Пермский государственный архив социально-политической истории

Основан в 1939 году
по постановлению бюро Пермского обкома ВКП(б)

Н. Д. Мельник

Санкт-Петербургский государственный институт кино и телевидения

РОМАНОВЫ-МЕЦЕНАТЫ: УЧАСТИЕ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II, ВЕЛИКИХ КНЯЗЕЙ НИКОЛАЯ МИХАЙЛОВИЧА И ВЛАДИМИРА АЛЕКСАНДРОВИЧА В РЕАЛИЗАЦИИ ЭКСПОЗИЦИОННЫХ И ИЗДАТЕЛЬСКИХ ПРОЕКТОВ С. П. ДЯГИЛЕВА

Аннотация: В статье рассматривается участие Императора Николая II, а также Великих Князей Николая Михайловича и Владимира Александровича в качестве меценатов в реализации ряда экспозиционных и издательских проектов С. П. Дягилева. Автор цитирует ряд архивных документов, воспоминаний современников, научных исследований, подтверждающих организационную и финансовую помощь Романовых одному из выдающихся деятелей русской культуры конца XIX – начала XX века.

Ключевые слова: Император Николай II, Великие Князья Николай Михайлович и Владимир Александрович, С. П. Дягилев, журнал «Мир искусства», «Русская живопись в XVIII веке», Таврическая выставка


Среди ряда традиций, в течение многих лет существовавших в Императорской Семье Романовых, особое место занимает меценатство. Действенная помощь лучшим представителям мира науки, культуры и искусства считалась среди представителей правящей династии непреложной обязанностью, более того – долгом перед народом и государством.

Поддерживалась эта традиция и Императором Николаем II, а также Великими Князьями Николаем Михайловичем и Владимиром Александровичем. Особенно наглядно это видно на примере их долговременного активного содействия реализации многих экспозиционных и издательских проектов величайшего пропагандиста русской культуры Сергея Павловича Дягилева (1872–1929).

Организовав осенью 1898 г. с помощью друзей литературно-художественный журнал «Мир искусства», миссией которого стало просвещение любителей искусства, его редактор, С. Дягилев, понимал, что расширение читательской аудитории, привлечение подписчиков потребуют не только творческих способностей создателей нового издания, но и немалых средств. На первых порах, казалось бы, «мирискусникам» сопутствовала удача: финансировать журнал согласились, став его издателями, широко известный в Российской Империи предприниматель и меценат С. И. Мамонтов и княгиня М. К. Тенишева. Но спустя несколько месяцев после выхода в свет первых сдвоенных номеров «Мира искусства» они, в силу ряда обстоятельств, отказались от взятых ранее на себя обязательств. Журнал, таким образом, оказался под угрозой закрытия.

С. Дягилеву пришлось взять на себя всю полноту ответственности за издание, став не только его редактором, но и издателем. В течение полугода благодаря его упорству журналу помогали «оставаться на плаву» известные коллекционеры И. С. Остроухов и С. С. Боткин [11, с. 267]. Но финансовая помощь, оказанная ими, была недостаточной. Неожиданно положение спас Валентин Серов, снискавший славу талантливого художника-портретиста.

Свой портрет заказал ему Николай II, и художник, во время одного из сеансов, рассказал монарху о трудном положении, в котором оказался художественный журнал. Решение Императора помочь «мирискусникам», ряд работ которых получили высокую оценку специалистов и почетные награды на Всемирной выставке в Париже, состоявшейся в 1900 г., выглядит закономерным. Обусловлено оно, по-видимому, и причинами личного порядка: культ искусства был воспитан в нем с детства родителями. Став Императором, Николай Александрович подписал 13 (25) апреля 1895 г., в память об отце, любителе и собирателе произведений изобразительного искусства, Именной Высочайший указ «Об учреждении особого установления под названием “Русский музей Императора Александра III”» [4, с. 6], начав, таким образом, формирование крупнейшей в мире коллекции русского национального искусства1.

С. Дягилев, узнав о намерении Императора поддержать журнал, обратился 30 мая 1900 г. с официальным письмом к «Главноуправляющему Собственною ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Канцеляриею» А. С. Танееву, в котором рассказал чиновнику о деятельности «Мира искусства», подчеркнув, что, в связи с отсутствием материальных средств, «изданию грозит гибель, а сгруппировавшемуся вокруг него кружку – распадение». Далее, выразив радость по поводу согласия Николая II поддержать журнал субсидией, редактор-издатель затронул интересовавший его финансовый вопрос: «Для того чтобы дать возможность изданию окрепнуть, ему необходима помощь в течение трехлетнего срока в размере 15000 рублей в год» [9, л. 2 об.]. Вскоре просьба С. Дягилева была удовлетворена, что дало возможность «мирискусникам» в течение трех последующих лет выпускать журнал, постепенно завоевавший признание среди широких слоев любителей искусства и ряда художников.

