. до 47 в 1915-м [6].

С 5 сентября 1914 года в должность пермского губернатора вступил М. А. Лозина-Лозинский. Новый губернатор действовал твердо и решительно, с целью «предупреждения и прекращения в самом начале всяких народных волнений и попыток к беспорядкам», но в то же время готов был идти на уступки и компромиссы с целью сохранения спокойствия в губернии. Он распорядился вино из казенных винных лавок вывезти в казенные склады под охрану полиции, а накопившиеся запасы вина, отобранные по разным случаям в полицейских управах и волостных правлениях, уничтожить. Продажа крепких напитков в губернии была закрыта с объявлением мобилизации, кроме ресторанов первого разряда и клубных буфетов, а вскоре закрыта и там. В целях предупреждения забастовок были изданы обязательные постановления, карающие за уклонения от работ в порядке положения о чрезвычайной охране. По сведениям губернатора, в 1914 году случаев массового прекращения работ, кроме единичных, вызванных экономическими причинами и быстро ликвидированных путем взаимных уступок заводской администрации и рабочих, не было [7].

Война потребовала громадного напряжения материальных и людских ресурсов. Три четверти промышленных предприятий работало на нужды войны; 16 миллионов людей, преимущественно крестьян, за период войны были мобилизованы в армию и оторваны от своих основных занятий. Заметно ухудшилась жизнь различных слоев населения, особенно средних и низших.

Одним из первых не выдержал испытания войной транспорт, прежде всего железнодорожный. Начинаются перебои с поставками товаров первой необходимости, продовольствия и, как следствие, рост цен, спекуляция. Для борьбы с этими явлениями губернатор использовал как карательные органы, так и общественность. В апреле 1915 года он направил циркуляр полицмейстерам, уездным и горным исправникам, в котором предписывал: «Следить, чтобы никто не поднимал цены на предметы первой необходимости. Лица, повышающие цены без достаточных оснований, должны привлекаться к ответственности». Губернатор требовал от подчиненных тщательно расследовать все жалобы населения, в том числе анонимные, а нерадение чинов полиции в преследовании спекулянтов и ограждении интересов населения от их «вредной деятельности» обещал наказывать [8].

К решению нараставших проблем губернатор стремился привлекать общественные организации и земство. В августе 1915 года В. А. Лозина-Лозинский утвердил Положение об Обывательском комитете г. Перми. В функции Комитета, под председательством городского головы, входили: борьба против повышения цен на товары первой необходимости; обеспечение населения предметами первой необходимости; рассмотрение вопросов о повышении цен на квартиры [9].

В сентябре 1915 года распространились слухи о недостатке сахара в Перми. Губернатор направил телеграмму полицейским исправникам, в которой предписывал в случае обнаружения запасов сахара принудительным образом обращать его в продажу [10]. Чтобы успокоить население, от его имени опубликовано объявление, в котором говорилось о необоснованности слухов, утверждалось, что запас сахара на 20 сентября составляет свыше 70 тыс. пудов, «установленные оптовые цены на сахар, как и розничные, в случае нарушения будут караться». Для решения проблемы привлекался Обывательский комитет, которому поручалась выдача удостоверений розничным торговцам. По ходатайству Обывательского комитета был установлен тариф на хлеб и молоко [11].

Обострение продовольственной проблемы в конце 1915 года в связи с отказом казенных железных дорог в подаче вагонов, вынудило администрацию губернии арендовать вагоны для подвоза зерна из Сибири у частных железных дорог и у частных лиц [12].

Выступая 7 декабря 1915 года на открытии 45-й очередной сессии Пермского губернского земского собрания, М. А. Лозина-Лозинский заявил: «В совместной работе земских учреждений с губернатором могут иметь место (те или иные) разногласия в оценке известных фактов, но при общности понимания обеими сторонами государственных задач земства, при общем убеждении ставить выше всего интересы государства, на все эти разногласия следует смотреть как на явления, хотя и неизбежные во всяком деле, но не имеющие существенного значения и не могущие при искреннем стремлении с обеих сторон согласовывать свою деятельность с основными задачами государства, – иметь серьезных последствий» [13].

В речи 10 января 1916 года на очередной сессии губернского земства он отметил, что Высочайшим повелением на губернатора возложено объединение на местах мероприятий и действий по борьбе с дороговизной предметов первой необходимости. «Считаю своим служебным и нравственным долгом неослабно заботиться о снабжении Пермской губернии всеми предметами первой необходимости по возможно умеренным ценам. Прошу Пермское земство смотреть на меня как на вашего союзника в этом деле, готового прийти на подмогу во всех ваших мероприятиях на благо населения» [14].

