Духовный путь Великого Князя Михаила Александровича

Протоиерей Игорь Ануфриев,

настоятель Храма Св. Великомученика

Георгия Победоносца г. Перми,

духовник Пермской духовной семинарии

Невозможно в скромном сообщении полно обрисовать духовный облик Великого Князя Михаила Александровича. Попытаемся наметить некоторые вехи духовного пути Великого Князя и некоторые черты духовного облика Михаила Александровича как одного из лучших представителей той, ушедшей и такой далекой от нас, России.

Путь служения Отечеству у Великого Князя, как и у всех членов Императорского Дома Романовых, был один – служба в армии. Поэтому, начиная с рождения, Михаил Александрович был записан в целый ряд самых элитных подразделений Императорской Русской армии.

В молодости Великий Князь испытал большую, страстную любовь к Наталье Вульферт. Михаил Александрович был очень заметной фигурой в России, и эта любовь была воспринята властью и обществом неоднозначно, вплоть до осуждения, поскольку Наталия Сергеевна была замужем. Согласно существующим в то время законам Российской империи, Михаил и Наталия не имели ни малейшей надежды на взаимное счастье. Но их любовь преодолела казалось бы безысходную ситуацию и непреодолимые препятствия.

Великий Князь пишет в своем дневнике довольно неожиданно: «Эта любовь, подобно огню, очистила меня. Я стал человеком». Вынужденно пойдя на скрытное, тайное венчание, Михаил Александрович писал: «Я исполнил то, что должен был сделать всякий честный человек, и в этом моя совесть чиста».

Начавшаяся Первая мировая война круто изменила жизнь Михаила Александровича. Начинается новый этап его духовного пути. Он обращается к Императору с прошением вернуться на Родину из изгнания и позволения встать в ряды защитников Отечества. «Меня можно в наказание лишить прав и имущества, связанных с моим рождением, но никто не может лишить меня права пролить кровь за Родину!» – писал он. Если бы он был малодушным человеком, то мог бы спокойно отсидеться в Лондоне, но Великий Князь считал, что лучше всего он может послужить Отечеству на фронте.

Царь назначил его командиром кавалерийской дивизии, которая только что начала формироваться из мусульман-добровольцев Северного Кавказа. Задача была почетной, но не из легких, ибо ему надо было управлять дивизией из шести полков, каждый состоящий из горских народов, говорящих на разных языках. Михаил блестяще справился с задачей. Горцы полюбили его, называя его джигитом и «наш Михайло».

Он превратил эту дивизию из мусульман-добровольцев в одну из лучших в Царской армии. Современники вспоминали, с каким спокойствием и хладнокровием он, будучи командиром Дикой дивизии, всегда оказывался в гуще боя. Заслужить доверие гордого народа – горцев – дело непростое. Известны слова одного из умиравших в госпитале бойцов Дикой дивизии, сказанные после того, как от его кровати отошел навещавший раненых Великий Князь: «Через глаза нашего Михаила Сам Бог смотрит».

В феврале – марте 1917 г. Господь поставил перед Михаилом Александровичем новую, невероятно тяжелую и неожиданную для него, задачу: ему была передана Верховная власть Государства Российского.

«Тяжкое бремя возложено на меня волею брата моего, передавшего мне Императорский Всероссийский Престол в годину беспримерной войны и волнений народных», – писал он в Манифесте.

Подписание акта о непринятии Верховной власти Михаил Александрович воспринимал как свое взвешенное и мудрое решение – он сохранял права на Российский престол, вопрос о форме правления оставался открытым до решения Учредительного собрания.

Кризисная ситуация в стране в те дни лавинообразно нарастала. Николай II, повинуясь христианской совести, пошел на уничижительное отречение. Однако его отречение в пользу брата Михаила несколько запоздало и не смогло остановить революции, угрожавшей перерасти в Гражданскую войну. Задача остановить разгул революции выпала на долю Михаила. И он справился с ней, именно Манифест, по мнению Великого Князя, должен был умиротворить страну. И беспорядки в столице остановились. Манифест Михаила выполнил самую главную задачу: он остановил лавину Февральской революции.