Средства, выделяемые Императором на издание «Мира искусства», помогли редакционному коллективу организовывать также художественные выставки и выпускать посвященные им издания. Благодаря общим усилиям С. Дягилева и его сотрудников год от года увеличивалось число подписчиков: в 1900 г. их было «801, в 1901 г. – 1217 и в 1902 г. – 1309» [3, л. 188 об.]. Однако создание роскошно иллюстрированного журнала (а выпускать его оформленным скромнее С. Дягилев не считал возможным) ежегодно образовывало дефицит, который не могла покрыть подписка и продажа издания в розницу.

Таким образом, для дальнейшего функционирования «Мира искусства» было необходимо продление субсидии. И С. Дягилев, при посредничестве А. С. Танеева, 24 июня 1902 г. вновь обратился за помощью к Николаю II, объясняя свою просьбу тем, что «дело издания еще не настолько развилось, чтобы могло существовать самостоятельно, и без дальнейшей помощи должно неминуемо погибнуть» [9, л. 4].

Но в этот раз Император решил проконсультироваться о возможности продлить субсидию художественному журналу с Министром финансов, о чем свидетельствует приписка от руки, сделанная в верхнем углу письма редактора: «Высочайше повелено препроводить прошение Дягилева к Министру Финансов для доклада Его Величеству» [9, л. 4]. В результате, как следует из переписки А. С. Танеева и министра финансов С. Ю. Витте (25 июня – 6 июля 1902 г.), Император «…соизволил отпускать из средств государственного казначейства в течение трех лет, начиная с 1903 года, по 10000 рублей в год в пособие на издание названного журнала» [9, л. 6].

Несмотря на то, что решение, в принципе, было принято в пользу журнала, помощь для его издания на прежнем – высоком – полиграфическом уровне была недостаточной. Поэтому в 1903–1904 гг. редакция «Мира искусства» закономерно столкнулась с финансовым дефицитом. Редактору С. Дягилеву пришлось приложить немало усилий для того, чтобы покрыть его с помощью подписки и розничной продажи.

Эти усилия увенчались успехом в значительной степени благодаря программе издания, включавшей не только пропаганду современного искусства, но и «реабилитацию», по словам М. Добужинского, «нашего собственного искусства прежних лет. Многое было забыто: наш замечательный XVIII век был в небрежении…» [5, с. 221–222].

С. П. Дягилев стремился исправить сложившееся положение путем популяризации произведений выдающихся русских художников того времени. В 1900 г. он решил издать книжную серию «Русская живопись в XVIII веке», первый том которой посвятил описанию жизни и творчества Д. Г. Левицкого. Фундаментальный труд автора, репродуцированный работами художника (64 на таблицах и 38 в Приложении) по праву занял одно из самых почетных мест среди монографий, посвященных истории русской живописи. Недаром в 1904 г. книга «Русская живопись в XVIII веке. Том первый. Д. Г. Левицкий. 1735–1822, составил С. П. Дягилев» была увенчана Императорской Академией наук Уваровской премией2. Высокие требования, предъявляемые к соискателям этой награды, подтверждает факт, приведенный самим С. П. Дягилевым в прошении Императору Николаю II от 8 февраля 1906 г.: «труд этот был ИМПЕРАТОРСКОЙ Академией Наук удостоен большой Уваровской премии, которая в течении шести лет не была присуждаема ни за одно из сочинений, представленных на соискание этой почетной ученой награды» [12, л. 1 об.]. Далее Дягилев поднимает в прошении вопрос о необходимости выделения субсидии на издание II-го и III-го томов «Русской живописи в XVIII веке». В ответ на прошение последовало «Высочайшее соизволение выдавать из сумм Кабинета Его Величества г. Дягилеву, в течение трех лет, на предпринятое им в 3-х томах издание «Русская живопись в XVIII веке» по 10000 рублей ежегодно» [12, л. 5].

К сожалению, выпустить все три тома задуманной С. П. Дягилевым серии ему не удалось. А. Н. Бенуа объясняет это тем, что сначала редактор-издатель «Мира искусства» отвлекся от проекта «приготовлением к грандиозной Портретной выставке, а потом наступили смутные годы 1905–1906, когда вообще стало “не до того”» [1, с. 344]. Однако с подобным мнением нельзя согласиться безоговорочно. С одной стороны, многотомное издание «Русская живопись в XVIII веке» действительно, в силу разных объективных причин, не было доведено до конца, но с другой стороны, после выхода в свет книги о Д. Г. Левицком поиски в архивах и библиотеках материалов о выдающихся русских художниках прошлого не были прекращены. Результатом этой работы стала публикация Дягилевым в «Мире искусства» в 1904 г. статьи «Портретист Шибанов» [7, с. 125–136], посвященной творчеству малоизвестного русского художника-самородка XVIII века. Кроме того, в феврале 1904 г. эта статья под названием «Портретист Шибанов». Глава из 2 тома издания «Русская живопись в XVIII веке» была напечатана отдельным оттиском [6, с. 1].