Особое беспокойство губернатора вызывало положение на заводах. Он различными способами стремился не допустить массовых выступлений рабочих. В июне 1915 года М. А. Лозина-Лозинский обратился с воззванием к населению губернии, прежде всего к мастеровым и рабочим горных заводов, в котором призвал твердо помнить, «что их работа… составляет такой же святой долг перед Царем и Родиной, как и труды наших отцов, братьев и детей, которые отражают врагов с оружием в руках… Самовольное оставление нужных для обороны государства работ, даже временное их приостановление, прогулы, уклонение от работы под разными предлогами, неявки в назначенное время на работу, леность и нерадение к работе, нужной для обороны государства от врага, – это такая же измена Государю и Родине, как побег из строя или уклонение от битвы с врагом» [15].

Наиболее крупные волнения произошли в мае 1916 года на Мотовилихинском заводе. 18 мая рабочие потребовали прибавки жалованья и прекратили работу. Администрация пошла на переговоры, соглашаясь на прибавку от 10 до 35%. Рабочие сначала удовлетворились такими уступками, но затем выдвинули требование о повышении зарплаты на 50%. Администрация отказалась и решила в дальнейшие переговоры не вступать, завод закрыть, уволить всех рабочих и начать новый прием. Губернатор одобрил позицию администрации. Следует отметить, что забастовка не была всеобщей, в ней участвовали не все рабочие, а те, кто участвовали, периодически то работали, то не работали. Губернатор назвал эту забастовку «пассивной». В конечном счете, рабочие удовлетворились предложенными прибавками. В своем донесении в Департамент полиции М. А. Лозина-Лозинский высказал свое суждение о причинах недовольства рабочих: «Администрация заводов, в лице заведующих цехами, недостаточно близко стоит к рабочим, мало вникает в их нужды, не обращает внимания на их просьбы. Если же рабочие обратятся с какой-либо просьбой, выходящую из ряда обычных, то заведующие цехами не разобрав дела, вместо надлежащих разъяснений, грозят рабочим отправкою на фронт или расчетом. Когда же возникают просьбы о прибавке, то обыкновенно ограничиваются ответом, что прибавка зависит не от них, а от Петроградского начальства. Заведующие цехами относясь безучастно к рабочим, многих из них не знают в лицо, о чем свидетельствует случай признания своего рабочего за постороннего. При таких условиях возникающие у рабочих притязания и недовольства, даже самые незначительные, администрации не удается уладить мирным порядком. Отношения обостряются и приводят к частым перерывам в работах» [16]. Несмотря на то, что забастовка закончилась компромиссом, последовало выявление и наказание зачинщиков. 14 июня губернатор подписал постановление, по которому четырем рабочим по отбытии 3-месячного заключения запрещено дальнейшее пребывание в пределах Пермского, Екатеринбургского, Верхотурского, Соликамского и Оханского уездов. В августе еще одно постановление, по которому пяти рабочим запрещалось проживание в Пермском, Екатеринбургском и Верхотурском уездах. Часть участников волнений были призваны в армию, многие отбывали месячное заключение. Некоторым рабочим по ходатайству жен наказание было смягчено: вместо тюремного заключения им предписан домашний арест или отбытие наказания в доме исправника [17]. Нельзя сказать, что это было очень жесткое наказание, а ведь это была забастовка на оборонном предприятии в условиях войны.

Поражение русской армии в 1915 году привело к росту оппозиционных настроений, первым антивоенным выступлениям. Центрами легальной оппозиции стали Прогрессивный блок в Государственной Думе и Военно-промышленные комитеты на местах, созданные с целью мобилизации частной промышленности для обслуживания потребностей фронта. Для сплочения общества и мобилизации всех сил на борьбу с врагом в 1915 году появляется лозунг; «Всё для фронта, всё для победы».

В 1916 году был организован Пермский ВПК, председателем которого вскоре избрали инженера А. Е. Ширяева. Однако губернатору не удалось найти взаимопонимания с ВПК. В результате, в начале 1917 года по распоряжению М. А. Лозина-Лозинского А. Е. Ширяев за антиправительственную деятельность был уволен с должности городского инженера и отстранен от дел в ВПК с преданием его суду [18]. Но падение самодержавия помешало осуждению А. Е. Ширяева.

В Пермской губернии особой общественно-политической активности оппозиционных сил не наблюдалось. В ряде мест губернии существовали разрозненные группы социалистических партий, действовали одиночки. Партийные группы изредка откликались на отдельные события выпуском листовок и прокламаций. Пытались использовать в работе легальные организации: кооперативы, больничные кассы, ВПК и др.