Не отрекаясь от Престола Государства Российского, Михаил Александрович просто не воспринял на время Верховную власть, положившись, как он писал, «на волю великого народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием, через представителей своих в Учредительном собрании, установить образ правления».

Как в 1613 г. народная воля, через Земский собор, посадила Романовых на Русский престол, так и в 1917 г., по мнению Великого Князя Михаила, возникла необходимость именно народной воле через Учредительное собрание преодолеть новую смуту и вернуть суверенную власть русских царей.

Главным для Михаила Александровича был вопрос этический: христианская совесть удержала его от попытки сохранить монархию ценой братоубийственной войны. Можно сказать, что и Николай, и Михаил действовали в одном духе. Современное наше общество не понимает страстотерпцев, обвиняет их в слабости. Но дело в том, что они жили по Заповедям Божиим и понимали: если нечто является грехом, то этого делать нельзя, даже если этого требуют ситуация, Дума, министры, советники и прочие. И лучше умереть, чем совершить грех.

И эта жизнь «по заповеди» воспринималась и тогда и, особенно, теперь, как слабость. Хотя, жить «по заповеди» – это Великая сила. Император – был тем «удерживающим», тем стержнем, который скреплял всю народную жизнь России. Не стало его «слабого», – и все рассыпалось, жизнь превратилась в хаос.

В марте 1918 г. Великий Князь был сослан в Пермь. Здесь, в нашем городе, состоялся заключительный и самый важный этап его жизненного и духовного пути.

Новая власть решила расправиться с Михаилом Александровичем в первую очередь. Ему суждено было пострадать первым из Царственных особ.

Большевики видели в Михаиле Александровиче большую угрозу своей власти. Он представлял для них реальную политическую опасность. В то время его имя было связано с популярными тогда идеями: Учредительное собрание, демократия, всенародные выборы. И большинство генералов Белого движения не ставило своей задачей восстановление самодержавия, а стояло на позиции, близкой той, что была заложена в Манифесте Михаила.

Михаил Александрович жил в пермской ссылке, пользуясь относительной свободой передвижения, он должен был только ежедневно отмечаться в ЧК. Конечно, он, как и другие Царственные страстотерпцы, ясно представлял, какой исход ему готовит новая власть. Безусловно, он мог подготовить и осуществить побег в любое подходящее время. Но он прекрасно осознавал, что его исчезновение может осложнить положение всех его родственников, находящихся под арестом. И, в первую очередь, – Царской Семьи. Вероятно, отчасти большевики рассчитывали на побег Михаила, чтобы скорее расправиться с Царской Семьей.

В ночь на 13 июня 1918 г. в окрестностях Перми разыгрался первый акт трагедии Дома Романовых: был злодейски убит Великий Князь Михаил Александрович. Через пять недель трагедия получила продолжение в Екатеринбурге и Алапаевске. Вскоре были арестованы и расстреляны слуги Великого Князя – Челышев и Борунов, и еще около сорока заложников, которые могли стать свидетелями расправы над Михаилом Александровичем.

Супруга Великого Князя Наталия Сергеевна Брасова чудом спаслась, бежав из тюремной больницы Петрограда и переправившись за границу.

В 1981 г. Великий Князь Михаил Александрович был причислен к Лику Святых Русской Православной Церковью за границей, открыв своим именем скорбный синодик членов Императорского Дома Романовых, убиенных в 1918 г.

В своем кратком выступлении я затронул только некоторые вехи духовного пути Великого Князя. И в заключение можно сделать вывод, что духовный путь Михаила Александровича складывался по восходящей линии – от любви к женщине как главного смысла жизни к самоотверженному патриотическому служению в годы войны; затем – к великим ответственным решениям судьбы России как преемника Верховной власти; и затем к вершине, кульминации своего пути – сознательному мученическому венцу страстотерпца. Жизнь Великого Князя – это путь к святости.