Несмотря на то, что подготовить к печати и выпустить в свет все тома задуманной серии С. П. Дягилеву не удалось, помощь Николая II ему на этом не закончилась. В 1905 г., когда «Мир искусства» уже прекратил свое существование и бывший редактор-издатель журнала работал над организацией Историко-художественной выставки русских портретов в Таврическом дворце, Император вновь протянул ему руку помощи. 16 мая 1905 г. он написал (от руки) записку в Царское село следующего содержания: «Выдать из моих сумм 5 тыс. рублей устроителю выставки исторических русских портретов в Таврическом Дворце – Дягилеву на издание им альбома этих портретов. Николай» [9, л. 9].

Но прежде чем издавать альбом с портретами, созданными забытыми к началу XX века русскими художниками века XVIII, нужно было найти эти полотна, скульптуры, иконы, оформить выставку так, чтобы она вызвала интерес в обществе. «С удесятеренной энергией и чисто дягилевским непреклонным и несокрушимым упорством», по свидетельству С. Лифаря, Дягилев «приступает к осуществлению своей мечты… работает…, не покладая рук» [8, с. 149].

По сложившейся за годы совместной работы традиции С. Дягилев привлек к организации экспозиции друзей-художников: А. Бенуа, Л. Бакста, М. Добужинского, И. Грабаря других. Но с самого начала подготовительной работы он понимал, что задуманная им выставка потребует, кроме физических и временных затрат, огромных финансовых вложений. Поэтому он обратился за помощью к Великому Князю Николаю Михайловичу, ученому-историку, которого «знал лично» [5, с. 222].

В начале XX века Великий Князь, занимаясь историческими изысканиями, много времени проводил в архивах, отечественных и зарубежных библиотеках и собраниях. В то время, когда С. Дягилев обратился к нему за помощью, «Николай Михайлович работал над многотомным изданием, посвященным русской портретной живописи. Они, как говорится, встретились в нужное время и в нужном месте» [13, с. 116–117].

Великий Князь, понимая важность для русского искусства предстоящей экспозиции, добился покровительства Императора. Сам Николай Михайлович стал председателем Комитета выставки, а С. Дягилев – ее Генеральным комиссаром [5, с. 422]. Великий Князь помог получить для экспозиции государственную субсидию, а также передал для проведения масштабного культурного мероприятия «чудесный Потемкинский дворец в Таврическом саду, много лет пустовавший и стоявший еще совершенно не тронутым, каким он был при Екатерине [II]» [5, с. 222].

Экспонаты для выставки проще всего было получить из столичных дворцов, различных правительственных департаментов и частных коллекций: шефство Великого Князя Николая Михайловича открывало все двери. Однако и сам августейший покровитель будущей выставки активно помогал Дягилеву. По утверждению корреспондента газеты «Биржевые ведомости», Николай Михайлович «написал владельцам [картин] около восьмисот собственноручных писем с приглашением дать портреты для выставки» [2, с. 6].

Историко-художественная выставка русских портретов, устроенная, как гласила афиша, «в пользу вдов и сирот павших в бою воинов», открылась в Таврическом дворце 6 марта 1905 г. Она занимала тридцать залов, оформленных в соответствии с характером эпохи того или иного царствования: Петра I, Елизаветы Петровны, Екатерины II, других монархов. Эта экспозиция стала доминантой проекта С. Дягилева, нацеленного на «открытие» отечественной живописи, а также скульптуры и иконописи XVIII века.

Однако, несмотря на несомненный многоплановый успех выставки, организованной С. Дягилевым и поддержанной Великим Князем Николаем Михайловичем, ее пришлось закрыть раньше намеченного срока – 26 сентября 1905 г. Связано это было с неудачной для нашей страны Русско-японской войной (1904–1905 гг.) и вспыхнувшей Первой русской революцией (1905–1907 гг.). Тем не менее, экспозиция стала не только выдающимся культурным событием своего времени, но и имела, как писал Великий Князь Николай Михайлович графу И. И. Толстому, «блестящий материальный успех, выразившийся в сумме 60000 руб. чистой прибыли, которая передана мною лично на благовоззрение Его Величества Государя Императора» [10, л. 7 об.].