В Перми с 1916 года работал председателем правления Союза потребительских обществ Северо-Восточного района, действовавшего в Пермской, Вятской, Вологодской и Уфимской губерниях, С. И. Бондарев, член партии эсеров. После падения самодержавия на собрании представителей общественных организаций Перми 5 марта 1917 года С. И. Бондарев избран председателем Комитета общественной безопасности. В Екатеринбурге существовала группа эсеров, в которую входили известные на Урале И. Н. Муксунов – кооператор, С. К. Тарабукин (Тарин) – сотрудник газеты «Уральская жизнь», и др. В Шадринске эсер Н. В. Здобнов являлся секретарем газеты народнического направления «Исеть».

В Перми работал социал-демократ А. А. Шнееров, с 1910 по 1912 год – редактор газеты «Пермский край», а с 1915 по 1918 год (с перерывом, но фактически оставаясь редактором и издателем) – газеты «Пермская жизнь». Вокруг этой газеты группировались социал-демократы – как меньшевики, так и большевики. В Перми работали социал-демократы П. А. Галанин, И. С. Сухобрус, Н. Н. Крестинский, арестованный в начале войны и высланный в административном порядке сначала в Екатеринбург, а затем был переведен в Кунгур.

Кадеты в организационном плане, после выборов в IV Государственную Думу, особой активностью не отличались.

Следует признать, что Пермское ГЖУ имело разветвленную сеть агентов, внедренных в немногочисленные организации социалистических партий, и отслеживало и контролировало каждый их шаг. Так, в Перми завербованный ГЖУ В. И. Лежава, тесно сотрудничавший с «Пермской жизнью», подробно информировал о деятельности революционных организаций и групп. В Екатеринбурге подобную роль играл М. Н. Обухов, на квартире которого порой проходили собрания эсеров [19]. Особенно много осведомителей было завербовано Пермским жандармским полицейским управлением железных дорог [20].

Первая мировая война привела к обострению социально-экономических и политических противоречий в России. Как ни старалась официальная пропаганда, во многом цели и задачи войны оставались не ясными и не понятными как для солдат, так и для большинства рабочих и крестьян. Это умело использовали противники войны, прежде всего большевики. Огромное количество населения страны было вырвано из привычных условий жизни, что привело к значительной маргинализации общества, увеличению числа люмпенизированных элементов. Эти категории населения были особенно подвержены влиянию различных слухов, непредсказуемым действиям, жадно воспринимали популистские лозунги. Отсюда усиление социального противостояния, возрастание общественной нестабильности. Война привела к углублению системного кризиса. Стихийный революционный взрыв в Петрограде, поддержанный на местах, явился, во многом, ответом широких масс на ускоренную модернизацию страны, которая объективно не улучшила, а ухудшила положение широких масс и была не понятна для них.

В Пермской губернии накануне революционного взрыва, которого никто не ожидал, было тихо и спокойно. Власти контролировали ситуацию. 27 февраля губернатор М. А. Лозина-Лозинский отправился в командировку в Екатеринбургский и Камышловский уезды. Для революции на местах вполне приемлем тезис о «революции по телеграфу». Не было бы событий и сообщений из Петрограда, все было бы спокойно в провинции.

Список источников и литературы:

1. Ленин В. И. Доклад о революции 1905 года // Полн. собр. соч. Т. 30. С. 328.

2. Россия: энциклопедический словарь. Л., 1991. С. 76–77, 109.

3. Там же. С. 119, 124.

4. Адрес-календарь и справочная книжка Пермской губернии на 1900 год. Отдел III. Пермь, 1899. С. 41–43.

5. Адрес-календарь и справочная книжка Пермской губернии за 1917 год. Статистический ежегодник Пермской губернии за 1915 год. Пермь, 1917. С. 48–49.

6. Там же. С. 57.

7. ГАПК. Ф. 65. Оп. 1. Д. 62. Л. 2.

8. ГАПК. Ф. 65. Оп. 2. Д. 593. Л. 1.

9. Пермские губернские ведомости. 1915. 13 авг.

10. ГАПК. Ф. 65. Оп. 2. Д. 593. Л. 13.

11. Адрес-календарь на 1916 год… С. 61–64.

12. ГАПК. Ф. 65. Оп. 3. Д. 148. Л. 288–289.

13. Пермская земская неделя. 1915. 15 янв.

14. Пермская земская неделя. 1916. 17 янв.

15. Михаил Александрович Любич-Ярмолович-Лозина-Лозинский // Пермские губернаторы: традиции и современность. Пермь, 1997. С. 188.

16. ГАПК. Ф. 65. Оп. 3. Д. 151. Л. 21–22.

17. Там же. Л. 51.

18. Михаил Александрович... С. 192.

19. Софьин Д. М. Пермское губернское жандармское управление накануне Февральской революции 1917 г. // 1917 год в российской и мировой истории. Красноярск, 2007. С. 301.

20. ГАПК. Ф. р-853. Оп. 1. Д. 1. Л. 5–7, 44–48, 81–93.