Неукротимая энергия С. Дягилева требовала выхода, и он отправился в Париж, планируя покорить французских любителей искусства демонстрацией всех актуальных в начале XX века художественных тенденций и организовать там выставку «Два века русской живописи и скульптуры». Но столь обширные и амбициозные планы требовали огромных средств. Поэтому С. Дягилеву пришлось в очередной раз проявить свой недюжинный творческий и организаторский дар. Используя благосклонное отношение к себе известных в России меценатов – Президента Императорской Академии художеств Великого Князя Владимира Александровича и его супруги, Великой Княгини Марии Павловны, он сумел добиться того, что государь взял на себя расходы по организации теперь уже европейской выставки и «разрешил вывезти за границу из дворцов и музеев лучшие картины и скульптуры русской школы» [13, с. 140].

Успех парижской выставки, организованной С. Дягилевым в 1906 г., а также концертов русской музыки, представленных им во французской столице в 1907 г., способствовал готовности Великого Князя Владимира Александровича и в дальнейшем оказывать высокое покровительство импресарио. Благодаря этому были найдены огромные средства, необходимые для постановки в Париже оперы Н. А. Римского-Корсакова «Борис Годунов» с Ф. И. Шаляпиным в главной роли.

Причем С. Дягилев так заинтересовал Великого Князя своим новым планом, что тот даже явился на смотр всех костюмов оперы, устроенный в Санкт-Петербурге, на сцене Эрмитажного театра. Большинство их было надето на деревянные манекены, взятые напрокат, в другие облачились «портняжные подмастерья». А. Бенуа, принимавший непосредственное участие в создании декораций, вспоминал впоследствии, что Владимир Александрович после внимательного осмотра костюмов остался доволен всем увиденным. Теперь он был уверен, что спектакль пройдет на славу и его честь августейшего покровителя не будет посрамлена.

Великий Князь активно помогал С. Дягилеву в реализации его культурных проектов до самой своей кончины в феврале 1909 г.

Талант и неукротимая энергия С. Дягилева способствовали признанию его деятельности во славу русского искусства сначала в нашей стране, а затем и за рубежом. Но не следует забывать, что в реализации подавляющего большинства масштабных редакционно-издательских и художественных проектов ему активно помогали меценаты, среди которых пальма первенства, конечно же, принадлежит представителям Императорской Семьи Романовых.


1 Современное название музея: Государственный Русский музей.

2 Уваровские премии в размере от пятисот до трех тысяч рублей были учреждены графом А. С. Уваровым в память об отце, графе С. С. Уварове; вручались за труды по русской истории и (до 1876 г.) за драматические произведения.


Библиографический список

1. Бенуа А. Мои воспоминания : в 5-ти кн. Кн. 4–5. – Изд. 2-е, доп. – Москва: Наука, 1990. – 744 с.

2. Б. К исторической выставке русских картин // Биржевые ведомости. – 1904. – 8 декабря (№ 635). – С. 6.

3. Высочайшие указы и докладные записки // РГИА. Ф. 565. Оп. 14. Ед. хр. 114. Л. 188 об.

4. Гусев В. А. Вступление // Государственный Русский музей: Из истории музея / сб. ст. и публ. cост. И. Н. Карасик, Е. Н. Петрова. – Санкт-Петербург: ГРМ, 1995. – 312 с.: ил.

5. Добужинский М. В. Воспоминания. – Москва: Наука, 1987. – 478 с.

6. Дягилев С. Портретист Шибанов. Глава из 2 тома издания «Русская живопись в XVIII веке». – Санкт-Петербург, 1904. – 39 с.

7. Дягилев С. Портретист Шибанов // Мир искусства. – 1904. – Т 11. № 3. – С. 125–136.

8. Лифарь С. Дягилев. – Санкт-Петербург: Композитор, 1993. – 352 с.

9. О Всемилостивейшем пожаловании пособия в течение трех лет на издание журнала «Мир искусства» // РГИА. Ф. 1409. Оп. 17. Ед. хр. 152. Л. 2 об., 4, 6, 9.

10. ОР РНБ. Ф. 781. Толстой И. И. Оп. 1. Ед. хр. 1103. Л. 7 об.

11. Примечание 6 // Валентин Серов в переписке, документах и интервью: в 2-х т. Т. 1. – Ленинград: Художник РСФСР, 1985. – 448 с.: ил.

12. С. П. Дягилев – Императору Николаю II, 8 февраля 1906 г. // РГИА. Ф. 472 (494 / 2719). Оп. 43. Ед. хр. 52. Л. 1 об., 2.

13. Чернышова-Мельник Н. Дягилев: опередивший время. – Москва: Молодая гвардия, 2011. – 475 с.: ил. (Серия – ЖЗЛ).